Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947
Шрифт:
Любой человек, который бывал в Риме во время войны, знает, как часто германские технические войска занимались ремонтом магистральных водопроводных артерий, поврежденных в результате вражеских бомбардировок. И каждый итальянец должен знать, что система водоснабжения и другие важные объекты городского хозяйства столицы даже после отхода германских войск остались нетронутыми, поскольку мы воздержались от подрыва мостов и других сооружений, рискуя оказаться в невыгодном с военной точки зрения положении.
Наконец, необходимо отметить, что потери от налетов авиации противника на густонаселенные города и поселки были не слишком большими благодаря усилиям немецкой стороны, оказывавшей помощь итальянцам людьми, оружием и военным снаряжением.
С сентября 1943 года германская сторона начала принимать меры по защите церквей и итальянских объектов культуры. Эти меры осуществлялись
Работы по вывозу культурных ценностей в безопасные места были разделены на несколько этапов. Их особенности зависели от характера местности и от того, насколько велика была угроза авианалетов противника. Однако даже при этом осуществление этих работ было связано с большими трудностями, и со временем нам пришлось использовать для их выполнения самые разные средства. Я ограничусь рассказом о том, что было сделано в этом отношении командованием Южного фронта.
Самой простой мерой было закрытие доступа к местам нахождения культурных ценностей в городах и в сельской местности путем установления соответствующих табличек с моей подписью. Я расписался на сотнях таких табличек и могу сказать, что мне ни разу не докладывали о случаях нарушения данного запрета. Произведения искусства, архивы и библиотеки вывозились из замков, церквей и прочих подобных сооружений туда, где им ничто не угрожало, – разумеется, когда для этого имелся транспорт. К примеру, всемирно известные шедевры искусства из монастыря в Монте-Кассино были вывезены в Орвьето танковой дивизией «Герман Геринг» и впоследствии по моему приказу переданы Ватикану для хранения в итальянской столице. О множестве других произведений искусства, спасенных непосредственно германскими войсками и переданных Ватикану, я уже не говорю.
Вторая задача состояла в том, чтобы вывезти сокровища флорентийского искусства на укромные виллы, разбросанные неподалеку от Флоренции, а оттуда, когда над ними вновь нависла угроза (достаточно вспомнить о случаях с монастырями Камальдоли и Сент-Эрено), в Южный Тироль. Вилла Медичи с ее ценнейшими работами флорентийских мастеров, расположенная в Поджо-а-Кай-ано, неподалеку от Флоренции, была по моему приказу исключена из созданного в тех местах оборонительного района. Произведения искусства, временно складированные в Марцаботте, в конце концов были перевезены для хранения в Феррару. В итоге недостаток транспортных средств вынудил нас оставлять культурные ценности там, где они находились изначально, но в этих случаях их помещали в укрытия, надежно защищавшие их от бомбардировок. Это делалось во всех случаях, когда тот или иной город невозможно было объявить «открытым» или «санитарным». В эту категорию попала даже Верона – в силу того, что она, будучи крупным транспортным узлом, притягивала к себе авиацию противника.
Города, представлявшие интерес в культурном отношении и являвшиеся традиционными католическими центрами, исключались из зоны боевых действий как «санитарные». Противник уведомлялся об этом – обычно это делалось через Ватикан. Объявление города «санитарным» предусматривало вывод из него всех военных учреждений, за исключением тех, которые были связаны с медицинской службой. Так было сделано, к примеру, в Аньяни, Тиволи, Сиене (позже ее объявили «открытым» городом), Ассизи, куда были свезены наиболее ценные произведения искусства из Умбрии, а затем и в Мерано.
Существовали определенные трудности военного и дипломатического характера, мешавшие полному осуществлению режима открытых городов. Мы пытались ввести такой режим во многих местах, но не всегда наши усилия приводили к успеху. Иногда мы вынуждены были прибегать к таким методам, как объявление того или иного города «нейтральным» или «демилитаризованным». В обоих случаях это означало эвакуацию всех войск и военных учреждений, введение запрета на вход туда для всех военнослужащих, а также окружение города кордонами военной полиции, которая блокировала ведущие в него дороги и отправляла автомобильный транспорт в объезд. Само собой разумеется, что эти меры не всегда с одобрением воспринимались в войсках и нередко создавали основания для возникновения у командного состава
Знаменитые культурные памятники Пизы были спасены от разрушения благодаря своевременному выводу оттуда наших войск.
Сан-Марино, как и Сиена, с тактической точки зрения представлял собой центральный пункт важной линии обороны. Тот факт, что, несмотря на это, я объявил его открытым городом, может служить примером моей уступчивости. В северной части Италии такие города, как Парма с ее замечательным театром, расположенным в Палаццо-делла-Пилотта, Реджо, Модена и Болонья, были «нейтрализованы» в июле 1944 года. В то время Болонья была ключевым пунктом нашей обороны. Петиции от местного мэра и архиепископа с просьбами объявить город «открытым» были благожелательно рассмотрены, после чего мы приняли целый ряд мер по обеспечению безопасности Болоньи. Фактически боев за исторический центр города не было, что следует поставить в заслугу генералу фон Зенгеру унд Эттерлину, командующему 14-м танковым корпусом. Равенна была объявлена демилитаризованной, и наши войска оставили ее без сопротивления. Венеция была выбрана в качестве сборного пункта, куда свозились произведения искусства из всей Восточной Италии. Несмотря на сопротивление представителей военно-морских сил, вопрос о ее сохранении был решен положительно.
Выведя все войска из Виченцы и пустив в обход нее весь транспорт, мы практически превратили ее в нейтральный город. Падуя также была полностью демилитаризована по просьбе местного епископа, что позволило сохранить часовню Джотто и многие другие здания, представляющие историческую и архитектурную ценность.
Точно так же благодаря моему личному приказу был спасен от разрушения монастырь в Сертоза-ди-Павиа к югу от Милана.
Думаю, что этих нескольких примеров деятельности командующего Юго-Западным фронтом достаточно для того, чтобы показать, что германские вооруженные силы делали все, что возможно, для защиты объектов итальянской древней культуры. Те, кто незнаком с Италией, вероятно, не смогут представить подлинный масштаб наших усилий. Однако они смогут лучше оценить его, если сравнят перечисленные выше итальянские города, которым был нанесен либо небольшой, либо вообще никакого ущерба, и немецкие города, такие, как Вюрцбург, Нюрнберг, Фрайбург, Дрезден и многие другие. Это сравнение дает повод задуматься людям во многих странах.
Во время войны я получал множество благодарственных писем от представителей церкви и гражданских властей. Я хотел бы процитировал лишь одно из них, присланное мне архиепископом города Чьети:
«В течение восьми месяцев мы, жители Чьети, находились всего в семи километрах от линии фронта, на которой действовали германские войска. Все это время германские командиры не причиняли нам никаких неприятностей. Особенно это относится к фельдмаршалу Кессельрингу и подчиненным ему генералам. Наоборот, когда встал вопрос о спасении города Чьети и всего, что можно было спасти, они, и в особенности фельдмаршал Кессельринг, оказывали мне поддержку и помогали всеми возможными способами, насколько это позволяла ситуация на фронте…
Подводя итог, я должен со всей ответственностью заявить, не боясь при этом впасть в противоречие, что действия и поведение фельдмаршала Кессельринга заслуживают всяческого общественного одобрения. Такого же мнения придерживаются остальные священнослужители города и, насколько мне известно, все благонамеренные жители Чьети. Мы благодарим фельдмаршала Кессель-ринга за то, что посреди всеобщей разрухи наш город уцелел. Я приношу особую благодарность генералам Гюнте-ру, Бааде, Фюрштайну и Мельцеру за их добрые дела, сделанные по отношению к нашему городу под руководством фельдмаршала Кессельринга. Мы всегда будем славить их имена и имя фельдмаршала.