Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима
Шрифт:
Наилучшей формой литературной критики был обмен письменными текстами и суждениями о них между самими писателями. Тот же Плиний Младший часто посылал свои труды на оценку друзьям и одновременно высказывал собственные мнения об их сочинениях. Советами собратьев по перу римские писатели широко пользовались, вносили необходимые исправления, и бывало, что только под влиянием одобряющих слов старшего, опытного коллеги робкий, начинающий автор решался, наконец, предать свое первое творение гласности.
Напротив, поэты-графоманы буквально одолевали всех и повсюду чтением своих стихов. Самым удобным для них местом были римские бани — термы, откуда случайные, невольные слушатели не так легко могли сбежать от навязчивого стихоплета, каким был, например, Лигурин, иронически воспетый Марциалом:
Почему, Лигурин, тебя завидев, Все бегут со всех ног, боясь встречаться, И сейчас же вокруг тебя все пусто, Хочешь знать? Ты — поэт сверх всякой меры. А порок этот жуток и опасен. Ни тигрица, тигрят своих лишившись, Ни змея на полуденном припеке, Да и злой скорпион не так ужасны. Кто стерпел бы, скажи, такие муки?Марциал. Эпиграммы, III, 44
Назойливый графоман всюду преследует своих изнемогающих слушателей:
Я стою — ты читать, присел я — тоже, Я бегу — ты читать, я в нужник — тоже, В термы скрылся я — ты жужжишь мне в ухо, Я в купальню скорей — не дашь поплавать, Я спешу на обед — меня ты держишь, Я пришел на обед — сгоняешь с места, Я устал и заснул — меня ты будишь. Видишь, сколько ты зла наделать можешь? Ты и честен, и добр, и чист, но страшен.Там же
Зачастую, идя к такому стихоплету в гости, его знакомым приходилось запасаться немалым терпением. В другой эпиграмме Марциал атакует того же поэта Лигурина, когда он принимает гостей:
Вот для чего (и для этого лишь) ты зовешь отобедать: Чтобы стишонки свои вслух, Лигурин, мне читать. Я и сандалий-то снять не успел, как уже преогромный Вместе с латуком несут и с разносолами том. Если макрелям не дашь ты проклятые эти поэмы — Дома ты будешь один есть свой обед, Лигурин.Там же, III, 50
Римская литература моложе греческой почти на пять столетий. Если определить хронологически начало греческой словесности мы точно не можем и даже творчество великого Гомера датируем лишь приблизительно и осторожно, то год рождения римской литературы известен: 240 год до н. э. В этом году римляне впервые познакомились с трагедией и комедией, написанными на латинском языке, точнее говоря, составленными по греческим образцам греком-вольноотпущенником Ливием Андроником. Тот же Андроник перевел на латынь «Одиссею» Гомера и написал по поручению жрецов первую латинскую хоровую песнь. Тем самым он положил начало трем главным жанрам латинской поэзии: эпосу, драме и лирике. В дальнейшем римская литература стала быстро наверстывать упущенное, и уже II и особенно I век до н. э. привели к расцвету поэзии, прозы, научных изысканий.
Все пишущие должны были, разумеется, иметь при себе книги, собственную библиотеку из греческих и латинских книг. Тогда же, во II–I вв. до н. э., в Риме появились богатые библиотеки, вывезенные римскими полководцами из завоеванных стран: уже говорилось о том, как Луций Эмилий Павел перевез в Рим книжное собрание македонского царя Персея, а Сулла отправил из Афин в Рим часть библиотеки Аристотеля, принадлежавшую Апелликону с острова Теос.
Строя дома, богатые римляне предусматривали и создание особых помещений для проведения литературных собраний и для хранения книг, причем книги стояли у них не только в их городских домах, но и в загородных поместьях. Витрувий, рассуждая о том, как надо располагать комнаты в жилых домах в городе, указывает, что для людей знатных, занимающих государственные должности, дома следует делать просторные и великолепные. «Кроме того, их библиотеки, картинные галереи и базилики должны сооружаться с пышностью, в которой они не уступят общественным постройкам…» (Витрувий. Об архитектуре, VI, 5). Далее он обстоятельно описывает, как надо подобрать подходящее место и расположить библиотеку: «Спальни и библиотеки должны выходить на восток, потому что назначение их требует утреннего света, а также для того, чтобы в них не портились книги. Ибо в библиотеках, выходящих на юг и на запад, в книгах заводятся черви и сырость, так как их порождают и питают доносящиеся сюда сырые ветры и, наполняя свитки сырым дуновением, покрывают их плесенью» (Там же, VI, 4). Как выглядело помещение для библиотеки, мы не знаем. Плиний Младший, описывая свою виллу в Лаврентинуме, говорит только, что там его книги стояли в шкафу, вделанном в стену комнаты, «закругленной в виде апсиды; солнце, двигаясь, заглядывает во все ее окна» (Письма Плиния Младшего, II, 17, 8).
Богатую библиотеку имел в Риме и Марк Теренций Варрон, широко образованный ученый-энциклопедист. Луций Лициний Лукулл также прославился не только своим громадным состоянием и роскошными, вошедшими в поговорку пирами, но и ценным собранием книг, о котором он очень заботился.
И другие римские книжники были страстными собирателями, повсюду разыскивали ценные издания, старались поддерживать книги в хорошем состоянии, поручая заботу о них обученным, образованным рабам. Приглашая Аттика к себе в поместье в Антий, Цицерон предлагает: «Увидишь удивительный перечень моих книг, составленный Тираннионом; то, что осталось, ценнее, чем я предполагал». Приведение в порядок библиотеки, очевидно, еще не завершилось, так как Цицерон просит друга прислать ему двух или трех переписчиков, чтобы они помогли Тиранниону в его хлопотах о книгах. Он просит также, чтобы эти переписчики привезли с собой немного пергамена для изготовления титульных листов к книгам (Письма Марка Туллия Цицерона, CIX, 1). В другом письме он извещает Аттика, что получил от некоего Пета множество книг. «Судьба этого его дара зависит от твоей заботливости. Если любишь меня, постарайся, чтобы они были сохранены и доставлены мне. (…) Сбереги, пожалуйста, со всем старанием как греческие, так и латинские книги. Я буду считать, что это подарок от тебя» (Там же, XXVII, 12).
Собирание ценных книг было одной из благороднейших и прекраснейших страстей богатого римлянина, особенно если он умел этими книгами пользоваться, ведь и Сенека, и Лукиан презрительно отзывались о людях, охотно накапливавших большие библиотеки, не зная истинной ценности книг. А в это время бедный римский интеллектуал, живущий в доходном доме, в убогой комнате, мог купить себе лишь несколько книг:
Старый ларь бережет сочинения греков на свитках (Мыши-невежды грызут эти дивные стихотворенья). Кодр не имел ничего…Ювенал. Сатиры, III, 206–208.
Идеей об устройстве в Риме публичной библиотеки город был обязан Цезарю, который осуществление своего проекта поручил Марку Теренцию Варрону. Смерть диктатора помешала воплощению этого плана в жизнь. Несколько десятилетий спустя к проекту Цезаря возвратился Азиний Поллион. Он и основал библиотеку при храме Свободы на римском Форуме, где помещалась резиденция цензоров. Это открытое для всех книжное собрание включало в себя сочинения как латинские, так и греческие. Судьба этой первой публичной библиотеки в Риме нам не известна — больше сведений мы имеем о двух других книгохранилищах, возникших благодаря преобразовательной деятельности Октавиана Августа. В 28 г. до н. э. он открыл на Палатине при храме Аполлона библиотеку, где также были собраны произведения латинских и греческих авторов. Руководителем ее стал поэт и грамматик, друг Овидия Макр. Палатинская библиотека сильно пострадала от огня в 64 г. н. э., во время трагического пожара в правление Нерона. Восстановленная и вновь открытая при Домициане, она была еще раз полностью уничтожена в 363 г., когда Рим охватил грандиозный пожар. Другая библиотека, заложенная Августом, находилась на Марсовом поле, в портике, построенном в честь сестры принцепса, Октавии, поэтому и сама библиотека получила название «Октавия». Она также стала жертвой пожара в 80 г. н. э., но была заново отстроена и открыта при Домициане.
В своей деятельности Август нашел себе последователей. Тиберий, идя по стопам своего приемного отца, основал библиотеку при храме Божественного Августа. Судьба ее оказалась такой же, как и судьба других римских библиотек: она сгорела в 69 или 70 г. н. э. Император Траян открыл библиотеку на форуме Траяна (так называемая Библиотека Ульпиа), затем то же сделал Адриан, а последняя из известных нам римских публичных библиотек была обязана своим возникновением Александру Северу. В царствование Константина в Риме было уже 28 библиотек; среди них могли быть и те, которые были основаны по частной инициативе богатых граждан. Книжные собрания росли благодаря заботам их основателей, которые также имели право изымать книги, вызвавшие осуждение властей. Библиотеки в других италийских городах и в провинциях создавались, главным образом щедростью состоятельных граждан. Так, Плиний Младший, который вообще оказывал немалую финансовую поддержку родному городу Комо и его жителям, заложил там и библиотеку, обошедшуюся ему в миллион сестерциев. В Свессе в Латии была знаменитая «Библиотека Маридиана», основанная тещей императора Адриана.