Людоеды в Петербурге. Новые красные против новых русских

Конн Вилли

— Я не так хорошо его знаю, как ты, Вика, — в голосе бизнесмена послышался ревнивый упрек.

— Да, я знаю его немного лучше. — Делая вид, что не поняла намека, Вика взяла из коробки шоколадную конфету. Она явно не спешила с ответом, подогревая любопытство мужчин. — Все просто. Он завидует тебе, Боб. У тебя есть все: супермодные машины, яхты, счета в заграничных банках. Ты можешь себе позволить делать мне дорогие подарки. У Трюкача нет ничего.

— Ты уверена в этом, Вика? — с живым интересом спросил Боб.

— Самое

смешное, что он этого не осознает. Он строит из себя благородного и бескорыстного рыцаря и в то же время сокрушается по поводу того, что не может позволить себе купить даже пару туфель, достойных моего гардероба.

— Он сам тебе это сказал?

— Да, слово в слово.

— Ты полагаешь, что его можно купить?

— Купить этого человека дешевле, чем уничтожить, — согласился Желудь.

— Мне никогда не приходило в голову предложить ему деньги, — Боб задумчиво забарабанил пальцами по столешнице.

— То, что нельзя сделать за большие деньги, можно сделать за очень большие деньги, — осклабился Желудь.

— Ты совершенно правильно поступил, дорогой, он с презрением швырнул бы деньги тебе в лицо, — зашептала Вика. — Трюкач не у каждого их возьмет.

«В этом он похож на правительственного чиновника, который тоже^мне у всех берет», — подумал Боб, пытаясь понять, к чему клонит Вика.

— Может быть, ты знаешь человека, у которого он возьмет?

— Да, знаю. У меня.

— Я не согласен, шеф, — вмешался Трансформер. — Трюкач похитил мою сестру. У меня с ним личные счеты. Я все равно до него доберусь, и вы сэкономите свои доллары.

— Доберусь… доберусь, — передразнил Трансформера бизнесмен. — Хватит! Это я уже слышал от вас. Все будет так, как сказала Вика. Вы свободны.

Глава 18

ПРОЗРЕНИЕ

Проснувшись, Влад коснулся губами розового ушка Жанны. Сполз в самый конец дивана и поцеловал такой же розовый мизинчик на ноге. Страстным, обжигающим языком прошелся по всему телу девушки, пока не коснулся ее горячих губ.

Жанна открыла глаза и, нежно обняв Влада, повернула к нему прелестную головку. Пышные белые кудри рассыпались по груди девушки.

— Наверное, ты считаешь меня ненормальной, да, Влад?

— Ну что ты. Настоящий сумасшедший все-таки я. У меня даже справка есть.

— Ты не осуждаешь меня за легкомыслие? Я сама не знаю, как это могло случиться.

— Я люблю тебя. Я счастлив, что вновь нашел тебя, мое солнышко!

— Почему вновь? — насторожилась девушка.

— Потому что мы были вместе вчера. Сегодня я открыл глаза, и вновь ты со мной, — нашелся Трюкач.

— Влад, расскажи мне о том каскадере с фотографии.

— Почему ты об этом спрашиваешь, любимая?

— Не знаю, его фотография не дает мне покоя. Он так похож на меня.

— Что можно рассказать о новичке, кроме того, что он новичок?

— Мне хотелось бы на него взглянуть.

«Подойди к зеркалу, и ты увидишь его. Что, если бы я сказал так? Какое потрясение испытала бы Жанна? Выдержала бы ее и без того деформированная психика страшный груз информации, известной мне? Впрочем, знаю ли я все?!» — засомневался Трюкач.

— Когда-нибудь я тебе его покажу. Обязательно покажу, — твердо пообещал Влад. — А сейчас мне придется тебя оставить на день-два.

— Ты уезжаешь?

— Но ведь ты просила привезти сюда этого каскадера, — отшутился Трюкач.

— Если ты действительно едешь за ним, то лучше не уезжай.

— Я еду по одному очень важному делу. А за ним я заеду на обратном пути.

— Влад, можно я останусь здесь? Мне бы не хотелось возвращаться домой.

— Разумеется, можно. Оставайся.

Трюкач, маневрируя в потоке машин, вырулил на площадь Победы.

— Куда мы едем на этот раз, счастливый избранник? — Стас с завистью посмотрел на зацелованное лицо Влада.

— Не уверен, что о таких вещах можно говорить даже с близкими друзьями. Эту ночь я провел с Жан-Ной, и она оказалась… девственницей.

Лицо блондина исказила гримаса боли.

— Тебе действительно не следовало говорить это мне.

— У меня появилось странное подозрение, что она не Жанна!

— Нет, тебя действительно следовало подольше подержать в психушке. Подумай, что ты говоришь.

— Я знаю, что выгляжу шизофреником, но это не все. Я не узнаю ее руки, губы, то, как она меня целует. А чем ты объяснишь, что в ее паспорте указана прежняя дата появления на свет, но место рождения совсем другое — Тверь. Жанна рассказывала, что ее родители — коренные петербуржцы, погибшие в авиационной катастрофе. Они же никогда не жили в Твери.

— Жанна забыла свое имя, может ли она помнить, как надо тебя обнимать, Влад, а бумажкам я никогда не верил раньше, не верю и сейчас.

— Понимаю, что говорю вздор, но все-таки мы едем сейчас в Тверь, на родину Жанны.

— Зачем?

— Я хочу проследить ее жизненный путь от колыбели до сегодняшнего дня.

В Твери друзья быстро разыскали дом Жанны по адресу с конверта из ее сумочки. Каково же было их изумление, когда выяснилось, что ее родители живы! Это были обыкновенные тихие пенсионеры.

«Как же так? — недоумевал Влад. — Кто же тогда погиб в авиакатастрофе?» Он не решился потревожить покой родителей Жанны. Все необходимые сведения можно было получить от соседей.

Уже к середине дня Влад знал о хулиганском детстве Трансформера, так не вязавшемся с его трогательной заботой о сестре, о том, что их родители ждали двойню, а родилась… одна Лиза.