Люди золота
Шрифт:
Но тут сын почувствовал, что остаток сыновнего чувства возмутился в нем против этого нового преступления. Он обещался, что на будущее время отец его будет молчать. После этого обещания исполнение приговора ужасных судей было отложено.
В это-то время, представившись перед отцом раскаивающимся и поклявшись ему не сходить более с пути истинного, лорд Фельбруг уехал из Нью-Йорка.
Отец поверил этому новому обращению и не посылал более донесения против «Людей золота». Сын же его уехал исполнять странное поручение начальника. Отсутствие Фельбруга продолжалось три года.
Мы были свидетелями его возвращения на вечере у адвоката Реджа.
Старый Фельбруг вскоре понял, что был недостойно обманут. Гнев и стыд, так долго накоплявшиеся в душе этого человека, наконец переполнили меру его терпения. Он решился отмстить за общество, безопасности которого угрожали «Люди золота», отмстив своему недостойному сыну. Теперь мы знаем, почему лорд Фельбруг дрожал перед Фабером Броун.
— Вот уже второй раз, как ваш отец доносит на нас, милорд. Первый донос был анонимный, этот подписан. Будучи сделан вашим отцом, он имеет для нас большое значение. Все, кто так или иначе становился нам поперек дороги, был строго наказан, не так ли, милорд?.. Смертный приговор против вашего отца продолжает существовать; как вам известно, его исполнение было только приостановлено… Ну, в настоящее время…
— В настоящее время?..
— Его надо привести в исполнение!..
Лорд Фельбруг не мог не вздрогнуть с головы до ног.
Между тем начальник, не обращая внимания на ужас своего собеседника, продолжал:
— Его надо исполнить, но без шума, в глубочайшей тайне, так чтобы можно было предположить, что это самоубийство. Если вы еще не понимаете, то скоро поймете, будьте покойны… Но что с вами?.. Можно подумать, что вы сейчас упадете в обморок!..
Действительно, лорд Фельбруг был сильно взволнован. Отцеубийство, о котором начальник говорил так хладнокровно, заставляло его испытывать до сих пор неведомый ужас. Он прошептал несколько бессвязных слов в ответ на вопрос начальника.
Фабер Броун продолжал:
— Вспомните, милорд, торжественный обет, данный вами нашему обществу, существование которого висит в настоящее время на волоске. Вспомните, что мы все, под страхом смерти, обещались ему жертвовать всем, слышите ли вы, всем! Только при этом условии оно могло произойти на свет, увеличиться и иметь такой успех. В настоящее время один человек угрожает нам… мы сталкиваем его с нашей дороги.
— Но, начальник, этот человек…
— Ну что же?
— Этот человек… мой отец!..
— И это ваше лучшее, ваше единственное доказательство? — сказал Фабер Броун с улыбкой сострадательного презрения. — Узнайте же, что сделал я, и тогда вы сами будете в состоянии судить, может ли растрогать меня ваше горе!..
XXII.
Исповедь
— То, что я вам расскажу, имеет большую важность.
Я считаю вас человеком чрезвычайно умным и весьма полезным для нашей ассоциации. Одним словом, я только одного вас считаю достойным выслушать исповедь, которую обстоятельства побуждают меня вам сделать. Но помните, милорд, что эта тайна не легка и что для вас она будет постоянной угрозой смерти…
Фельбруг поклонился, как человек, решившийся все выслушать, тогда Фабер продолжал:
— С другим членом «Людей золота» я не унизил бы моего авторитета до того, чтобы действовать убеждением. Вам, Фельбруг, я хочу доказать, что существование отдельной личности, будь эта личность ваш самый близкий родственник или лучший друг, должно быть безжалостно принесено в жертву для пользы нашего общества.
Нельзя безнаказанно идти по той дороге, по которой мы идем.
Мы хотим утолить нашу жажду богатства; воспользоваться всем, что, по нашему мнению, составляет человеческое счастье; мы желали почестей, могущества, власти, и для этого нам было надо и теперь надо громадное количество денег, этого могущественного рычага, способного приподнять весь свет.
Наш мозг должен быть нашим единственным орудием. Сердце не должно играть в нашем деле никакого места. Я удивляюсь, что вы еще не могли до сих пор отучиться обращать внимание на его требования.
Слушайте. В моих словах вы найдете пример и поучение, они внушат вам ответ.
После этого начальник «Людей золота» рассказал следующий ужасный рассказ:
— Прежде всего я должен вам сказать, что у меня был и есть еще один брат. Будучи еще очень молоды и увлекаемые нашими инстинктами и страстями, мы соединились, чтобы достигнуть той цели, к которой я стремлюсь теперь один с вашей помощью. Это было начало нашего могущественного общества…
Наши планы были отлично составлены… Мы были умны и отважны. К нам уже начали присоединяться другие члены. Одно только могло помешать нам: это если бы наша молодость не дала нам заглушить в себе этого бесполезного чувства, которое люди зовут любовью. Так и случилось. Мой брат полюбил и женился, несмотря на мои просьбы, на мое сопротивление.
В это время одно из наших предприятий потерпело большую неудачу. Произошел скандал. Правосудие хотело вмешаться в дело. Положение наше стало опасным. Мой брат испугался. Тогда, в минуту слабости, подлости, ослепленный своею любовью, он открыл жене нашу тайну.
Она стала просить, умолять его бросить нашу ассоциацию. Мой брат не только уступил, но еще хотел заставить меня разделить его новые убеждения, убеждения честного человека, как он называл их!..
Я с презрением отнесся к словам того, на кого я смотрел как на отступника.
Тогда, руководимый, подстрекаемый этой женщиной, самая память о которой да будет проклята! — он сознался во всем нашему отцу, человеку суровому и вспыльчивому, который выгнал меня от себя и, к своему несчастью, забылся до того, что ударил меня. Я отправился путешествовать. Но я оставил в Нью-Йорке сообщников и вскоре — слушайте хорошенько, милорд! — мой отец умер от страшной болезни. Лечивший его был один из наших.
Это был еще молодой в то время доктор, которого мы звали маленький Марбен.
Лорд Фельбруг вздрогнул и поспешно поднял глаза на начальника. Глаза их встретились.
— Я вижу, что вы меня поняли, — сказал последний, отвечая на немой вопрос Фельбруга. — Я поклялся отмстить и начал исполнять свою клятву.
После многих лет проведенных за границей, где я много трудился на пользу нашего общества, завязав полезные связи во многих столицах света, особенно в Лондоне, где я встретился с вами, я возвратился сюда преображенным, обладателем другого имени. Это имя Фабера Броуна, и не беспокойтесь, все бумаги у меня подлинные!