Любовница. По осколкам чувств
Шрифт:
– Все? – переспросила я.
– Схоронили, слава Богу, – рассмеялась та, которая была, по всей видимости, Гелей.
– Пять лет в этом году было, как представились, – присоединилась к ее радости вторая.
Чернуха!
– Вы так похожи, – не удержалась я от комментария.
– Надо полагать, мы же однояйцевые близнецы. Меня зовут Мария Марковна, будем знакомы.
– А меня Ангелина Марковна.
– Валерия, – кивнула я.
– А чего ты одна, Лерочка?
– А мне не с кем, – вздохнула я и отвернулась, быстро смахивая слезу.
– Жених? Братья?
– Никого нет. Я одна.
И не обманула. Просто девять лет я себя обманывала, что у меня есть Денис, а оказалось, что это я у него есть. Важно не путать эти понятия.
Прикусила щеку изнутри – это острый спазм скрутил мои внутренности в клубок. Воспоминания – четкие, яркие, пропущенные через бордово-кровавый фильтр. Они навсегда останутся со мной.
Мне тринадцать.
И меня только что определили в детский дом. Второй этаж, восьмая секция на шестьдесят подростков в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет. Во главе командир – высокая, дородная девочка, подстриженная под пацана с очень добрым именем – Милана Благонравова. И нет, фамилия у нее была тоже, на мою беду, не говорящая. Именно благодаря ей и её шайке «шестёрок» я с первого дня в учреждении поняла, что такое настоящий страх и унижение.
Началось все невинно. Милане не хватило стандартной порции на завтрак. Её забрали у меня. Милане не хватило стандартной порции на обед. Её снова забрали у меня. Милане не хватило стандартной порции на ужин. Угадайте, у кого её забрали?
Бинго!
Три дня я существовала впроголодь, пока не совершила свою первую ошибку – указала на вопиющую несправедливость воспитателю нашей секции.
Конечно же, меня накормили. Даже выдали лишнюю булочку и сок мимо кассы. И да, я честно радовалась, не замечая, с какой жалостью на меня смотрит «серая масса», «любимчики» и даже «бунтари».
То, что я сделала было не по местным понятиям.
В детском доме не жалуются. В детском доме выживают самостоятельно, а нет, так это твои проблемы, что не справился.
И понеслась моя душа по кругам ада, потому что Милана Благонравова была настоящей отпетой садисткой.
Для начала меня обвинили в воровстве. Наказание – наряд на мытье туалета и посуды.
Дальше раструбили новость, что у меня педикулёз и грибок стопы. Меня возненавидели все, кому не лень.
Затем меня связали и за волосы приволокли в церквушку при учреждении, где на моих глазах убили и освежевали кошку, приколотив ее к самодельному кресту. Не трудно догадаться, кого позже, «шестерки» Благонравовой обвинили в содеянном.
Воспитатель велел разобраться со мной Милане. И да, она разобралась.
Ночью, пока я спала, мне обстригли мои длинные, густы, по самую поясницу волосы. А еще измазали лицо зеленкой. На резонный вопрос воспитателя:
– Что это с ней?
Милана предпочла ответить так:
– Новенькая сама предложила такой способ для искупления своей вины. Как мы могли её остановить?
– Она все лжет! – закричала я, – Они всё сами это со мной сотворили, пока я спала. Они мучают меня, обзывают, угрожают, отбирают
Но мне никто не поверил. Потому что все были против меня. Многие боялись репрессий в свою сторону, а потому подтвердили слова Благонравовой и ее шакалят, мол я все сделала сама.
А следующей ночью меня связали и отволокли в туалет на этаж ниже, где содержались мальчишки. Меня били мокрым скрученным вафельным полотенцем, заставляли целовать грязный пол уборной и молить о прощении. И, наверное, я бы сдалась, и перестала бы посылать этих тварей в дальние дали, если бы не Денис, который со своими друзьями вошел в санузел, чтобы тоже нарушить распорядок.
Я не знаю, почему он вступился за меня, но он это сделал. Он был старше, он был матерее, а еще Денис Шибаев был самым красивым мальчиком во всем детском доме. И даже Милана Благонравова трепетала перед ним, отчаянно краснея и кусая тонкие губы.
С той ночи всё изменилось. Просто всё!
Нет, Милана не перестала меня ненавидеть, но больше не трогала. Меня вообще никто не трогал в нашей секции. Я стала изгоем, пока мало-помалу не начала общаться со своим защитником.
Спустя примерно полгода мы были неразлучны – я и Денис. Кто-то сыпал предположениями, что у нас любовь, а я только фыркала на это и закатывала глаза.
Денис был мне другом. Лучшим! Единственным! У нас были одни на двоих интересы, любимые фильмы и музыка, хобби и увлечения. Мы все делили пополам.
А потом, как снег на голову – в конце первого курса мой лучший друг сказал, что он давно влюблен в меня и хочет перейти на другой уровень. Конечно же, для меня это все стало шоком. Я не рассматривала Дениса как мужчину, но со временем, он добился моей симпатии, ухаживая за мной настойчиво и романтично.
Просто сказочная история, где мой парень – принц на белом коне, который не хотел меня торопить с интимом, уважая мои личные границы и стараясь сделать все правильно.
А я и радовалась. Думала, что так выражается настоящая любовь.
Все ложь. Все! От и до…
Судьба просто перекидывает меня из одной дерьмовой локации в другую. Когда-то я благодарила Бога, что он послал мне в трудную минуту Дениса, а сейчас…
А сейчас я думаю, что лучше бы я и дальше мучилась от руки Миланы Благонравовой.
Вы спросите, а как я вообще попала в детский дом? А я отвечу, что об этом мне слишком больно вспоминать. Но да, в том прошлом меня тоже предали.
Нет, не меня.
Нас!
Глава 5 – Ну, здравствуй, море!
Лера
Ремни пристегнуты. Шторка иллюминатора открыта. Дыхание задержано, адреналин сумасшедшими дозами поступает в кровь. Глаза на мокром месте, но губы сами собой растягиваются в улыбку.
Восторг! Да, это именно он.
Разгоняемся, отрываемся. Взлетаем!
Достаю из кармана свой потрепанный телефон и фиксирую, как огромные дома и машины превращаются в точки на карте.
– У-у-и-и! – тихонечко пищу я, а старушки рядом, видя мою реакцию, смеются.