Любовь Зла или Осторожно! Отвергнутая ведьма
Шрифт:
– Но сейчас ночь, Кэс, - напомнила Пенелопа.
– А у зеркал обычно есть владельцы, которые живут в той же комнате, что и зеркала.
– Хммм, ты права, - согласилась Кэссиди.
– Я проведу поисковый ритуал и найду незаблокированное для выхода в Потусторонье зеркало, владелец, которого не будет в данный момент жить в той же комнате, что и нужное нам зеркало!
– Чёрт, проникновение со взломом в первую же ночь моего перевода в УМИ.
– пробормотала Пенелопа, тяжко вздыхая.
– Пэн, что ты там бормочешь, ты меня отвлекаешь.
– шикнула на неё Кэссиди.
– А поисковое заклинание требует точности интерпретации.
– Я говорю, что пойду с тобой, Кэс!
– Нет, Пэн. Мы уже решили, ты не можешь участвовать...
– Но речь идёт
– Ну только, если на стрёме.
– Кэсси задумалась.
– Но ты ни в коем случае, не должна заходить в эту чужую комнату!
– Разумеется, нет!
– тут же согласилась Пенелопа.
– Я что, сама себе враг?!
– Хорошо, тогда пошли за вот этим лучиком света. Но сначала я. А ты держись от меня на очень приличном расстоянии.
– проинструктировала Кэссиди подругу, открывая дверь комнаты.
– А на приличном, это на каком?
– хихикая, прошептала Пенелопа.
– На таком, чтобы ты смогла незаметно смыться, если меня заметут. Я, кстати, укрыла нас пологом невидимости, но всё равно держи ухо востро...
– прошептала Кэссиди и, приложив пальчик к губам, многозначительно глянула на подругу, показывая, что им лучше дальше передвигаться молча.
Пока лучик света не застыл на какой -то определенной двери, девочкам пришлось сначала долго идти по длинному коридору, потом подниматься по лестнице три этажа. Лучик, застыл на серебристой табличке, высветив номер комнаты «613». И Кэссиди вдруг окатило волной дурного предчувствия. «- Ты, что пытаешься предупредить меня, что это нехорошо, вламываться в чужие комнаты ночью?
– хмыкнула она, шёпотом обращаясь к лучику.
– Зря стараешься. Меня ничто не остановит. Поэтому, ты мне лучше бы замочную скважину осветил». Однако, очевидно, ей попался излишне озабоченный совестью лучик, потому что вместо того, чтобы осветить ей замочную скважину - он исчез.
– Ну и ладно, - проворчала Кэсси.
– Не очень-то и нужно было.
– девушка нащупала пальцами замочную скважину и прошептала: «Aperire cincinno»[2]. После чего осторожно нажав на ручку, открыла дверь и зашла в комнату. «- Lux est lux sicut est mihi locus[3]» -прошептала она и так и замерла в дверном проеме. До этого утра, Кэссиди была уверена, что когда люди говорят, что у них «волосы зашевелились на затылке от ужаса» - они просто выражаются образно. Но в то утро она поняла, что волосы действительно могут зашевелиться от ужаса, потому что её волосы - определенно зашевелились.
Комната, которую она осветила чарами света, невидимого для глаз других, была обставлена со вкусом, роскошью и комфортом. Задрапированные нежно -голубым шёлком стены, антикварная мебель, вазоны с изысканными, явно привезенными из Потусторонья, цветами на подоконнике и кровать с пологом - да уж, в такой комнате она и сама бы с удовольствием жила. Вернее, жила бы, если бы не рубиново -красное пятно на полу и резкий запах смерти, который чувствовался бы даже, если бы на полу в тщательно выведенной пеплом пентаграмме не лежал труп. Тело обнаженной девушки в позе эмбриона с перерезанным горлом и со связанными за спиной руками - явно было принесено в жертву, кому-то или чему-то вызванному из Потусторонья через огромное, от пола до пола, зеркало, находящееся в нескольких метрах от меня.
– Что ж я определенно нашла незаблокированное для выхода в Потусторонье зеркало, владелец, которого в данный момент не живёт в этой же комнате...
– нервно хихикнула девушка и к собственному удивлению. сделала шаг вперед, внутрь комнаты, а не назад в уютную безопасность коридора, где её ждала Пенелопа, которая наверняка уговорила бы её на действия гораздо более благоразумные, чем те, которые Кэссиди предприняла.
[1] Ostende mihi cognitionis esse quaesivit![1] - покажи мне знания, которые я ищу
[2] Aperire cincinno - замок откройся.
[3] Lux est lux sicut est mihi locus - свет освети комнату только для меня.
Глава 15
Глава 15
Нервная система Кэссиди, вздрагивающая от каждого шороха, в том числе и от звука собственных же шагов своей хозяйки, вопила и билась в истерике, угрожая своей безрассудно-сумасбродной хозяйке, что если та сделает хотя бы ещё один шаг по направлению к мёртвому телу, то её нервы не выдержат и тогда неумолимо-глупоупрямой хозяйке останется пенять только на себя. И как будто этого было мало, еще и омерзительно-скользкие, отвратно-липкие мурашки ужаса бесчисленно-бесконечными табунами атаковали каждый миллиметр кожи Кэссиди, в связи с чем девушку то знобило, то бросало в жар, что сковывало её движения и заставляло судорожно дрожать её руки и ноги. Видит бог, Кэссиди с радостью бы поддалась на уговоры и угрозы своей нервной системы, потому что относилась к ней с уважением и предпочитала беречь, но к её превеликому сожалению - она не могла этого сделать. Так как Кэссиди хорошо знала: сейчас или никогда. Она понимала, что как только обнаружат тело этой несчастной девушки и поймут, что именно стало причиной её смерти - администрация УМИ заблокирует все возможные и невозможные входы и выходы в Потусторонье. И значит, её шансы связаться с крёстной, без ведома опекуна, окажутся на отметке «абсолютно -необратимый ноль».
Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она, сделав пять шагов, пересекла комнату и оказалась возле вожделенного зеркала. Кэссиди, насколько смогла, взяла себя в руки и превозмогла безостановочно-частую дрожь в пальцах. Она отцепила от ворота платья булавку и, не теряя времени на раздумья, уколола указательный палец правой руки, после чего начала выводить первый символ координат Благого Летнего Двора. Однако, здесь она натолкнулась на очередное непредусмотренное ею препятствие, причём это препятствие было совершенно чрезвычайно-непреодолимо отвлекающим: в зеркале отражалось истекающее кровью тело мёртвой девушки. Окровавленный труп одновременно и ужасал своей мёртвостью и кровавостью, и пугал тем, что, а вдруг труп внезапно оживет и решит поживиться её Кэссиди мозгами (как это часто случается в фильмах о зомби). А уж кому-кому, а Кэссиди было хорошо известно, что далеко не всё, что показывают в кино - является чистой воды вымыслом. Тем не менее, девушка, в очередной раз, попыталась взять себя в руки и даже смогла нарисовать целых четыре символа прежде, чем её нервы окончательно сдали, и она поняла, что рука её трусится до такой степени, что символы получаются совершенно неузнаваемыми. Можно, конечно, подумала девушка, попробовать развернуть зеркало так, чтобы не видеть мёртвое тело. Однако, она тут же забраковала эту идею, потому что в этом случае, если мёртвая девушка вдруг и вправду решит на неё напасть, то Кэсси рискует об этом узнать только тогда, когда уже поздно будет. «Ой, мамочки! А с чего это я сразу решила, что она мёртвая? Ой, божички! Какая я ужасная! А вдруг она жива?!» - озарила девушку следующая мысль. «Стоп! Не паниковать!
– приказала себе Кэсси.
– Конечно же она мертва. Вон столько крови... и она не стонет и запах смерти такой отчётливый... Это же верный признак того, что она мертва? Я же типа эмпат... Я бы почувствовала, если бы она была жива?
Кэсси тяжело вздохнула, окинула критичным взглядом широко раскинувшую свои берега кровавую лужу и наклонилась над телом девушки, пытаясь дотянуться до её руки, чтобы пощупать пульс. Однако, к очередному превеликому сожалению Кэссиди, она не рассчитала наклон и плюхнулась прямиком на мёртвое тело: - Ох, Каролинг, откуда ты свалился на мою голову! Всё из -за тебя!
– взвизгнув, выругалась она.
– О мой...б! Кэээссиди?! Что.?
Вздрогнув при звуке слишком знакомого мужского голоса, раздавшегося у неё за спиной, Кэссиди подскочила в луже крови и сообщила, как она считала, самую критически -важную информацию на данный момент: - Это не я! Клянусь, это не я! Я даже не знала, мертва она или нет, и поэтому решила убедиться. и упала!