Любовница Каменных Драконов
Шрифт:
– Тебя ваял самый искусный мастер, - шепнула Мэл, покрывая поцелуями каменную жесткую головку, поглаживая неровный от перевивающих его вен ствол.
– Ты точно все чувствуешь?
– Да, - захлебываясь наслаждением, шепнул Рэй. Губы Мэл сжались на камне, язык ее шаловливо прошелся по теплому камню, и Рэй снова простонал, подаваясь вперед бедрами, желая погрузиться в ее нежное горло, ощутить жар ее рта.
Нежная ласка была полна желания и страсти. Мэл двигалась неторопливо, поглаживая мужчину руками, языком. Ее груди колыхались и Рэй то и дело пытался поймать их, сжать, ощутить в ладони приятную тяжесть. Но удовольствие накатывало
Его член на ее языке стал не просто теплым - горячим. Под рукой Мэл ощутила упругую плоть, и жизнь, пролившаяся по венам Рэя, ослепила ее своим алым сиянием. Словно смотришь на солнце сквозь закрытые веки. Темное и теплое сияние, пульсирующее и спокойное. Горячая кровь прорастает в каменный член, в бедра мужчины, делая их упругими, в голени, в стопы, нагревая и расправляя пальцы. Касаясь его кожи, Мэл слышит, как часто и сильно бьется его сердце, и понимает, что у нее выходит то, зачем она здесь.
– Иди… иди сюда!
Мэл выпускает член изо рта, Рэй подтягивает ее к себе и целует в губы, пахнущие им, его живым телом. Целует долго и жадно, словно хочет выпить из нее все дыхание, словно может насытиться голодными этими поцелуями.
Он порывисто поднимается, отбрасывает прочь скомканную, мешающуюся одежду, подхватывает Мэл под бедра и усаживает ее на свой член - живой и горячий. Мэл вскрикивает, но он настойчиво тянет ее вниз, принуждая принять его целиком, обхватывает ее плечи, пригибает к своему плечу ее голову, вжимается в женщину, слушая ее частое горячее дыхание, и ощущает, как дрожит ее нутро, ее тело, которое он взял почти силой.
– Я не хочу, - произнес он, отрываясь от Мэл, отстраняясь от нее, заглядывая в е раскрасневшееся лицо с карминово-красными губами, блестящими, как сладкие зерна граната, - не хочу, чтоб ты уходила. Я не отпущу тебя, слышишь? Я не позволю тебе уйти!
С каждым словом он толчками вжимался в ее тело, стискивал Мэл, и та вскрикивала под напором его страсти и жадности.
Если бы любовники были чуть менее заняты друг другом и чуть более внимательны, то они наверняка заметили бы Алана, который очень не вовремя вернулся и сразу поспешил к брату.
Непонятно, что остановило его, что не позволило ему обнаружить себя, да только он видел все. И вспыхнувшую страсть, и жажду, которую не спутаешь ни с чем, и волшебство, которое можно сотворить только силой любви. Рэй исцелялся, становился живым до самых кончиков пальцев, и это ли не победа?! Это ли не то, ради чего тут была эта золотая женщина, эта прекрасная гибкая самка с теплым мягким телом?!
Да только было еще кое-что.
Ревность.
Алан ощутил ее как самый страшный удар прямо в сердце, прямо в самое чувствительное, самое незащищенное место, и от боли слезы сами брызнули из его глаз. Рэй был влюблен - это было видно невооруженным взглядом. Он жаждал эту женщину, хотел ее, погибал от желания и возрождался им же. Иначе не вышло бы ничего. Никакой магии. Никакой сияющей крови, прочерчивающей алые и золотые дороги под его кожей.
И женщина, эта соблазнительница, эта спелая, как ягода винограда, полная прозрачного сока, самка тоже была влюблена в Рэя. Иначе б она не покорялась его рукам так безоговорочно и с таким желанием. Иначе она не была бы так прекрасна и волшебна, и магия не золотила бы ее кожу.
А он, Алан - он был не нужен. Он был лишним кусочком в сложившейся головоломке. Он хотел бы приникнуть к Мэл, к ее теплу и ее любви, но он был лишь помехой. И это убивало, рвало в клочья грудь, не давало вздохнуть, ломало колючей болью до темноты в глазах.
И Алан, не в силах больше смотреть на это, на сладкую возню сплетенных в любви тел, бросился прочь, не разбирая дороги, чтобы больше не видеть, не знать, не чувствовать чужой любви.
Рев рвался из его груди, крик человека, превращающийся в рык дракона, и крылья разворачивались за его спиной, чтобы нести прочь, прочь от этого страшного и прекрасного места.
Глава 13
Чтобы отвлечься, забыть увиденное, Алан решил вернуться в Верхний мир. Ничего; ничего-о-о… злость в бизнесе даже кстати. Только б не сорваться, только б сохранить хладнокровие…
Пусть сейчас между ним и влюбленными будет не расстояние - граница миров. Как будто другая, иная жизнь, в которой никогда не было Мэл и странной, стремительной влюбленности в нее.
– В другом мире, - бормотал Алан зло, усаживаясь в салон автомобиля, - все равно, что за чертой смерти. Нет. Нет этого ничего. И не было.
Но и в салоне авто не было ему покоя. Казалось, аромат Мэл - интимный, тонкий, - витает и тут. Память его рисовала ее силуэт тут, рядом с ним. Да еще и долг… он обещал присматривать за ее дочерью, и обещание это должен выполнить. Пока Мэл нужна Рэю, Алан будет следить, чтоб горе-муж не ускользнул с ней в неизвестном направлении. А потом? Что потом? Когда Рэй исцелится? Кажется, это уже произошло… И что теперь? Рэй позволит Мэл вернуться домой? Или напротив, заставит ее быть рядом с собой? Попросит принести ее дочь, чтобы его золотая Ведьма оставалась навсегда с ним? Алан скрипнул зубами, сердито отвернулся к стеклу, по которому катились капли дождя. Впереди идущая машина кортежа за водной пеленой была похожа на драконью морду с горящими алыми глазами, и Алан, глядя на причудливую игру света и дождя, откинулся на спинку сиденья, переживая еще один оглушительный и жестокий приступ ревности.
Рэй попросит. Безо всякой задней мысли, глядя в глаза он попросит принести девчонку. Чтобы быть с Мэлани, он это попросит. Он не знает, что в душе Алана тоже пылает пламя. Что такая же жажда любви расцветает в его сердце. Что страсть и ярость заливают разум отравленным коктейлем.
Алан молчал, но ему хотелось рычать, реветь, орать во всю мощь легких, потому что он не сможет отказать брату. Он вынужден будет помочь ему обрести его счастье. Но и выполнить это, передать всецело Мэл в его руки - тоже выше его сил.
– Как разорваться надвое и остаться живым?
– мучительно прошептал Алан.
– Как?!
В кармане завозился телефон, Алан машинально принял звонок, поднес мобильный к уху, и не сразу, далеко не сразу понял, о чем идет речь.
– … ускользнул, - нудно бубнил голос в трубке.
– Ушел вместе с дочерью!
– Как это возможно, - прорычал Алан, чувствуя, как раскаляется, как пламя внутри него сжигает все человеческое. Еще миг - и он трансформируется, на ходу разламывая машину, превращая ее в кувыркающийся кусок металла, который раздавит и убьет всех на своем пути, случайных попутчиков, имевших несчастье в это поздний час ехать по автостраде, и его людей, верно ему служащих - в том числе.
– Кто его охранял, какой идиот это допустил?!