Лютица
Шрифт:
— тихо! — показала пальцем Луиза, смеясь и прикрываясь рукой.
Вечером Карло привёл гостей к себе домой, и они накрыли большой стол на улице под светом луны и свечей. На улице пришлось сидеть, дабы криками в доме не разбудить спящего ребёнка. Картина была очаровательна. Луна светила на ночное море и разбрызгивала тысячи отблесков на воде. Лёгкий тёплый ветер был так приятен, что даже свечи не тушил. Гости поочерёдно познакомились с женой Карло и разместились за столом. Карло взяв кубок вина, которое разлил всем присутствующим, встал, и проговорил короткую речь.
— дорогие друзья. У меня есть тысячу поводов, чтобы прознести тост сейчас. Но, эти поводы подождут. Первый и самый важный тост я хочу сказать про самого храброго и доброго человека, который жил в Болгарии. Он был единственным человеком, среди тех, кого я встречал, которые видели в людях доброту издали. Он не руководствовался предрассудками и слухами, а смотрел на людей и сам принимал решение, стоит ли им доверять или нет. Этот человек был настолько мужествен, что спас нас всех из лап орды нехристей! Если бы не он, меня бы здесь не было, если бы не он практически всех здесь бы не было.
Радка уже умылась слезами и тихо встала, чтобы выйти из-за стола. Она немогла слушать из разу в раз о Любомире. Только её печаль стихала залеченная временем, как снова рану вскрывали. Она прошла на кухню в доме, которая была, открыла и стала тихо плакать. Луиза не дослушав речь, проследовала за ней. Гости выпили и начали не громко беседовать. А Луиза подошла и заговорила с беднягой.
— идите сюда моя хорошая. — Радка повернулась и Луиза обняла девушку.
— я хочу вам кое-что сказать Радка. Не слушайте моего мужа.
— что вы имеете в виду? — спросила она сквозь слёзы.
— ваш супруг жив и я это знаю.
— он не может быть жив Луиза… Не начинайте и вы с той же стороны, я и так натерпелась за эти дни…
У Луизы вспыхнуло сицилийское пламя от упёртости девушки, и она немного изменила интонацию на раздраженный голос.
— сядьте за стол!
Радка послушно села и стала вытирать глаза.
— сколько дней вы в разлуке с вашим любимым?
— одинадцать дней… — тихо сказала девушка.
— всего-то? А я была в таком же положении как вы! Мой муж покинул меня на 389 дней! Вы можете себе представить? Я осталась сама с нерождённым сыном в полном одиночестве и каждый божий день думала, что он погиб. Только его редкостные письма вселяли надежду, что он жив. Но, когда я получила последнее письмо, я прочла его, и подумала… Всё, это конец. Больше я не увижу моего мужа. И знаете, что я сделала?
— что? — посмотрела Радка, которая отвлекалась на историю Луизы.
— я пошла в церковь и старый архиеписком спросил меня, почему я плачу. Я объяснила ему суть вопроса. И знаете, что он ответил? Он сказал, ваш муж будет жить. Всегда, вы обязаны верить в это до тех пор, пока вам не скажут точно, что он умер. А до тех пор вы обязаны перед лицом Бога и любви к своему мужчине верить, что он вернётся. И я поверила! Я каждый день его ждала и верила! Не буду лукавить, были сложные дни, когда мои руки опускались и вглядываясь в бездонное море я не видела ни одного корабля и тогда я бесконечно плакала и теряла надежду. Но, потом я вновь вставала на следующее утро и верила. Молилась и верила. И так до сегодняшнего дня! 389 дней мучений и пыток Радка!
Девушка слушала и молчала.
— вы обязаны верить. Вы утверждаете, что он погиб, а вы видели его гибель?
— нет. — снова едва слышно ответила Радка
— так что ещё вам нужно? Судя по рассказу моего мужа, ситуация сложилась у вас очень не простая, если бы вы не уехали, вас бы всех убили. И что? Кому бы легче стало? Может быть вашему мужу, который к примеру смог ловко ускользнуть от убийц и выжить?
Тень надежды засветилась в глазах Радки и она действительно даже не подумала о таком исходе. Ведь действительно, если бы они погибли, то спасение Любомира было бы бессмысленным. Мудрая Луиза манипулировала фактами, но пережив бесконечное отчаяние, она знала, что лучше сейчас быть в таком расположении духа, будто Любомир жив, хотя бы до того момента пока Радка родит. А после, если окажется что он погиб, пускай льёт слёзы, сколько сил хватит. В таком случае уже ничего не сделаешь.
— вы правы Луиза. Спасибо вам. Случилось так, что с самого детства мой папа дал мне обещание вернуться с войны, но так и не вернулся. После долгих пятнадцати лет ожидания я перестала верить. Вы ждали чуть больше года, а я ждала отца больше пятнадцати лет…
— это огромное время. Вы можете мне сказать, что я ничего не смыслю и не права, но опять же, вам кто-то сообщал, что ваш отец погиб?
— нет…
— ну вот. Значит, он может быть жив.
— даже если и так. У него было много лет, чтобы вернутся домой и дать понять нам, что он жив и будет рано или поздно с нами. Но, он так и не появился.
— не думайте плохо об отце. Вы ничего не знаете о том, как сложилась его судьба. Если он жив и не приехал, значит, у него были на то причины! Кто сказал, что однажды вы не сможете вернутсья в вашу страну и найти его? Или покрайней мере узнать, как сложилась его судьба?
— это крайне сложно Луиза… У нас очень долго длится война, вам не понять…
— не спорю моя хорошая, но всё равно не теряйте веры и надейтесь на лучшее.
— спасибо за ваши слова Луиза. Вы мне очень облегчили душу.
— я вам больше скажу, я вам помогу с вашей беременностью. Я уже через это прошла, поэтому объясню все детали этого процесса.
Внезапно возел кухни появился Симон, который, так и не притронулся к вину.
— позвольте сеньора Луиза, мне необходимо сказать пару слов увжаемой Радке.
— прошу, садитесь, а я пойду за стол!
Луиза спешно удалилась, а Симон нехотя сел за стол, с трудом смотря в глаза девушке. Радка чувствовала себя сейчас значительно лучше. Это называется надежда, когда она греет твоё сердце, то многие проблемы уходят на второй план и ты не обращаешь на них внимания, хотя это крайне изнурительное понятие, которое также забирает все силы, если она оказывается пустой.
— Радка я хотел сказать… Я хотел это… Простите меня за всё. Это моя вина. Это мои люди задержали вашего супруга! Если бы я нанимал адекватных людей, а не пьяниц подешевле, то ваш супруг был бы жив, мне очень плохо на душе, я не могу дышать, так меня душит камень вины!
— успокойтесь господин Симон. Вы не виноваты. Мой супруг жив и я буду ждать его до конца своих дней.
— жив? откуда…
— он жив Симон, и я буду его ждать до конца своих дней. Вам ещё раз повторить?
— хорошо, но я всё равно чувствую вину…