Любовный ченч
Шрифт:
От неожиданности увиденного им такого «бикини-дизайна», он выронил поднос из рук. Однако через пару секунд он уже был на коленях, делая вид, что собирает осколки, хотя на самом деле не мог оторвать глаз от самой сексуальной колокольни, которую когда-либо видел в своей жизни.
Поняв в чём дело, Серж не удержался и тоже разразился громким смехом. Его восхитили эти юные жрицы любви, привнесшие в свою профессию необычайный юмор и своеобразное понимание того, что мужчинам нравятся девушки с воображением и вкусом. Более того, увиденное зрелище также напомнило ему забавный эпизод из его давней командировки в Москву…
В тот памятный год он и Морис работали в посольстве Франции в Москве под прикрытием» рядовых служащих посольства. Он официально значился как киномеханик посольства, а Морис сантехник. Главной же целью их пребывания в России было изучение менталитета русских людей из разных социальных слоев, для учёта его при вербовке агентуры.
В России в те времена во всем чувствовался застой. На полках супермаркетов были одни консервы, а в головах россиян было сплошное разочарование. Только в московских ресторанах изо дня в день царило разухабистое веселье. В один из таких дней они и решили погрузиться в анналы «Москвы – кабацкой», о которых писал в своих стихах Сергей Есенин:
Сыпь, гармоника! Скука… Скука…
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука.
Пей со мной…
Для исследований глубин души русского человека они выбрали небольшой ресторанчик в Пролетарском районе Москвы. Выбор в пользу этого ресторанчика был сделан ими отчасти потому, что он носил приветливое название «Огонёк».
Публика в этом ресторане собиралась весьма разношерстная: интеллигенция, военные, инженерно-технический состав и простые трудяги.
Всех их объединяло одно общее желание – скрасить серые будни, которыми была сплошь окутана их жизнь той поры.
Придя в ресторан, они заказали бутылку красного сухого вина и лёгкие салаты. Карты вин как таковой не было, вся информация о горячительных напитках и их стоимости содержалась в меню. Из сухих вин в меню значилось только вино грузинского разлива, которое оказалось явно не сухим и более того отвратительным на вкус.
Впрочем, это обстоятельство их не смутило, так пришли они в это заведение не дегустировать сомнительный алкоголь, а познать загадочную русскую душу, раскрепощённую под воздействием обильного алкогольного возлияния. И такой случай им незамедлительно представился.
– Мальчики, вижу, что вы скучаете? – обратилась к ним полногрудая официантка. – Если вы не возражаете, то я посажу к вам за столик двух очаровательных девушек, – предложила неожиданно она.
Не желая выдать ещё присутствующий в разговорной речи акцент, они утвердительно кивнули головами. Их соседками оказались миловидные брюнетки до тридцати лет. Девушки одеты были ярко, скорее даже вызывающе, и явно не по сезону.
Но, что особенно удивило их, так это, что девушки более чем под скромную закуску заказали бутылку водки! Алкоголь был распит девушками в первый же час, и они повторили заказ. Видя, что девушки пьянеют, они старались не привлекать к себе их внимание, и вели непринуждённый диалог между собой.
К тому же, за соседним столиком назревало интересное событие, которое невольно притягивало их внимание. Молодой рыжий парень, изрядно выпивший, решил пригласить на танец одну из экстравагантных дам, сидевшую за соседним столиком.
Дама, оценив взглядом подошедшего кавалера, отказала ему в танце. Парень вернулся за свой столик, налил себе полный до краев стакан водки и залпом выпил его. Затем обернулся в сторону несговорчивой девушки и стал беспардонно её разглядывать.
Зазвучало новое танго, парень налил себе вновь стакан водки, выпил его, заметно повеселел, и шатающейся походкой вновь направился к девушке, чтобы в очередной раз пригласить её на танец. Но девушка была непреклонной и вновь отказала ему в танце, и всё повторилось сначала.
Незадачливый кавалер вернулся к себе за столик, выпил полстакана водки и стал ожидать, когда зазвучит новое танго. Потом неожиданно передумал, и, не дождавшись, когда начнётся новый танец, стремительно подошел к девушке с назойливым предложением – выразить себя в танце.
Получив очередной отказ, он счёл такое поведение девушки оскорбительным для себя, схватил её за горло и начал душить. На крик девушки о помощи сбежались официанты и с большим трудом высвободили перепуганную девушку из рук пьяного парня…
Этой пьяной зарисовкой сюжет вечера не был исчерпан. Вскоре они с Морисом сами стали участниками другого необычного события. Одна из девушек, сидящая за их столом, решила прервать их наблюдения.
– Я знаю, кто вы, – сказала она, с трудом ворочая языком.
От её слов у них похолодело внутри. Неужели девушки подсажены к ним КГБ, но почему они тогда так пьяны? – пришла в их головы одна и та же мысль.
– И кто же мы? – срывающимся на хрип голосом спросил Морис девушку.
– Суууки, – вот кто вы! – возмутилась девушка, исподлобья посмотрев на него мутным взглядом. Затем, с трудом выговорив другое широко известное в России ругательство, швырнула в Мориса блюдо с остатками своей пищи.
Морис ловко уклонился от летевшей в его голову тарелки, и та врезалась в окно, которое от сильного удара, рассыпалось на мелкие осколки. На шум разбитого стекла сбежались официанты и охрана, девушек волоком утащили в служебное помещение.
Подошедшая к ним официантка извинилась за столь агрессивное поведение девушек и объяснила его причину. Оказалось, что девушки были очень недовольны тем, что сидящие с ними мужчины не обратили на них должного внимания и поэтому выразили своё отношение к ним столь необычным способом.
В этот вечер он и Морис утвердили в своём понимании ряд новых, неизвестных им доселе, качеств русского человека.
По возвращении из России, выступая перед коллегами на очередном служебном совещании, он развеял живущие во французской разведке мифы о характере русского человека. В частности, что русский человек не любит собственность, не любит преуспевание, нерационален, отдается великим порывам, и единственное, на что он способен, так это витать в облаках.
В противовес этим утверждениям, он убеждал своих коллег, что русских людей отличает упорство, с которым они идут к намеченной цели, они любят и хотят иметь собственность, стремятся заполучить её, притом нередко незаконными методами.