Лютики
Шрифт:
Милиционер повернулся к Винни.
– Поздравляю, – ровно сказал он.
– Да в том-то и дело, – обрадовался Винни, – что поздравлять тут особо не с чем. Если бы вы знали подробности…
Он многозначительно помолчал и, чувствуя, что социальное уравнение решено, сделал шаг назад.
– Расскажите, – неожиданно предложил милиционер, и ловушка, расставленная совестью Винни, захлопнулась.
– Да, в общем, дикая какая-то история, – неуверенно начал он. – В этом доме находится детективное агентство. Вот это, собственно, наследство и есть. Плюс обязательное условие раскрыть чуть не дюжину дел, иначе его отнимут.
Винни виновато пожал плечами и улыбнулся.
Милиционер молчал.
– Ну, как? – совсем уже глупо спросил Винни.
– Волшебно, – ровным голосом ответил милиционер и повторился: – Всего доброго.
Очевидно, он не поверил.
Винни помялся, потом мысленно плюнул на возникшую по его же вине неловкость, и решительно зашагал прочь. Отойдя на несколько метров, он спохватился и застыл на месте. Потом развернулся и неохотно побрел назад. Милиционер стоял на том же месте, где Винни его оставил.
– Да? – спросил он.
– Тридцать девятый номер, – вежливо напомнил Винни. – Не подскажете?
– Вы же детектив, – укоризненно ответил милиционер. – Пусть даже и начинающий. Примените дедуктивный метод.
Винни молча смотрел на милиционера. Лучше всего, конечно, было развернуться и уйти, но Винни совершенно не представлял, как он, в таком случае, отыщет свое агентство. Прохожих на улице не было, дедуктивный метод доверия не вызывал у него еще в детстве, поэтому он молча стоял и терпеливо смотрел на милиционера.
Тот несколько раз качнулся на каблуках, потом, видимо, заскучав, вздохнул и лениво махнул куда-то рукой.
– Там, – сообщил он. – Прямо у вас за спиной. Дверь. Проводить?
– Благодарю вас, – холодно ответил Винни. – Справлюсь.
Он развернулся и, посмотрев в указанном направлении, с удивлением обнаружил, что в сплошной кирпичной стене действительно виднеется массивная дубовая дверь с тяжелым медным кольцом вместо ручки. Древесина была почти одного цвета с кирпичом и практически сливалась со стеной. Во всяком случае, заметить ее в темноте было совсем не просто.
– Спасибо, – поблагодарил Винни милиционера еще раз и, не прощаясь, направился к двери.
Краем глаза он видел, что милиционер так и не сдвинулся с места, продолжая внимательно наблюдать за ним. Винни выудил из конверта тяжелую связку, на которой было никак не меньше десяти ключей, и тихонько вздохнул, представив, как это выглядит со стороны.
Напомнив себе, что все документы в порядке и это его собственность, он храбро сунул в замок первый ключ из связки. Подошел шестой. Щелкнув замком, дверь с омерзительным скрежетом распахнулась на огромных старинных петлях. Звук был такой, что в окнах посольства за спиной у Винни немедленно вспыхнул свет. Винни поспешно шагнул внутрь, притянул за собой дверь и, заперев ее на ключ, глубоко вдохнул. Потом повернулся, поднял глаза и увидел над головой звезды.
Глава 5. Агентство
Уверенный, что каким-то кошмарным, абсолютно непостижимым образом, он запер дверь снаружи, снова оказавшись на улице, Винни резко обернулся, ожидая увидеть привычную фигуру в форме, но его взгляд уперся в сплошную кирпичную стену, на фоне которой темным пятном выделялась массивная дубовая дверь.
Винни снова взглянул на небо, повернулся и, разглядев в отдалении темную глыбу дома, все понял. Прежний владелец проявил немалую изобретательность, маскируя свое убежище. Кирпичный забор, огораживающий строение от посторонних взглядов, представлял собой чудеса мимикрии, в точности воспроизводя цвет, фактуру и высоту стены прилегающего к нему дома. Понять, находясь снаружи, что это забор, а не продолжение стены, было практически невозможно. Отсутствие указателя с номером дома довершало иллюзию: для любого постороннего человека тридцать девятый дом попросту не существовал.
Винни немного постоял у стены, выжидая, когда глаза привыкнут к темноте, казавшейся ему кромешной после света уличных фонарей. Вскоре из тьмы одна за другой выплыли белые каменные плиты дорожки, ведущей к приземистому двухэтажному дому. Винни подождал, но больше ничего не проявилось. Вероятно, несколько лет назад дорожка пролегала по ухоженному газону, сейчас же она вела через заросли крапивы и чертополоха высотой в человеческий рост. Продираясь к дому, Винни оценил ее длину метров в двадцать – двадцать пять – тридцать. Позже, когда заросли снова превратились в стриженый европейский газон, расстояние сократилось до десяти.
Оказавшись, наконец, возле дома, Винни снова извлек связку ключей. Подбирая нужный, он испытал давно забытое чувство, с которым открывал свою первую собственную квартиру. Первую и единственную. Наконец, один из ключей подошел, и Винни толкнул тяжелую дверь. Она легко подалась, дохнув в лицо сладким – не то деревенским, не то кладбищенским – запахом много лет пустовавшего помещения. Вглядываясь во тьму, Винни думал, что этот воздух так непривычен именно потому, что в нем нет больше ничего человеческого. От этой мысли, и еще от темноты, валившейся на него из дверного проема неподъемной черной плитой, стало не по себе. Он поспешно шагнул вперед и пошарил по стене правой рукой. Выключателя не было. По крайней мере, его не было в привычном для Винни месте. Винни быстро шагнул назад и вытащил из кармана зажигалку.
Крохотный желтый огонек, дрожащий во тьме, выглядел и вовсе жутко. Казалось, он непременно и уже вот-вот притянет из темноты что-нибудь недоброе, затаившееся полвека назад и упрямо ждущее своего часа.
Винни нехотя шагнул за порог и поводил зажигалкой возле стены. Найдя выключатель, поспешно ткнул в него пальцем и тут же зажмурился от яркого света, залившего помещение. Поморгав, закрыл за собой дверь и, привалившись к ней спиной, недоверчиво осмотрелся.
Потемневшее дерево, потрескавшиеся мутные картины в тяжелых рамах, массивные дубовые балки под потолком – все это производило впечатление добротности, дороговизны и, как ни странно, уюта. У правой стены ввинчивалась в потолок массивная резная лестница. У левой призывно поблескивала медью и кожей барная стойка. Между ними высился огромный, чуть не во всю стену, камин, сложенный из грубых больших камней. К камину прилагались щипцы, еще какое-то приспособление, которое Винни видел впервые в жизни, и три глубоких кожаных кресла, окруживших небольшой сервировочный столик. На столе возвышалась невероятных размеров подарочная бутыль виски. Рядом стоял пустой граненый стакан, который, собственно, и довершал натюрморт.
Винни медленно приблизился к столику и задумчиво провел по бутылке пальцем. Пыль была, но как перевести ее толщину во время, за которое она скопилась, Винни не представлял. Вероятно, опытный детектив на месте определил бы искомое, Винни же просто взял себе на заметку, во-первых, как-нибудь выяснить этот вопрос, и, во-вторых, купить хороший блокнот, чтобы брать туда на заметку все что может пригодиться в его работе.
Уже наклоняя – обеими руками – бутылку к стакану, Винни вдруг сообразил, что дядя, очевидно, умер совсем недавно: возможно, месяц или несколько недель назад: а сколько еще времени нужно, чтобы разыскать наследника и огласить ему завещание?