Людоеды из Цаво
Шрифт:
К тому времени лагеря рабочих тоже были окружены колючими ограждениями. Тем не менее, львам удавалось перепрыгивать через ограждение или разрушать его и регулярно, раз в несколько ночей утаскивать людей. Сообщения об исчезновении того или иного рабочего приходили с мучительной периодичностью. Однако кули, казалось, не очень волновались из-за жутких смертей своих товарищей, поскольку лагерь на конечной станции оставался в Цаво, и там жило две или три тысячи рабочих. Видимо, каждый считал, что если у людоедов есть такой огромный выбор жертв, его личные шансы стать жертвой очень малы. Но когда большой лагерь передвинулся вместе с дорогой, настроения резко поменялись. Я остался с несколькими сотнями человек, чтобы завершить работы. И поскольку все рабочие, естественно, жили вместе, внимание львов стало более заметным и производило более глубокое впечатление. Людей охватила паника, и я прилагал все силы, чтобы уговорить их остаться. В сущности, я добился этого, позволив им отложить основную работу, пока они не построят особенно плотные и высокие бомы вокруг каждого лагеря. Внутри этих оград всю ночь поддерживался огонь. Ночные дежурные также должны были греметь полудюжиной пустых жестянок, подвешенных на ближайших деревьях. Дежурные справлялись с этим с помощью длинной верёвки, при этом сами оставались в палатке. И этот страшный шум они производили всю ночь через определённые интервалы в надежде на то, что львы испугаются. Но, несмотря на все предосторожности, львы не отступились, и люди продолжали исчезать.
Кули возле колючей ограды
Когда рабочие конечной станции продвинулись вперёд, их госпитальный лагерь остался позади. Он находился немного в стороне от остальных лагерей, на расстоянии примерно три четверти мили от моей хижины. Он стоял на открытом месте, но был окружён хорошей, плотной оградой и, по всей видимости, был вполне защищён. Оказалось, что это препятствие бесполезно против «дьяволов». Один из них нашёл слабое место в боме и проник внутрь. Помощнику при госпитале чудом удалось спастись. Услышав шум снаружи, он открыл дверь палатки и с ужасом увидел перед собой огромного льва. Лев глядел прямо на него, а потом прыгнул. Помощник отскочил назад и удачно опрокинул ящик с медицинским оборудованием. Ящик упал, стеклянная посуда разбилась и произвела такой грохот, что лев перепугался и убежал в другую часть огороженного лагеря. Здесь, к сожалению, он был более успешен. Он проник в палатку, в которой лежали восемь пациентов. Двоих лев тяжело ранил, а третьего схватил и перетащил через ограду. Два раненых кули остались лежать на своих местах, прикрытые куском разорванной палатки. В таком положении мы с доктором обнаружили их, когда прибыли сюда на следующее утро после рассвета. Мы тут же решили передвинуть госпиталь поближе к главному лагерю. Мы подготовили новый участок, построили крепкую изгородь и перенесли всех пациентов до наступления темноты.
Убитые кули в палатке
Я знал, что львы часто посещают оставленные лагеря, и решил провести всю ночь за бомой оставленного лагеря, надеясь убить одного из них. Но в середине своего одинокого дежурства я услышал крики и вопли из нового госпиталя. Я почувствовал себя униженным, поняв, что наши коварные недруги снова обошли меня. Поспешив утром в госпиталь, я обнаружил, что лев перепрыгнул через недавно установленную ограду и утащил госпитального бхисти (водоноса). Несколько кули стали невольными свидетелями ужасной сцены, которая разразилась при свете большого костра. Бхисти лежал на полу, головой к центру палатки, а его ноги чуть задевали стенку. Лев просунул голову под полог, схватил бхисти за ногу и потянул его наружу. Бедный водонос, тщетно пытаясь сопротивляться, в отчаянии уцепился за тяжёлый ящик и поволок его за собой. Затем он ухватился за верёвку и крепко держался, пока она не порвалась. Когда лев вытащил бхисти из палатки, он вцепился ему в горло и несколько раз встряхнул. Мучительные крики бедняги стихли. Зверь схватил его и, похожий на большого кота с мышкой в пасти, обежал бому, выискивая слабое место, чтобы его сломать. Он быстро обнаружил такое место и проскользнул в него, таща свою жертву. Клочья разорванной ткани и куски мяса остались мрачными свидетельствами его прохода через колючки. Доктор Брок и я легко нашли его следы и обнаружили останки в кустарнике, в четырёхстах ярдах от лагеря. Необычное, кошмарное зрелище предстало перед нами. От несчастного бхисти осталось очень мало: только череп, челюсти, несколько крупных костей и часть ладони с двумя пальцами. На одном пальце было серебряное кольцо, которое вместе с зубами (очень ценная реликвия у некоторых каст) было отправлено вдове в Индию.
Госпиталь снова передвинули, и снова работа была закончена до наступления темноты, включая постройку ещё более крепкой и ещё более высокой бомы. Когда перенесли пациентов, я установил крытый товарный вагон на запасном пути возле того места, которое мы только что бросили. Мы с Броком приготовились просидеть в нём всю ночь. Внутри ограды остались две палатки, и там же мы привязали нескольких коров как приманку для львов. В тот день (23 апреля) их видели, по крайней мере, в трёх разных местах в округе. В четырёх милях от Цаво они пытались схватить кули, который шёл вдоль рельсов. К счастью, в тот раз кули спасся. Он забрался на дерево, где и просидел, ни жив, ни мёртв, пока его не снял начальник службы движения, который заметил его с проходящего поезда. В другой раз львы появились у станции Цаво. А пару часов спустя несколько рабочих видели, как один лев следит за доктором Броком, который в сумерках возвращался из госпиталя.
В соответствии с планом мы с доктором после ужина засели в товарном вагоне, который стоял примерно в миле от нашей хижины. Дальнейшие события показали, что мы поступили очень глупо, так поздно заняв нашу позицию. Тем не менее, мы в полной безопасности достигли нашей цели и начали своё дежурство около десяти часов. Нижнюю половину двери мы закрыли, а верхнюю оставили открытой для обзора. Мы, конечно, стояли лицом к заброшенному госпиталю, но в чернильной темноте не видели его. Час или два всё было тихо. Мёртвая тишина начинала действовать на нервы. Неожиданно справа хрустнула сухая ветка, и мы поняли, что рядом какое-то животное. Скоро мы услышали тупой удар, как будто какое-то тяжёлое тело перепрыгнуло через бому. Коровы встревожились, и мы услышали, как они беспокойно зашевелились. Снова настала мёртвая тишина. В этот момент я сказал своему компаньону, что хочу выйти из вагона и лечь на землю. Так я смог бы быстрее увидеть льва, если он пойдёт в нашу сторону с добычей. Брок уговорил меня остаться. Через несколько секунд я искренне радовался, что послушал его совета, поскольку один из людоедов – хотя мы ещё не знали этого – тихо подкрался к нам и оказался на расстоянии одного прыжка. По моему приказанию вход в бому должен был быть заперт, поэтому мы ожидали, что лев пройдёт за своей добычей через кусты. На самом деле, вход был закрыт не плотно, и пока мы удивлялись, что лев так долго делает внутри бомы, он всё время оставался снаружи, молча следя за нашей позицией.
Мне показалось, что нечто украдкой приближается к нам. Однако я не доверял своим глазам, которые очень устали от долгого всматривания в темноту. Поэтому я шёпотом спросил Брока, видит ли он что-нибудь, в то же время наводя винтовку на тёмный предмет. Брок не ответил. Он потом рассказывал мне, что ему привиделось какое-то движение в темноте, но он не сказал о нём. Он боялся, что я выстрелю, а там ничего не окажется. Секунду или две стояла тишина, а затем крупное тело прыгнуло на нас. «Лев!» – закричал я, и мы почти одновременно выстрелили, поскольку в следующую секунду лев проник бы внутрь вагона. Мы, должно быть, сбили его с толку, когда ослепили вспышками и напугали двойным залпом. К тому же звук выстрелов многократно усилился, отразившись от железных стенок вагона. Мы были на волосок от смерти, и нам очень повезло. Если бы лев не испугался, то, несомненно, достал бы кого-то из нас. Утром мы нашли пулю Брока в песке рядом со следом зверя. Брок промахнулся на пару дюймов. Мою пулю мы нигде не нашли.
Так закончилось моё первое прямое столкновение с одним из людоедов.
Глава IV
Строительство моста через Цаво
Весь этот хлопотный период строительство моста продолжалось, а первая важная часть работы, ради которой я приехал, уже была завершена. Нужно было отдолбить часть скалы у реки, мимо которой проходила железная дорога. Мои предшественники, торопясь уложить рельсы, срезали ровно столько, чтобы мог пройти локомотив, а всё, что он тащил, задевало скальные выступы. Я сам видел, как приоткрытая дверь товарняка из-за этого разлетелась в дребезги. Поэтому я сразу направил туда группу бурильщиков, и скоро было достаточно места для прохождения поездов. Пока продолжалась эта работа, другая группа рабочих устанавливала фундамент балочного моста, который тянулся через овраг между этой скалой и станцией Цаво. Когда здесь была конечная станция, решили не возводить мост – это заняло бы слишком много времени, – и сделали обходной путь. Временная дорога шла вниз почти до дна русла и снова поднималась на другой стороне. Когда были готовы фундамент и опоры, через овраг был проложен железный мост. Один склон был выше другого, поэтому мост стоял под небольшим углом.
Затем надо было установить водное снабжение. Это была очень приятная для меня работа – делать замеры на берегах под прохладной тенью пальм. Во время этой работы я часто брал с собой еду и завтракал на природе. Иногда какой-нибудь друг разделял со мной это удовольствие. Однажды я долго шёл вверх по реке, и меня сопровождал наш молодой сотрудник. День был невероятно жаркий, к окончанию работы мы оба очень устали, и мой компаньон предложил построить плот и вернуться домой вплавь. Я, скорее, сомневался в осуществимости этой затеи, но он всё-таки решил попробовать. Мы взялись за топоры и быстро построили плот, связав брёвна лианами, которые в изобилии росли во всём округе. Доделав плот, мы вытолкнули его из небольшой заводи, в которой мы его строили, и молодой инженер запрыгнул на борт. Всё шло хорошо, пока плот не выплыл на середину реки, где, к моему удовольствию, сразу же изящно перевернулся. Опасаясь возможного нападения крокодилов, я помог моему другу скорее выбраться на берег, и он, ничуть не пострадав от погружения, засмеялся над своим приключением так же искренне, как я.
Помимо редких развлечений такого сорта, всё моё время было занято делами. Весь день я тратил на управление разными работами и на тысячу других обязанностей. А вечерами я разбирал споры между кули, выслушивал доклады и жалобы джемадаров и рабочих и учил язык суахили. Быстро шла подготовка к главной части работы в округе – строительству железнодорожного моста через реку Цаво. Для меня здесь было очень много работы. Нужно было исследовать реку, измерить скорость течения и объём паводка, выяснить средний и низший уровень воды. Закончив расчёты, я расставил знаки для опор, и началась работа по установке фундамента. Много проблем вызвали два центральных быка. Река несколько раз их ломала, и нужно было откачивать воду прежде, чем возобновлять работу. Затем обнаружилось, что мы никак не можем достичь твёрдой породы, и нам пришлось опускать фундамент всё ниже и ниже. Я уже отчаялся и хотел забивать сваи, но, к моему облегчению, мы ударились о твёрдую скалу, на которую мы смогли установить фундамент.
Другой сложностью, с которой мы столкнулись, было отсутствие в окрестностях подходящего камня. Не то, чтобы здесь совсем не было камня, наоборот, весь округ был усеян скалами. Но этот камень был так тяжёл, что с ним невозможно было работать, и строительство моста из него обошлось бы нам слишком дорого. Я провёл много утомительных дней, бродя по колючим зарослям и разыскивая подходящий материал. Я уже думал, что мы будем вынуждены использовать для опор железные колонны, но однажды я совершенно случайно наткнулся на то, что нужно. Как-то раз мы с Броком охотились и услышали в кустах кудахтанье цесарки. Я обошёл кусты, чтобы Брок мог выстрелом погнать их в мою сторону. Наконец я достиг края глубокого оврага и присел на одно колено, спрятавшись в папоротнике. Едва я зарядил ружьё, как на надо мной пролетела птица. Я выстрелил и промахнулся. Другого шанса у меня не было, поскольку в дело вступил Брок, который сбил дичь одним первоклассным выстрелом. Я почувствовал, что земля под коленом очень твёрдая. После исследования обнаружилось, что берег оврага состоял из камня того самого типа, который я так долго и так безуспешно разыскивал. Я очень обрадовался своей неожиданной находке, хотя сначала я испытал серьёзные опасения, что мы сможем перетащить этот камень на такое большое расстояние по пересечённой местности. Наконец я понял, как доставить материал к нужному месту: на вагонетках по железнодорожной ветке вдоль оврага, по временному мосту через Цаво, вниз по реке до постоянного моста, а потом по другому временному мосту. Я тотчас поставил людей, чтобы они прорубили в джунглях просеку для железнодорожной ветки. Однажды утром, когда они были заняты рубкой, из чащи прямо в середину группы кули выскочил маленький паа – вид небольшой антилопы[10]. Перепуганный и смущённый криками людей, он побежал прямо на джемадара Шера Шаха, который быстро и точно накрыл его корзиной. Я появился как раз вовремя, чтобы спасти жизнь маленького изящного животного, и отнёс его в свой лагерь. Он очень быстро так привык ко мне, что запрыгивал на мой стол во время обеда и брал еду из моих рук.