Любовный розыгрыш
Шрифт:
— Я бы не стал держать несчастную тварь в неволе, — просто ответил он, передавая гостье изящную фарфоровую чашечку с ароматным кофе.
— Так что же означало это представление со змеей? И что бы произошло, если бы я оправдала ваши ожидания, закричала и рухнула в обморок прямо у ваших ног?
— Тогда бы вы стали достаточно уступчивой и я бы сумел с вами договориться, — сказал Филипп таким тоном, словно его поведение было самым естественным.
— И для этого вы бы воспользовались гадом, внушающим людям страх? — Нэнси переполнял гнев.
— Этого удава отлично накормили
Наступило молчание. На сей раз — явно угрожающее. Пристальный взгляд хозяина гипнотизировал женщину, и ей казалось, что вот-вот вокруг нее сомкнутся не кольца удава, а сильные мужские руки. И вдруг она подумала, что Филипп гораздо опаснее любой рептилии. Нэнси захотелось спросить, о чьей неволе он только что говорил. Но она и сама не знала, хочется ли ей услышать ответ. Скорее всего, нет.
Гостья задумчиво покрошила несколько чипсов и бросила их черным дроздам. Значит, этому человеку надо, чтобы она уехала с острова, и для этого он готов на все, даже на то, чтобы угрожать ей змеей. Большинство женщин пришли бы от этого в ужас. Нэнси вздрогнула — ее всерьез встревожило, как далеко зашел молодой Клементе.
Ну, так что же он предпримет теперь? Хозяин как местный царек восседал в своем кресле, абсолютно спокойный, уверенный в себе, и наверняка замышлял какой-то страшный и хитроумный план.
Женщина вздохнула. Она не сомневалась, что от глаз Филиппа не ускользает ни единый ее жест, и потому тщательно выверяла все свои мысли и движения, чтобы выглядеть как можно более беспечной. Она кормила птичек, насыпая чипсы на старую газету. Чувствуя, что Филиппа это забавляет, гостья с вызовом поглядела на него.
— Эти птахи, как и все живое, любят, когда им помогают, — нарушила молчание Нэнси, предвидя колкости по поводу ее сентиментальности.
— Так же как и вы. — Филипп с нескрываемой насмешкой наблюдал за кормлением птиц. Потом перевел жесткие синие глаза на Нэнси.
— Не верю я, что в зарослях вокруг кишат змеи, — резко выговорила она.
— Позвольте мне кое-что вам сказать, — произнес Филипп. — До того, как здесь появилась сахарная плантация и рабы на них, никаких змей в этих местах не было. Удавов сюда привезли рабовладельцы, чтобы помешать невольникам скрываться в джунглях. К сожалению, однажды змея укусила моего надсмотрщика.
— Ну теперь-то вы не будете разводить этих гадов, — с нескрываемым злорадством отреагировала англичанка. Ее удивило, зачем этому человеку понадобилось читать ей курс по истории острова.
— И потому рабовладельцы завели в своих домах мангустов. — Филипп усмехнулся. — Так что раз были куры, то были и яйца. Вот и получилось…
— Ну ясно, удавов и других змей сюда завезли… — вместо хозяина закончила фразу Нэнси. — Понятно, я вам верю. Значит, здесь водятся змеи. Никто такой истории так бы здорово не придумал.
— Просто удивительно, как незначительный поступок может повлечь за собой сложную цепь серьезных событий, — произнес Филипп. — Однажды принятое решение, вызванное не чем иным, как жадностью, может привести к неожиданным последствиям. Однако, Нэнси, вам не следует недооценивать тех опасностей, которые кроются в нынешней ситуации, — добавил хозяин.
— Опасности для кого — для удавов, для вас или же для меня? — упрямо не сдавалась гостья.
Филипп чуть улыбнулся.
— Главным образом, для вас. Ведь вы находитесь на незнакомой для вас территории и не знаете, как о себе позаботиться. А вдруг в здешних лесах есть удавы, которые могут напасть на вас?
— Все, что вы хотели мне сказать, я хорошо поняла, — спокойно ответила Нэнси. — Нельзя выходить на прогулку, если при тебе нет пары кроликов. — Англичанка в упор взглянула на хозяина. Он тихо засмеялся, оценив юмор ее слов. Это именно его как кролика надо отдать на съедение змеям. — Однако, принимая во внимание, что меня после этого кофе отвезут обратно в отель, мне явно нет нужды утруждать себя мыслями об опасностях, таящихся на острове. Вы со мною согласны? — с вызовом спросила Нэнси.
Филипп задумчиво разглядывал свой кофе, помешивая его в тонкой чашечке. Гостья затаила дыхание.
— Это зависит от многих причин, — признался он, игриво глядя в взволнованные глаза женщины.
— Но ведь вы же не можете всерьез думать о том, чтобы держать меня здесь! — воскликнула Нэнси. Голос ее дрожал. — Вы сказали, что знаете, как разрешить сложившуюся ситуацию…
— Верно, сказал. — Филипп бросил кусочек банана жадно подхватившей его птичке. На нее тут же налетели другие пернатые. Длинными и острыми клювами они стали трепать несчастную птаху, пока она, бросив лакомство, не улетела прочь. — Эта птичка гораздо лучше выживет в неволе. Так же как и вы. — Улыбка хозяина выражала явное сожаление. — Мне очень жаль, Нэнси, но я вынужден на это пойти. Вас надо защищать, — мягко сказал он. — И единственный выбор, оставшийся у меня, — задержать вас здесь подальше от всяких бед.
5
— Филипп! Нет! — Женщина вскочила, опрокинув стул. Ее охватила тревога. — Вы не можете так поступить! Ведь у вашей тети случится удар…
— О, разве я вам не сказал? — Густые брови приподнялись, выражая явно преувеличенное удивление. — Ее сегодня здесь не будет. Наверное, поехала за покупками в Спаниш-Таун. Она даже может задержаться в городе. У нас там дом, в котором редко кто постоянно живет.
Чашечка с кофе выскользнула из внезапно омертвевших пальцев Нэнси. В голосе Филиппа было столько холодной решительности, что стало ясно — он намерен держать ее здесь, на плантации, до тех пор, пока она не согласится сделать все, что ему будет угодно.
Намерения ди Клементе очень напугали Нэнси. Она быстро вбежала в дом, отчаянно ища кого-нибудь, кто бы мог ее защитить. Распахивая двери, гостья заглядывала в комнаты. Кругом царили комфорт и роскошь. Пастельных тонов шелка, сверкающая антикварная мебель, картины, написанные маслом, повсюду блестело серебро. Лопасти вентиляторов гоняли по дому прохладу, разнося запах экзотических цветов.
Где-то в глубине дома Нэнси услышала негромкие голоса и поспешила туда. Она оказалась в большой просторной кухне.