Люфтваффельники
Шрифт:
А мама тихо всхлипнет и смахнет украдкой, ненароком набежавшую слезинку …и добавку, конечно же, наложит щедрую добавку, которую положит еще и еще много раз, …не давая ненаглядному сыночку даже теоретически приблизиться ко дну своей тарелки.
Когда первая волна непроизвольной жадности — «хаотичный жор» постепенно сойдет «на нет» и в заметно отяжелевшем организме мягко поселится устойчивое отвращение к пище как к таковой, то прилично осоловевший и опьяневший от давно забытого ощущения абсолютной сытости, а не от пары «дежурных» рюмочек коньяка, ты медленно и слегка пошатываясь, выползешь из-за стола и под пристальными
В «детской» комнате, окунувшись в тонкую ностальгию, задумчиво и почти бесцельно будешь перебирать старые вещи из своего гардероба …с колоссальным трудом, влезая в неожиданно «ставшие маленькими и усохшими»…
И с несказанным удивлением заметишь, что за незаметно пролетевшие 6-ть месяцев, некогда знакомый и казавшийся постоянным (как скорость света в вакууме или масса электрона) мир вокруг тебя изменился и в зеркальном отражении на тебя смотрит уже несколько другой человек. Я?! А вроде уже и не я?! Или все же я, но немного другой?! Что-то неуловимое изменилось, а что?! Плечи стали шире, осанка ровнее, …глаза…, именно глаза…, взгляд стал серьезней, жестче… Мде…, дела?!
Затем снимешь трубку телефона, «автоматически» наберешь знакомый «до боли» номер и услышав звонкое девичье: «Алло!», неожиданно севшим голосом, тихо прошепчешь.
— Здравствуй, это я…
Ах, отпуск, отпуск! Сколько всего надо запланировать и успеть осуществить?! А тут еще сессия с чередой экзаменов. Один серьезней другого! Еще и залетов набралось с десяток-другой, твою мать! Значит, опять придется гарантированно искупать свою вину перед Родиной. Правда, объективности ради стоит заметить, что строгую и справедливую Родину в данном случае будет олицетворять всего лишь командир роты Володя Нахрен или в самом противном случае — комбат Пиночет (в девичестве — полковник Серов). Тем не менее, что не может не радовать — искупать вину придется всего лишь «аккордными» работами, а не своей кровью! И на том спасибо. А мы уж за ценой не постоим, потрудимся на благо училища! Эх, потрудимся! Такую производительность труда покажем, просто закачаешься! Издевательский лозунг: «Пятилетка за три дня!», как показывает практика, вполне реализуем. Да-да, даже не обсуждается, но только при наличии достойного стимула. Очередной отпуск для курсанта — самое оно — стимул, лучше не придумаешь, поверьте на слово.
Но, до отпуска надо еще дожить. Его надо заслужить и выстрадать, а пока все на нервах. Сдадим ли сессию?! Не зависнем ли в училище?! Тут каждый день на счету… На всех настенных календарях и в карманных глянцевых календариках делаются соответствующие скрупулезные отметки (крестик, ручкой или сквозную дырочку, иголкой), где только возможно и невозможно ставятся памятные зарубки. Отсчет обратного времени до наступления долгожданного отпуска пошел уже на число запланированных к поеданию яиц (курино-вареных или варенных куриных, кому как нравится) и порций сливочного масла. Кто служил, тот меня понял?!
Психика некоторых ребят напряглась настолько, что парни начали разговаривать во сне независимо от своего желания.
Стоя в наряде на тумбочке дневального можно было спокойно подсесть на краешек кровати к спящему курсанту и начать задавать ему несложные вопросы и, как правило, парнишка, не приходя в сознание и не открывая глаз, начинал поддерживать с тобой «светскую» беседу,
Более того, однажды подпирая тумбочку дневального по роте и усиленно борясь с неумолимо накатывающим под самое утро сном, я неожиданно вздрогнул от искреннего удивления, переходящего в жуткий испуг. Меня фактически реально «передернуло» от неумолимо накатывающего ужаса.
По «взлетке» казармы из темноты длинного коридора на меня медленно и бесшумно надвигалась расплывчатая фигура в белом! Пипец, приехали, привидение!
Я инстинктивно схватился за штык-нож и вытащил его из ножен, в слабой надежде отбиться от нагло приближающегося «глюка» в человеческом обличии. Но буквально сразу же меня посетила мысль о безнадежности моего положения — привидение бесплотно (у призрака, по определению отсутствует материальное тело) и ножом его не зарежешь, так ведь?! Мама, что же делать?! Мамочка!
Включать свет в казарме и душераздирающе орать во всю глотку, призывая на помощь мирно спящих ребят, я как-то не додумался! Страх и животный ужас парализовали разум и лишили меня малейшей возможности здраво мыслить и действовать логически, поймите правильно! Все мало-мальские мыслительные процессы снизошли в небытие, остались только инстинкты! Причем, один — выживания!
Основательно трясясь в приступе противной мелкой дрожи, переменной периодичности и амплитуды, а также, непроизвольно клацая зубами (нижняя челюсть самопроизвольно отбивала сигнал SOS по азбуке Морзе), я панически вжался в стену так сильно, что своей мгновенно вспотевшей спиной ощущал фактически каждый «сапожный» гвоздик (с микроскопическими шляпками), заколоченный в агитационный стенд.
Ма-ма! Ма-моч-ка! Ма-муль-ка, ма… Фу, блин…, твою мать! Привидится же такое?!
Приведение «в белом» по мере приближения постепенно материализовалось в узнаваемую худосочную и некультяпистую фигуру комсорга нашей 4-й роты — курсанта Конфоркина, который с абсолютно закрытыми глазами с белом нательном белье и босыми ногами медленно и осторожно продвигался по центральному коридору.
Я вытер ледяную испарину со своего лба, мысленно перекрестился и раздраженно сплюнул на идеально намастиченный и отполированный пол казармы.
Это ж, какой только гадости и нечисти не привидится спросонья, да еще и с перепугу?! Тьфу, сгинь нечистый! В принципе, что занудный комсорг-показушник, что привидение (хоть с мотором, хоть без…типа «а-ля-Карлсон, у которого съехала крыша»), хрен редьки не толще! Блин, чуть в штаны не нагадил! Как вспомню, до сих пор руки-ноги противной дрожью вибрируют…
Комсомольский вождь тем временем вплотную приблизился к тумбочке дневального и, не открывая глаз, остановился прямо передо мной. Картина маслом, хоть стой, хоть падай! 100-процентный лунатик, мать его?!
Медленно отходя от неожиданно пережитого волнения и некоторой опаской поглядывая на новоявленного «лунохода», я раздраженно засунул штык в ножны и приготовился принять более удобное положение (желательно сидя), чтобы самопроизвольно не подкосились ноги, отекшие от длительного «стояния столбом» на тумбочке дневального.
Курсант Конфоркин постояв некоторое время рядом с тумбочкой, неожиданно повернулся направо на 90 градусов и медленно, даже, наверное, плавно и грациозно, но достаточно уверенно двинулся к выходу из казармы.