Люди огня
Шрифт:
Нельзя сказать, чтобы за тысячу лет Тэндзин сильно отстал от жизни. Вообще не отстал! Полезно курировать университеты — он всегда оставался в курсе последних достижений науки. Впрочем, в области науки и образования он все же проявлял наибольшую осведомленность и деловое нетерпение. Думаю, никогда ни до нас, ни после нас в Японии так не финансировали высшие учебные заведения.
В общем, ками Тэндзин с удовольствием тряхнул стариной, а я вздохнул свободнее.
Военное ведомство естественным образом перешло к Хатиману. Но я
А вот мой старый знакомый иезуит Луис Сугимори Эйдзи остался не у дел. У меня нашлись лучшие консультанты по местным обычаям. Я уже привык к роли локального царька и в то утро, когда Луис попросил аудиенции, решил, что он обижен опалой и собирается занудствовать по поводу моего невнимания. До конца нашего договора оставалось ровно три дня.
Сугимори вошел и поклонился. Я встал из-за стола и вышел к нему навстречу, улыбнулся, отчаянно пытаясь подражать знаменитой японской вежливости, и по-европейски пожал руку.
— Рад вас видеть. Чем обязан?
— Помните наш договор?
Ага! Пришел водяной к солдату: «Должок!»
— Помню, — смиренно ответил я.
— Вы сейчас поедете со мной.
— А в чем дело?
— У меня есть важные сведения. Важные не только для вас — для всей империи, созданной Господом.
— Так расскажите.
— Бесполезно. Вы не поверите. Могу только показать.
— Это надолго?
— Нет. Максимум до полуночи.
— Ладно. Но не сейчас. Разберусь немного с делами. Часов в шесть.
— Хорошо. И вы должны быть один.
Если бы не приказ Господа последить за японским иезуитом, я бы без разговоров послал его куда подальше. Но теперь я оказался перед непростым выбором. Я мог бы, конечно, оставить дела на один вечер — если это один вечер. А если нет? В любом случае рискованно. Я не имел права сейчас подвергать себя опасности, слишком многое было на меня завязано. Но и ослушаться приказа Эммануила не мог.
Я нашел Марка в его кабинете. Слава богу, он был один, без Хатимана.
— Марк, мне надо отлучиться сегодня вечером. Если что, справитесь тут одни?
Марк внимательно посмотрел на меня.
— Если что — у нас прямая связь с Эммануилом. Погоди-ка… — Он отпер один из ящиков стола и достал оттуда радиожучок размером с булавочную головку. Прицепил его мне за отворот пиджака. — Вот так. Не потеряешься.
Я усмехнулся.
С Матвеем мы практически не общались после завоевания Японии. А ведь раньше были почти друзьями.
— Не пропадем, не беспокойся, — успокоил он и положил руку мне на плечо. И я почувствовал жжение в знаке.
Я обернулся и посмотрел ему в глаза.
— Матвей, ты тоже умирал?
Он отвернулся.
— Я не имею права говорить об этом.
В шесть часов вечера я сел в машину Луиса Сугимори Эйдзи.
Мы выехали за город. По обеим сторонам от дороги тянулись ухоженные ряды чайных
Я посмотрел на часы. Половина восьмого.
— Долго еще? Мы едем в другой город?
— Не долго, — ответил Луис.
Что-то он сегодня немногословен.
Прошло еще минут пятнадцать.
Со времени знакомства с Луисом я проникся к нему некоторым доверием. Все же от него был толк. И несмотря на все предпринятые меры предосторожности, не ожидал от сегодняшней поездки особых неприятностей, но происходящее в течение последнего часа мне решительно не нравилось.
Я нащупал на поясе кобуру пистолета.
Луис затормозил и остановил машину.
— Приехали, — сказал Сугимори.
У моего горла сверкнул клинок, словно возникший из воздуха. Короткий меч или длинный кинжал. Я неловко шевельнулся, и на стали появилась капелька крови. Понятно. Я оценил остроту.
— Тихо! Руки!
Я поднял руки. Японец мгновенно обнаружил кобуру, и пистолет перекочевал к нему. Профессиональным жестом провел по пиджаку. Заставил повернуться. Уж не служил ли ты в полиции, господин иезуит? Ничего не нашел. Повернул меня обратно. Заинтересовался бортами пиджака. Извлек жучок. Ах ты сволочь!
— Так, значит… Руки назад.
Связал. Очень крепко. Я поморщился. Впрочем, это давало надежду: значит, сразу не убьют.
Рядом с нами проехал небольшой грузовик и остановился метрах в пятнадцати впереди. Из кабины выпрыгнул шофер и направился к нам.
— Тихо, — сказал Луис. — Будешь орать — убью обоих.
Он вышел из машины и захлопнул дверь. Поспешил навстречу незадачливому водителю.
Нет, я не утяну невинного японца с собой. Сам попался — сам выкручивайся. Меня переполняла злость. Сколько ж можно! Вечно я попадаю в истории, а потом меня приходится выручать либо Марку, либо Господу. Все! Хватит! Теперь я справлюсь сам или погибну!
Я подполз к двери и попытался открыть ее зубами. Дверь не поддавалась.
До меня долетали обрывки разговора:
— Что-нибудь случилось? Не надо ли помочь?
— Нот-нет, — ответил Сугимори. — Все в порядке.
Раздался тихий щелчок, и дверь открылась. Я увидел, что шифер грузовика повернулся спиной и возвращается к кабине. Луис проводил его до машины и коснулся рукой кузова.
Тем временем мне удалось распахнуть дверь, и я начал выбираться на волю. Со связанными руками это оказалось крайне неудобно. Я опустил ноги на асфальт и с трудим выпрямился.