Лютица
Шрифт:
Не очень плотная очередь из рыцарей медленно продвигалась внутрь величественного собора, который представлял собой трёхнефную базилику с тремя апсидами. На соборной площади беседовали трое сицилийских рыцарей, ожидая своей очереди. Подобные мероприятия записи проходили во многих городах всех христианских стран берущих участие в походе. Эти трое, истинно верующие господина, готовились дать присягу на Библии в этом богоугодном деле, все, кроме одного. Великом походе, на Константинополь и защиту гроба Господа. После этого папа Иннокентий устраивал грандиозное собрание на кафедральной площади Норманнского собора, где он давал наставления и благословения своим божьим воинам.
Разговор начинался весело и задорно и медленно перерастал в нечто иное. Рыцари Пепито Раньйоло и Амадео Порци, были не столь веселы, когда узнали о намерениях Карло.
— значит, ты Карло не хочешь идти с нами? — осуждающе говорил Пепито.
— я же говорю, счастье у меня! Скоро родится наследник, я не могу пропустить такое событие, даже ради такого великого дела! Жизнь меняется, я не могу бросить свою возлюбленную! — улыбаясь, объяснял Карло, пожимая бумагу.
— а как же ты собираешься сказать об этом архиепископу? Ведь верный христианин, сам граф Антонелли тебе выдал земли за ту реликвию, что ты привез из Иерусалима! Святая Мария! Ты же практически бок о бок сражался с такими героями, как Фридрих Барбаросса и Ричард Львиное сердце! — упрекнул друга Амадео. Синеглазый, русый итальянец.
— друзья мои, я всё понимаю, что та слава, которую я добыл, когда Бог даровал мне милость выжить, идёт впереди меня. Но, хоть я и верный христианин, наверное, это судьба. Папа Иннокентий дал добро на выплату возмещения. И я могу заплатить нужную сумму денег, которая пойдет на благо кампании, в помощь другим храбрым воинам!
Амадео и Пепито переглянулись. Потом Пепито недоверчиво начал.
— ты уверен в этом? Что такое возможно?
— я слыхал о таком нововведении, вот только там сумма крайне неоднозначная! Ты сможешь это сделать Карло? Откуда у тебя такие деньги? — спросил Амадео
— на сто процентов возможно, мой славный друг. У господина Джанини есть знакомые священнослужители из церкви святого Петра, они то и поведали об этих нововведениях! А то, откуда средства для взноса, к сожалению, я не могу вам поведать мои друзья.
— это ведь просто откуп?! — возмутился Пепито. — Как можно откупиться от миссии господней?
Карло немного замешкался, понимая, к чему клонит Пепито, но всё же сумел сохранить улыбку и добавил.
— я так не считаю, кто я такой, чтобы осуждать решения папы Иннокентия? Если он так решил, значит, сам Бог так завещал.
Карло, который был в возрасте 35 лет, повидал немало крови в битве за Иерусалим, и те ужасы, которые там творились. Он прекрасно понимал цену того, что, наверное, сам Бог ему даровал. Счастье выжить. И он это ценил. В его мыслях он просто возносил хвалу и папе и Богу за то, что они дали возможность избежать участия в грядущей бойне. Естественно он не забывал и сеньора Роберто.
— знаешь Карло, я не ожидал от тебя такого! А как же несметные сокровища Византии? Ты хоть представляешь, насколько богат город Константинополь? Тебе до конца жизни бы хватило его злата! — жадно говорил Пепито.
— как знать Пепито, Византия нам не подарит Константинополь просто так. Вон болгарский царь вместе с половцами и Османской империей с двух сторон грызут Алексия и никак не могут с ним ничего сделать. — возразил Амадео.
— ХА! Ну ты и пример привел! Амадео не смеши меня, посмотри на нас и на других бравых рыцарей Европы! Да у нас лучшая амуниция и оружие во всём мире, мы сицилийцы, а ты говоришь о каких-то болгарах голодранцах. А кто эти половцы? Это вообще несчастные кочевники, босота! А Османская империя не настолько сильна в нынешнее время, чтобы что-то сделать с огромной Византией. — посмеиваясь разъяснил Пепито.
Тем времен очередь уже продвинулась до входа в чудесное помещение. Потолок и стены зала были произведением мастеров своего дела. Архитектурные решения, были потрясающими, разнообразные узоры и скульптурные объекты делали собор поистине грандиозным творением искусства. В конце, тобишь в начале очереди стоял красивый деревянный стол, накрытый красной вышитой тканью. На нём лежала огромная Библия. Везде, на колоннах и стенах горели свечи, дабы было чётко видно и лица рыцарей и их настрой. С другой стороны стола стоял архиепископ в белой рясе с золотыми нашивками. Его лицо было иссушено старостью. Его украшала маленькая бородка. По бокам от него стояли ещё два епископа. Слева от стола был маленький постамент для чтения проповедей. За ним стоял человек одетый в дорогую одежду. На постаменте лежал, кажись журнал и чернильница с гусиным пером. Этот человек записывал имя и звание рыцарей. Таким образом, ведя подсчет, всех рыцарей, которые возьмут участие в походе от сицилийцев.
— ну хорошо Карло, раз ты не с нами, ты будешь первым. Мне даже интересно, как твои слова воспримет архиепископ Гуальтеро! — немного с неприязнью пырхнул Пепито.
— без проблем, мой друг. Сам Бог ведёт меня, и мне на страшна тьма неведения. — ответил Карло выходя на позицию перед столом. Предыдущий рыцарь поворачивал направо и уходил через другие двери, предварительно дав клятву на Библии.
Архиепископ, перекрестившись, поднял голову куда-то к потолку шепча какую-то молитву, потом опустил взор на рыцаря перед собой. Тот выглядел более представительно, нежели предыдущий, но его лица он пока не видел, тот склонил голову и тоже читал молитву, сложив обе ладони вместе прижимая кончики пальцев к носу.
— здравствуй сын Божий, каково ваше имя, храбрый рыцарь?
Прежде чем Карло успел что-то сказать, подняв свое величественное орлиное лицо, старый архиепископ Гуальтеро Оффамилио вздыхая резво сказал.
— святые небеса, это сам Карло Феросси! Великий рыцарь Божий! Участник похода за освобождение гроба господня в Иерусалиме! — его дряхлый голос, хоть и был слаб, но звучал вдохновлённо, как будто, тот увидел ангела с орлиным носом.
Карло не улыбался, только перекрестился и уклонился архиепископу.
— здравствуйте ваше святейшество. Да, меня зовут Карло. И я был участников того сражения под покровительством герцога Леопольда Бабенберга австрийского.
Воодушевленный таким рыцарем, архиепископ почти излучал свет от счастья.
— я имею честь приветствовать и выразить благодарность вам от лица церкви и всех христиан, во благо которых вы храбро сражались с языческими преступниками! — улыбаясь, причитал епископ.
— благодаря вас ваше святейшество. — снова уклонился Карло и подготовился к самой важной части.