Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)
Шрифт:
В кафе Мелли бросила пригоршню монет в музыкальный автомат, стоявший у них на столе, и они с Клэр по очереди выбирали для себя песни. Потом Мелли принялась расспрашивать Клэр о школе и о друзьях, и та старательно отвечала, пытаясь не думать о том, что происходит сейчас на ферме.
К тому времени, когда они вернулись, грузовик уже уехал. Карусель стояла пустая, без единой лошади. Платформу тоже должны были разобрать и увезти. Это значило, что через пару дней, когда Клэр и Мелли будут уже у себя дома, амбар лишится своей начинки и станет обычным амбаром. Побродив немного вокруг платформы,
Возле боковой двери стояли коробки, забитые ненужными вещами. Клэр рассеянно переходила от одной коробки к другой, пока не увидела то, что искала. Порывшись среди хлама, она вытащила старый альбом с фотографиями и понесла его в дом.
– Мелли? – окликнула она из кухни.
– Я здесь! – пропела та в ответ из гостиной. Клэр на цыпочках поднялась к себе в спальню, открыла сумку со своими вещами и спрятала туда старый альбом.
35
И почему только он поддался на уговоры Пэт?
Джон вел свой джип в сторону Слим Вэлли, Пэт ехала рядом на пассажирском сиденье. Время от времени за окном мелькали уютные фермы. Земля еще дремала под бурым покрывалом опавших листьев. Трудно было представить, что где-то здесь может находиться гора, склоны которой густо присыпаны снегом.
Пэт болтала о том, что еще предстояло сделать для выездного семинара, но Джон слушал ее вполуха. Его грызли сомнения, с которыми он не в состоянии был совладать.
Поначалу он пытался избежать этой поездки, сославшись на обожженную ступню. Однако нога практически полностью исцелилась, невзирая на мрачные прогнозы терапевта, который занимался им в отделении «Скорой помощи». В любом случае, Пэт решительно отмела эти возражения, а Джон слишком стыдился истинной причины, по какой он не желал ехать на курорт, чтобы обсуждать ее с Пэт. Сегодня его поставят на монолыжу чужие люди, для которых он будет обычным инвалидом. Джон привык заниматься спортом исключительно в сопровождении Клэр и своих физически здоровых друзей. Так уж получалось, что он всегда был выше толпы. Делал он это не намеренно, не из снобизма. Это определялось его положением, ведь Джон был тем самым парнем, который финансировал множество программ, включая и ту, которая позволяла инвалидам кататься на горных лыжах. Пэт, в отличие от Джона, принадлежала к дюжине подобных организаций и каждые выходные отправлялась то в одну поездку, то в другую.
Лыжный сезон уже фактически закончился, однако весенний снегопад облагодетельствовал курорт «Слим Вэлли» дополнительной неделей.
– Снежный бог устроил эту бурю прямо для тебя, – заявила днем раньше Пэт. – Я знаю, что с ухода Клэр прошло всего две недели и ты еще тоскуешь. Но тем разумнее будет выбраться на природу. Что толку сидеть в выходные дома, когда ты один?
Пожалуй, это было самым весомым аргументом Пэт. Джон с ужасом думал о предстоящих выходных и уже решил провести их у себя в офисе.
– У меня полным-полно работы, – заметил он.
– Джон, ты все время работаешь и работаешь. Рано или поздно это подорвет твое здоровье.
Работа позволяла
В итоге Джон позволил-таки убедить себя. Правда, они с Пэт тут же поспорили, на чем лучше добираться до курорта. Пэт хотела ехать на микроавтобусе с прочими членами организации, а Джон настаивал на собственном джипе. Ему хотелось сохранить хотя бы капельку независимости. Наконец Пэт сдалась и согласилась ехать с ним на машине. Скорее всего она поняла, что это единственный способ затащить его на курорт.
– А вот и гора, – Пэт кивнула в сторону белого холмика, который высился на горизонте, и Джон поначалу решил, что он, должно быть, ошибся.
– Гора? – с недоверием переспросил он.
– Подожди, – рассмеялась Пэт, – скоро сам увидишь.
Очень скоро дорога поползла вверх. По обеим сторонам стали попадаться кучки грязного снега.
– Теперь поверни налево, – распорядилась через несколько миль Пэт.
Джон въехал на парковку, расположенную перед большим домом. Почти все пространство здесь было занято машинами, и ему пришлось остановиться чуть в стороне, чтобы они с Пэт могли достать свои кресла. Выбравшись из машины первым, Джон придержал кресло Пэт, которой предстояло спуститься с высокого сиденья. Все это время она что-то тихонько бормотала себе под нос. Джон догадывался, что Пэт, привыкшая к подъемникам, кроет его почем зря за эту поездку в джипе.
– Осторожнее, – Пэт указала на решетку перед входом в дом, и Джон слегка повернул кресло, чтобы не застрять тут колесиком. Кто-то распахнул перед ними дверь, и из морозного холода они перебрались в уютное тепло вестибюля. Напротив, за стеклянной стеной, высилась гора – не Альпы, конечно, но тоже неплохо. И Джон вдруг ощутил, как тревога в его душе начинает сменяться радостным предвкушением.
В комнате было полно народу в инвалидных креслах. Все головы повернулись в их сторону, и по залу разлетелись шепотки: «Это Джон Матиас».
– Привет, Джо! – окликнул его кто-то.
– Вот уж не думал, что увижу тебя здесь! – раздался еще один голос.
– Самое время посмотреть, на что ушли твои деньги, – вторил им третий.
Их с Пэт тут же окружила толпа. Это были как знакомые, так и незнакомые Джону лица, однако все они смотрели на него с неподдельным дружелюбием.
Высокий загорелый блондин лет тридцати – один из работников курорта – приблизился к Джону и пожал ему руку.
– Вы с Пэт идете первыми, – сказал он.
Только тут Джон заметил справа от себя очередь на регистрацию. Он ощутил неловкость, когда блондин направил его вперед, однако окружающие, судя по всему, отнеслись к этому с пониманием. Пара минут, и все формальности были улажены.
После этого Пэт вместе с одной из групп отправилась на склон горы, а Джон стал поджидать своего наставника. Чуть поодаль несколько лыжников усаживались на монолыжи. Раньше Джон никогда не видел подобного устройства. Выглядело оно весьма просто, и люди без труда перебирались в него со своих кресел. А он-то считал, что его будут грузить в монолыжу, как куль с мукой!