Люди войны
Шрифт:
– Вона, - мычут свое привычное вместо ответа.
– Вона, - копирует мой голос Виктор, - Они не стали стрелять, потому что им просто лень с утра. Или мучительно гадают спозаранку, что это у нас бахает.
К нам подходит Алик, который всю ситуацию тоже видел.
– Виктор Саныч, - обращается он к командиру, - почему он у вас без каски?
– И показывает на меня.
– Забыл, - оправдывается командир.
– А сами почему без бронежилета?
– Я же тебе свой отдал.
– Вы говорили, что у вас запасной есть.
– Забыл.
В общем, получил Виктор Скрипченко выговор от тех, кого учил. Но он ничего не "забыл". Он просто спинным мозгом чувствовал, что всё будет хорошо без уставных мер предосторожности.
В ожидании второго подрыва меня спрятали в домик, где сидели бойцы роты Джорджа. Не скажу, что я сильно жалел, мол, светло уже, можно снимать и снимать. Что-то у меня в тот момент действительно затряслись руки. Чуть-чуть, но фотоаппарат дрожал в пальцах, а показывать это другим не хотелось.
О чем солдаты шутят поутру между первым и вторым трах-бабахом? О снах с участием женщин? Не, не угадали. О кабанах и ежиках.
Сижу молча, слушаю.
– Кабаны никогда не наступают копытом в мину, - говорит Виктор, который решил не оставлять меня без своей опеки, - по кабаньей тропе можно ходить смело. Звериное чутье металла - тончайшее.
– Не, дядя Витя, - говорит один из солдат, - у нас тут один кабан - трехногий. Наступил, значит.
– Отстрелили, наверное, - отвечает Виктор.
– А может, этот кабан - неудачник, и однажды был не его день, - шутит Советник (позывной), командир взвода.
– Будет "не его", если ветка треснет. Кабаны ладно, я никогда не думал, что ежики так могут шуметь. Лежишь в полосе, впереди шорох и громкий такой. Сейчас, думаешь, укр появится. Сожмешься весь, готовишься. А появляется ежик, вот, блять, такой маленький, а шуршал, как кабан метровый, - заканчивает рассказ другой солдат.
– Сколько я по этим ежикам боекомплекта выпустил, нервы не выдерживают, как дашь весь рожок по полосе, - разговор продолжается.
– Да вы еще про ежиков мало знаете, - вновь подключается к обсуждению темы Советник, - мы однажды с отцом в тайге сто километров ехали и собирали ежиков на дороге. В мешок обычный кидали, зачем, не знаю. Штук пятнадцать насобирали. Домой вернулись, устали, ежиков из мешка на пол высыпали и легли спасть. Блин, всю ночь заснуть не могли.
– Лапками по линолеуму царапали?
– хотел уточнить детали Виктор.
– Да ладно бы царапали, они на шкаф забирались и оттуда прыгали!
– Что сделали с ежиками, суп сварили?
– Мама их всех утром отловила и в лес унесла. Папе - втык. Я их до сих пор боюсь.
– Я тоже, - неожиданно признался командир роты Джордж, - маленький когда был, мне ежика дали подержать. Я их только в мультфильмах раньше видел. Держу его на ладони, он развернулся, смотрит на меня. Мордочка смешная, точно как в мультиках. Дай, думаю, носик ему поглажу, он же такой хоросенький, такой добренький. Пальчик к его носу протягиваю, он бац, и схватил за палец. Да больно так. Я - а-а-а!
– в рев. После этого ни одному мультику про зверушек не верил.
Только я начал обдумывать "мультики про зверушек", как что-то весь воздух в домике разорвало, и дым от сигарет закачался. Или стены? Ну, как в кадрах про землетрясение в японских роликах. С потолка пыль посыпалась, где-то что-то упало и затрещало.
Джордж выбежал на улицу, но остальные остались сидеть, где сидели. Джордж прибегает: "Парни, дверь в доме сама открылась с той стороны, помните, которую мы ломом не могли открыть".
Значит, это не дым, а стены качались.
– Саныч, сейчас все звонить начнут, спрашивать, что у нас бухнуло. Как докладывать, что говорить?
– спрашивает Джордж у Виктора.
– Говори, что "тюльпан" прилетел. Никто не должен знать, что дороги для танков больше нет.
"Тюльпан" - это снаряд самоходной пушки 152 калибра. Такими тут обстреливают друг друга во время "нарушения перемирия".
Возвращались с позиций мы по той же колее в овраге, на которой мне много чего раньше мерещилось. Солнце уже встало, была видна возвышенность, куда нам надо было попасть на другой стороне. За ней - поселок Безыменное и штаб полка.
– Борзонем еще раз?
– посмотрел на меня Виктор.
– Давай, - ответил я ему без дрожи в пальцах, но с тревогой в душе совершенно иного рода: как же эти огромные поля и луга "зачистить" от войны? Сколько понадобится лет, пять, двадцать, пятьдесят?
При дневном свете внизу лощины в метре от колеи у края зарослей жухлой травы мне попалась на глаза табличка "мины".
Его работа.
ДОНТАБАК
(То, что знают здесь все)
Спецназ ГРУ жил в поселке Безыменное в 2014 году. База размещалась в зданиях агроцеха. После подписания минских соглашений спецназ уехал. Сейчас в поселке его точно нет. По крайней мере, никто из местных жителей мне про спецназ зимой 2017 года не рассказывал и даже не упоминал.
"Вымпел" работал здесь, это совершенно точно, но тоже в 2014 году. Домики, где размещается штаб полка, это приморский пансионат. Вычурные ангелочки вокруг, дамы полуобнаженные. Как охарактеризовал сей стиль Виктор Скрипченко - "армяне строили".
Так вот, после ухода украинских частей первыми сюда ворвались казаки. Ворвались - в прямом смысле, чтобы вскрыть комнаты и вынести холодильники. Во всем пансионате было ни души, кроме одной единственной костелянши. Директор и персонал сбежали. Но костелянша успела позвонить знакомым, а те - командованию ополчения. Пансионат освобождали от казаков бойцы "Вымпела". Штурм прошел без потерь, но морды были разбиты в кровь у многих казаков в результате рукопашного боя и слишком плотного соприкосновения с прикладами вымпеловских автоматов.