Любовница. По осколкам чувств

Коэн Даша

— Я всё правильно делаю? — откинула голову и попыталась всмотреться в его глаза, а ещё уговорить себя остановить поезд своей жизни, несущийся под откос.

— Неплохо, но давай закрепим материал.

Наши языки снова сплелись, а я всё явственнее чувствовала, что моё тело скручивает судорога неудовлетворённого желания. В голове шумело от выпитого алкоголя, а наш поцелуй уже ушёл слишком далеко за грани простого обучения, но я была не в силах остановить Амира.

Всё произошло как-то неожиданно. Вот только мы сидели

на диване, но вот уже я лежу на спине с расстёгнутой блузкой, пока Амир облизывает, посасывает и покусывает мои соски, планомерно орудуя пальцами у меня между ног. Выгибаюсь и с ужасом понимаю, что я скоро кончу.

Прямо здесь и прямо сейчас.

Просто оттого, что он трогает меня там. И делает это так, как никогда не делал Шахов.

Муж просто брал меня, грубо, нахраписто, не заостряя внимания предварительных ласках. А сейчас я понимала, что меня несёт куда-то не туда, но не могла остановиться, потому что мне было слишком прекрасно.

И я наконец-то на полную катушку чувствовала себя женщиной. Нужной. Желанной. Самой-самой!

Волна ослепительного кайфа накрыла меня и ударила между ног, швыряя моё сознание из эйфории в стыд и обратно. Но я не могла пошевелиться и сказать Амиру «стоп».

Даже тогда, когда он стянул с меня трусики и окончательно задрал юбку до пупа. Даже тогда, когда расстегнул свою ширинку и торопливо приспустил брюки вместе с нижним бельём, оголяя длинный, подрагивающий, с капелькой смазки на разбухшей красной головке, член. Даже тогда, когда он в одно движение и до упора вошёл в меня и принялся трахать, с каждым толчком ударяя головкой по задней стенке моего перевозбуждённого влагалища.

Я только лишь стонала в голос и выгибалась, позволяя загонять в себя член всё глубже и глубже.

Вот так, с приспущенным на груди бюстгальтером и задранной юбкой.

И я снова улетала в рай под ним, прикусывая кулак, чтобы не кричать во всё горло.

Когда же всё закончилось и Амир излился в меня, я расплакалась. Горько. Навзрыд. Потому что чувствовала себя грязной, слабой на передок бесстыдницей и использованной дешёвкой. Но парень лишь заставил меня выпить залпом ещё один полный бокал шампанского, а затем повёл в свою спальню. Там он окончательно раздел меня и снова трахнул.

А потом ещё раз, когда повёл мыться в душ.

Наверное, не стоит говорить, что после такого секс-марафона, я отрубилась ещё до того, как моя голова коснулась подушки.

А когда проснулась, то пришла в ужас оттого, что сотворила. Я лежала в постели некогда лучшего друга и не могла поверить в то, что так низко пала. Он брал меня трижды, а я даже возразить ему была не в силах. Будто бы на меня наложили обет молчания. И я могла только стонать и поскуливать под ним, закатывая глаза от эйфории.

Позорище!

Но только сейчас я позволила себе детально рассмотреть Амира со стороны. Не как его лучший друг. А как женщина, которая

провела с ним ночь. Смуглый. Темные, длинные волосы на макушке и челке, резко контрастируют с выбритыми висками. Веки с редкими, но неприлично длинными ресницами, прикрывают глаза цвета высветленного малахита. Чувственные, чуть припухшие ото сна губы заставляют смотреть на них снова и снова, без отрыва на сон и еду. А резкие, затемненные недельной щетиной скулы, вызывают нешуточное желание прикоснуться к ним.

Так, очнись, Айза!

Тебя унесло!

Осторожно, чтобы не разбудить парня, рука которого по-хозяйски покоилась на моём животе, я выползла из-под одеяла и бросилась одеваться, чтобы поскорее покинуть эту квартиру, намереваясь заблокировать Бахтиярова везде, где только возможно и больше в жизни с ним не встречаться.

Потому что стыдно. За себя, ибо позволила немыслимое. И за него, потому что то, что он со мной делал (трижды!), никак на дружескую поддержку уже не было похоже.

И я почти преуспела. Отыскала в гостиной трусики, натянула на себя измятый костюм и блузку. И только было собралась открыть дверь и перешагнуть за порог, как вздрогнула, услышав посади себя сонный и чуть хрипловатый голос Амира.

— Далеко собралась?

— Домой, — пропищала я и стиснула дверную ручку с такой силой, что мне стало больно.

— Зачем?

— Надо.

— Повернись ко мне.

— Нет.

— Посмотри на меня.

— Не могу, — покачала головой.

— Айза, перестань вести себя, как ребёнок, — я слышала звук его босых ног по паркету и безошибочно угадала, когда именно он подошёл ко мне почти вплотную, легонько проводя указательным пальцем по тыльной стороне моей ладони.

— Уйди! — зажмурилась я. — Я прошу тебя, Амир!

— Тебе не понравилось быть со мной?

— Не в этом дело, — горько выдохнула я.

— Нет, Айза, дело только в этом. Тебе, либо нравится, и я становлюсь твоим любовником и средством по возврату Шахова в лоно семьи в одном флаконе. Либо тебе не нравится, и тогда мы просто сворачиваем эту лавочку.

И в этот самый момент я чувствую, как его рука крадётся по моему бедру, задирая подол юбки всё выше и выше. И мне бы завопить «нет» во всё горло, но я стою и покорно жду, что же будет дальше, чувствуя, как внизу живота начинает кипеть свинец.

— Итак, твой ответ? — шепчет Амир мне на ухо, пока сам отводит мои трусики в сторону, начиная легонько и невесомо натирать горошинку клитора.

— Не надо, — всхлипываю я.

— Это не ответ, милая.

Юбку задирает выше – на талию, трусики спускает до колен, раскалённой головкой члена упираясь мне между разбухших губок и упрямо давя на вход. А я, ещё не сказав ни слова, уже хочу выгнуться ему навстречу.

Какой стыд! Какой позор!

— Станешь моей любовницей, Айза? — кусает мочку и чуть толкается в меня.