Люди и портреты

Салов Юрий Борисович

Проделав эту процедуру в очередной раз, он деловито спросил:

– - Что скажете, Марк Израилевич?

Человек, которого мужчина назвал Марком Израилевичем, не ответил. Он молчал, углубившись в какие-то свои мысли и не обращая ни малейшего внимания на взгляды, которые незаметно бросал на него собеседник.

Тот впервые увидел Марка Израилевича, или Грифа, как его величали в определенных кругах, всего две недели назад, когда несколько крупных криминальных авторитетов решили собраться и обсудить текущие дела, связанные с переделом сфер влияния. Старик очень

его интересовал, но он старался не выдать своего интереса.

– - Что скажете, Марк Израилевич?
– - повторил он и вновь не получил никакого ответа.

Гриф несомненно услышал вопрос, но мысли его были сейчас заняты другим.

Игорь Дроздов, или Толстый, один из лидеров 'Тимирязевских' догадывался, чем. В этот подмосковный коттедж Гриф приехал со встречи в кафе 'Журавль' с лидерами чеченской общины, прежде всего с Мовлади Акбаровым, где выяснялось, кто является настоящим хозяином столицы.

Разговор, как мог судить Дроздов, был очень тяжелым, и атмосфера этого разговора, этой встречи словно бы воцарилась и здесь, среди этой современной белоснежной мебели.

Поэтому Игорю не терпелось узнать, чем закончилась встреча, но он сдерживал себя, созерцая в модные пластиковые окна цветущие каштаны на аллеях окружавшего коттедж парка.

Наконец Гриф будничным тоном, но вполне серьезно ответил:

– - Мовлади надо убирать.

– - Вы думаете?

– - Безусловно.

Старик неторопливо изложил свое видение ситуации. Игоря взволновал рассказ об итогах встречи Марка Израилевича с чеченцами. Он понимал, что ликвидация Мовлади может привести к большой криминальной войне с ощутимыми потерями, поэтому идея Грифа вызвала у него раздражение, которое он, однако, не демонстрировал. Вместе с тем он был особенно осторожен в словах и в проявлениях чувств, так как понимал, что эта операция может стать переломной в расстановке сил в криминальной Москве и этот выцветший старик с орлиным профилем и властным лицом был именно тем человеком, который мог решить все проблемы.

Когда Толстый аккуратно собирал по своим каналам информацию о Марке Израилевиче, то он выяснил только то, что не стоит вести об этом человеке никаких расспросов - ни явных, ни скрытых. Ходили неявные слухи, что у Грифа есть выход на нескольких людей в верхушке спецслужб и поэтому лучше сделать все, чтобы не поссориться с этим хмурым стариком. Поэтому Игорь и не стал никак возражать против намечавшейся операции, началом которой должно было стать нахождение исполнителя для этого непростого дела.

Однако у Марка Израилевича были свои соображения на

этот счет.

Он словно бы выпростал голову из плеч и посмотрел на Игоря грозным взглядом проснувшегося грифа.

– - Отдаете ли вы себе отчет в том, что разработанная нами операция довольно опасна?

Дроздов жадно затянулся "Мальборо" и проговорил:

– - Риск, конечно, есть, но думаю, она является наилучшим выходом.

– - Согласен. Но к ней ни вы, ни я отношения иметь не будем. Ее проведут другие люди. В прошлый раз вы упоминали одного человека, по вашим словам, специалиста высокого класса, который может согласиться на выполнение такой работы.

– Да, я давал вам его координаты.

Марк Израилевич бросил в микрофон селектора:

– Романа ко мне.

Появился высокий блондин, положил несколько фотографий. В ответ на обращенные к нему взгляды неопределенно пожал плечами:

– - На мой взгляд, это хороший кандидат.

– - Его сильные стороны?
– - спросил Гриф.

– - Реакция хорошая, интеллект, скрупулезность.

– - Психологическая устойчивость?

– - Мне о нем говорили только в восторженных тонах.

– - Так, -- скрипучим голосом бросил Гриф, пролистывая записную книжку.
– - он воевал наемником в Приднестровье, Абхазии, Карабахе. Что же, у него богатый опыт.

Игорь кивнул головой.

– - Мне говорили, он хороший исполнитель.

– - Стало быть, вы уверены, что именно он нам нужен?
– поинтересовался блондин.

И вновь ответ от старика последовал не сразу.

– - Я ни в чем не уверен. Поэтому должен на него посмотреть.

Роман включил монитор.

– - Вот, смотрите.

На экране появилась просторная приемная. Возле окна, спиной к камере, сложив руки за спиной и слегка покачиваясь на носках кроссовок, стоял молодой человек в джинсах и рубашке. Это и был Павел, так некстати вчера разбуженный непонятным ночным звонком.

– - Что же, хорошо держится. Спокойный, уравновешенный, -- заметил Марк Израилевич.
– - даже не пытается заглянуть в бумаги на столе, хотя это было бы вполне естественно.

– - Он же наверняка просек телекамеру.
– - заявил Толстый.

– - Как вы на него вышли?
– - обернулся к нему старик.

– - Через одного хорошего знакомого. Этот парень сначала

заинтересовал меня как опытный человек, прошедший горячие точки.

Но решающим фактором, конечно, стала его так сказать, всеядность, отсутствие каких-либо тормозов. Тогда я уже стал тщательнее приматриваться к нему. Думаю, он может подойти.

– - Мы не знаем, согласится ли он.
– задумался Марк Израилевич.

– - Уверен, согласится. Вас что-то смущает?

– - Конкретно - ничего. Мне он даже нравится. Да, нравится.
– - повторил Гриф, разглядывая на экране монитора Павла, который уже начал нетерпеливо поглядывать на часы.
– - Нормальный молодой человек. Настолько нормальный, что невольно ищешь серьгу в ухе. Или в ноздре. Что ж, давайте с ним поговорим. Как его зовут?