Людоед, который объелся (сборник)
Шрифт:
— Так вы ушли отсюда в три часа?
— Да.
— Хотя и предполагалось, что вы должны были работать с Кареллой по делу Тинки Сакс вместе, как я понял?
— Да.
— Вы знали, куда он собирался отправиться отсюда?
— Нет, сэр.
— Может быть, он при вас упоминал, что собирается кого-то допросить или с кем-нибудь еще раз повидаться?
— Только лифтера. Он сказал, что неплохо было бы снова побеседовать с ним.
— Для чего?
— Чтобы еще раз уточнить время, которое он нам указал.
— Вы не думаете, что
— Не могу сказать, сэр.
— Вы сами не разговаривали с лифтером?
— Нет, сэр. Я не смог его найти.
— Он исчез с понедельника с ночи,— сказал Мейер.— Согласно рапорту Берта, он ожидал визита человека, который назвался Кареллой.
— Это верно? — спросил Бирнс.
— Верно,— ответил Клинг.— Но я не думаю, что это действительно был Стив.
— Почему вы так решили?
— Все изложено в моем рапорте, сэр.
— Вы прочли его, Мейер?
— Да.
— И какое у вас сложилось впечатление?
— Я согласен с Бертом.
Бирнс поднялся из-за стола, подошел к окну и остановился, заложив руки за спину и глядя вниз, на улицу.
— Он что-то обнаружил. Это наверняка,— сказал он будто про себя.— Он нашел что-то или кого-то и был за это убит.— Он резко повернулся: — И никто из вас, черт возьми, никто из вас не знает, куда он направился. Даже тот, кто был назначен расследовать это дело вместе с ним.
Бирнс вернулся к своему столу.
— Клинг, вы останетесь. Остальные свободны.
Все вышли из комнаты.
Клинг остался стоять перед столом лейтенанта, чувствуя себя весьма неуверенно. Бирнс опустился в кресло-качалку, повернув его так, чтобы не смотреть в лицо Клинту. Тому не было видно, куда, собственно, смотрит лейтенант,— казалось, глаза его уставились в пространство.
— Вы, наверное, знаете, что Стив Карелла был моим лучшим другом?
— Да, сэр.
— Очень хорошим другом,— повторил Бирнс.
Он помолчал, глядя мимо Клинга, и вдруг сказал:
— Почему вы дали ему уйти одному, Клинг?
— Я ведь вам уже объяснил, сэр. Мы поспорили.
— И поэтому вы ушли с работы в три часа, хотя вам чертовски хорошо известно, что вы имели на это право не раньше четырех сорока пяти? И как, по-вашему, это следует назвать?
Клинг молчал.
— Я выкидываю вас из этого проклятого управления,— вдруг сказал Бирнс.— Мне следовало сделать это гораздо раньше. Я попрошу, чтобы вас перевели отсюда. А сейчас выматывайтесь отсюда к чертовой матери!
Клинг повернулся и направился к двери.
— Нет, подождите минутку! — окликнул его Бирнс.
Теперь он повернулся к Клинту лицом, на котором было ужасное выражение. Как будто он силился заплакать, но слезы не находили выхода из-за душившего его гнева.
— Полагаю, что вы, Клинг, понимаете, что у меня недостаточно власти, чтобы уволить вас. Уверен, что вы это знаете. Такой властью располагает только комиссар или его заместители, а они не полицейские. Но человека можно уволить, если он нарушает установленные правила и порядок или если он совершил преступление. Я лично считаю, что вы повинны и в том и в другом! Вы нарушили порядок и отправились домой в тот момент, когда находились при исполнении служебных обязанностей. Кроме того, вы совершили преступление, допустив, чтобы Карелла отправился куда-то в одиночестве и был убит.
— Лейтенант, я...
— Если бы я только мог самолично отобрать у вас оружие и жетон, я бы это непременно сделал, Клинг, поверьте мне! К сожалению, я не вправе это сделать. Но в ту же минуту, как только вы покинете управление, я немедленно позвоню шефу и скажу ему, чтобы вас уволили и отдали под следствие! Я буду просить его, чтобы он порекомендовал комиссару так и поступить с вами. Буду добиваться этого следствия, Клинг, даже если мне придется обратиться к самому майору. Я добьюсь суда над вами и вашего увольнения из полиции! А теперь — вон отсюда, и чтобы я вас больше не видел!
Клинг молча пошел к двери, открыл ее и вышел в служебную комнату. Несколько минут он просидел за своим столом, тупо глядя в пространство.
Он услышал зуммер телефона у Мейера на столе, слышал, как тот взял трубку.
— Да?.. Понятно, Пит. Хорошо, хорошо... О’кей, я ему скажу!
Он услышал, как Мейер снова положил трубку, поднялся и подошел к его столу.
— Звонил лейтенант,— сказал Мейер.— Он приказал мне взять на себя расследование дела об убийстве Тинки Сакс.
Глава 8
Около десяти утра по телетайпу было передано сообщение:
Разыскивается лицо могущее дать показания в связи с делом об убийстве XXX имя Эрнест Месснер иначе Циклоп XXX белый мужского пола возраст 88 лет XXX рост шесть футов вес 170 фунтов XXX абсолютно лысый глаз отсутствует XXX второй глаз голубой XXX отсутствующий глаз закрыт повязкой XXX последний раз замечен в окрестностях улицы Гейнсборо 1117 Риверхед 12 апреля понедельник десять тридцать вечера XXX просьба сообщить бюро по розыску пропавших лиц или детективу второго разряда Мейеру управление восемь семь XXX.
Мейер вынул копию сообщения из телетайпа и подумал, для чего это детективу из бюро розыска понадобилось ставить слово «абсолютно» перед словом «лысый».
Мейер, который и сам был лыс, находил это слово чрезвычайно детализирующим, слишком подробным и, безусловно, небеспристрастным. Насколько он мог себе представить, у лысого волосы отсутствуют. То есть их просто нет. Ну, и к чему же тогда составитель этого сообщения (Мейеру он представлялся с копной густых волос, с густыми бровями, черными усами и густой бородой) так настаивает на слове «абсолютно»? Видимо, для того, чтобы направить свой указующий перст на всех лысых мужчин вообще?