Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947
Шрифт:
Хотя, как и на ранних фазах войны в Средиземноморье, руководство операциями формально находилось в руках итальянцев, на практике оно осуществлялось командованием 14-го танкового корпуса и командующим Южным фронтом. Наши совместные усилия, направленные на то, чтобы внешне все выглядело пристойно и взаимное уважение союзников друг к другу было сохранено, привели к тому, что на описываемом этапе нам удалось избежать личных раздоров с итальянцами. Что касается взаимоотношений с Хубе, то они были совершенно идеальными. Тот факт, что в течение долгого времени я был persona grata по той причине, что по собственной инициативе принял решение эвакуировать войска с Сицилии, не слишком меня волновал, поскольку с военной точки зрения эта операция была проведена успешно.
Хубе вывел свою дивизию из боя с исключительным искусством, до последнего момента сдерживая наступающего противника. То, как ему удалось переправить ее через пролив, стало завершающим штрихом в его замечательных действиях в качестве
Остается лишь сказать, что при всех выпавших на его долю несчастьях командованию войск Оси невероятно повезло. Больше всего ему помогла методичность, с которой осуществляли наступательные действия войска альянса. Кроме того, концепция наступления, которой следовал противник, предоставляла нам достаточно большие возможности для противодействия. То, что он не провел крупномасштабной операции по блокированию острова и не нанес удара по побережью Калабрии, дало нам несколько недель, в течение которых мы смогли организовать оборону, располагая очень незначительными силами и средствами. Медленное продвижение наступающих войск противника и удивительное распыление его сил позволяли стягивать значительные подкрепления для обороны отдельных районов по мере того, как угроза им становилась реальной. То, что противник не сумел использовать последнюю возможность помешать германским войскам пересечь Мессинский пролив путем нанесения по ним мощных и тщательно скоординированных ударов с моря и с воздуха, было едва ли большим подарком с его стороны, чем то, что он не смог сразу же, 17 августа, также форсировать пролив и приступить к операции преследования. Несомненно, войскам обеих сторон досталось – им пришлось действовать с невероятным напряжением, под палящими лучами летнего солнца, в скалистых и почти лишенных растительности горных районах. Однако взятая альянсом передышка, которая продолжалась до 3 сентября и отнюдь не была продиктована обстановкой, также стала для Оси подарком.
Захват Сицилии противник осуществлял медленно, преодолевая глубоко эшелонированную оборону, при мощной поддержке корабельной артиллерии и авиации. Это означало, что еще не пришло время, когда нам следовало начать беспокоиться по поводу возможности проведения противником операций в районах, удаленных от военно-морских и военно-воздушных баз. Опасность скорее таилась в тех огромных количествах боеприпасов, техники и военного имущества, которые войска альянса могли расходовать практически без счета.
Уроки, полученные на Сицилии, привели меня к следующим выводам: глубоко эшелонированные оборонительные порядки являлись обязательным дополнением к береговым укреплениям, поскольку разрушительное воздействие огня корабельной артиллерии по находящимся на расстоянии прямой видимости фортификациям делало оборону «в линию» бесполезной. Несмотря на сокрушительное фиаско береговой обороны итальянцев, массированный огонь по наиболее уязвимым целям, другими словами, по разгружающимся транспортным судам, приближающимся к берегу десантным баржам и только что высадившейся живой силе противника был и остался лучшей оборонительной тактикой. При действиях в условиях глубоко эшелонированной обороны локальные резервы должны быть настолько сильными и располагаться так близко друг к другу, чтобы у них была возможность в случае необходимости нанести противнику ответный удар и выравнять положение. Части первого эшелона основных резервов нужно располагать как можно ближе к побережью, чтобы они могли в темное время суток выдвинуться как можно дальше вперед и в максимальной степени занять боевые позиции на линии фронта.
Глава 17.
Свержение Муссолини и отступничество Италии
24.07.1943 года. Сессия Фашистского совета, принятие резолюции о недоверии Муссолини.
– 25.07.1943 года. Арест Муссолини. Бадольо поручают сформировать новое правительство.
– 12.08.1943 года. Италия начинает тайные переговоры о перемирии с альянсом. – 22.08.1943 года. Штаб 10-й армии обосновывается в Южной Италии.
– 3.09.1943 года. Заключение сепаратного перемирия между Италией и альянсом. – 3.09.1943 года. Высадка британской 8-й армии на юге Калабрии.
– 8.09.1943 года. Эйзенхауэр и итальянское правительство предают гласности соглашение о перемирии.
– 12.09.1943 года. Операция по спасению Муссолини
Когда 31 января 1943 года итальянский маршал граф Кавальеро был смещен со своего поста, я, естественно, попросил Муссолини освободить меня от моих обязанностей командующего. Мы с Кавальеро были больше чем товарищами по оружию, и я думаю, что он разделял мои чувства. Я защищал Кавальеро и предупреждал Муссолини о возможных негативных последствиях замены его на Амброзио, которого в моем присутствии неоднократно резко критиковали итальянские офицеры и который, по моему мнению, не обладал способностями, необходимыми для командующего столь высокого уровня. Муссолини умолял меня забрать обратно мой рапорт, в очередной раз заверил меня в
Изменения в атмосфере, царившей в итальянском Верховном командовании, я почувствовал сразу же. Я отказался от предложения Амброзио возглавить командование всеми войсками Оси в Тунисе, предположив, что он просто хочет избавиться от меня как от неприятного и авторитарного немецкого командира и наблюдателя, а также лишить меня моего влияния в Риме. Договоренность, согласно которой ни один приказ не мог быть издан без моего одобрения, оставалась в силе. Реализовывать ее было нетрудно, поскольку большинство приказов разрабатывалось и составлялось моими штабными работниками или офицерами связи. Несмотря на временами невыносимое высокомерие Амброзио, я сохранял лояльность по отношению к нему. Единственным изменением обычной процедуры с моей стороны стало то, что я прекратил лично бывать на совещаниях и стал отправлять туда в качестве своего представителя моего начальника штаба. С Муссолини я теперь встречался лишь изредка, да и то только для обсуждения самых неотложных вопросов. Поначалу я думал, что неприкрытая враждебность Амброзио по отношению ко мне вызвана чувством соперничества, но вскоре произошел целый ряд событий, после которых стало ясно, что он стремится к изменению существующей системы, а возможно, и к чему-то гораздо большему. Поскольку адмирал Риккарди и генерал Фужье остались на своих постах командующих соответственно военно-морскими и военно-воздушными силами Италии, а новый командующий сухопутными войсками, генерал Рози, был хорошо воспитанным и порядочным человеком и держался по отношению ко мне по-дружески, я честно попытался преодолеть мое недоверие к Амброзио, исходя из абсолютного взаимного доверия, существовавшего между Муссолини и мной. Мри изначальные опасения по поводу того, что, заменяя Кавмьеро на Амброзио, Муссолини сам роет себе могилу, на какое-то время рассеялись в результате изменений в правительстве, происшедших 8 февраля 1943 года. В то время ни я, ни наш посол фон Макензен, ни наш военный атташе фон Ринтелен не верили в наличие непосредственной угрозы существующему режиму{14}. 24 июля даже Муссолини все еще чувствовал себя крепко сидящим в седле.
В тот день я в одиночку отправился повидаться с Муссолини, чтобы обсудить кое-какие вопросы. Поскольку у него шло важное политическое совещание, он уговорил меня немного подождать. – Когда через полчаса я вошел к нему, на лице его сияла улыбка. Он сердечно поприветствовал меня.
«Вы знакомы с Гранди? – спросил он. – Он только что ушел. У нас с ним была очень откровенная беседа. Наши взгляды полностью совпадают. Он мне очень предан».
Я с пониманием отнесся к его восторгу; но когда бук-вмьно на следующий же день я узнал, что этот самый Гранди возглавил мятеж против Муссолини в Высшем фашистском совете, я был вынужден задать самому себе вопрос, что является более удивительным – доверчивость Муссолини или коварство Гранди. За день до этого, 24 июля, фон Макензен сказал мне, что располагает точной информацией о том, что никакой опасности нет и что Муссолини все еще полностью контролирует ситуацию.
Период между изменениями в составе кабинета и падением Муссолини был плотно заполнен совещаниями представителей Оси на самом высоком уровне военного и политического характера, которые, ввиду меняющейся ситуации на фронтах, проходили очень по-разному.
Позвольте мне вкратце изложить ход событий. Первым делом замечу, что Роатта, главнокомандующий сухопутных войск, всячески пытался добиться увеличения численности германских войск в Италии, которую Муссолини и Амброзио по совершенно непонятным причинам старались ограничить; постоянно шли споры по поводу диспозиции германских и итальянских частей; отмечу также, что начиная с 21 июня Италия с удивительной настойчивостью требовала как можно больше оружия, причем подчас заявляемые ею потребности казались преувеличенными. Итальянцы хотели получить семнадцать танковых батальонов, тридцать три артиллерийские батареи, восемнадцать дивизионов противотанковых и штурмовых орудий и две тысячи самолетов. На совещании, организованном Бастианини, заместителем главы итальянского министерства иностранных дел, я высказался против удовлетворения этих требований, подразумевавших решительное изменение курса, которым мы следовали до этого. Хотя несколько итальянцев поддержали мою точку зрения, Амброзио без обиняков отказался пересмотреть изложенные им цифры. Это давало определенную пищу для размышлений. Невозможность удовлетворить упомянутые требования встревожила также и Верховное командование вермахта, которое в середине июля 1943 года их отвергло.
На встрече Гитлера и Муссолини в Фельтре 19 июля проблему урегулировать не удалось. Гитлер не стал высказывать свои далеко идущие претензии на германское лидерство, Муссолини же скрыл свои сомнения по поводу того, стоит ли продолжать войну.
Переговоры по военной тематике между Кейтелем и Амброзио привели к достижению соглашения о том, что германские и итальянские дивизии следует перебросить в южные районы Италии, но ни немецкая, ни итальянская сторона не желали первыми приступать к его реализации.