Лжедмитрий. Новая заря
Шрифт:
– Боюсь, что он недалек от истины, – грустно произнес патриарх. – Сам же говорил: бояре ропщут. Для них не секрет, что царь считает их язвой на теле царства. Они же тоже готовятся, справедливо опасаясь за свои жизни. Слышал ли? За дружины свои многие родовитые взялись. Восстанавливают. Укрепляют. Видно, царь о том знает и понимает, что рано или поздно это приведет к серьезному столкновению. К войне.
– Вот! Вот оно, отче!
– Что?
– Так сходится все! И истовая реформа пехотной бригады, и подготовка кремля к осаде с выселением всех подозрительных за его пределы. Но… тогда получается, что бояре должны ударить совсем скоро.
– Или он боится, что не успеет подготовиться. Не торопи события.
Глава 3
15 апреля 1606 года, Москва
Торжества готовили в спешке, ориентируясь на Весенний мясоед – непродолжительный период, идущий между Пасхой и Троицей. Иначе до осени тянуть, чего Дмитрий позволить себе не мог. Ведь при той страсти, с которой он подошел к Марине, осенью ее живот, очевидно, округлится. А значит, что? Правильно. Пойдут ненужные пересуды. Оно ему надо? Нет, конечно, ничего страшного. Но все равно – болтать будут всякие глупости, что имиджу монарха на пользу не пойдет.
Первый этап проходил в Успенском соборе.
Патриарх лично провел церковный обряд заключения брака в самом обычном формате. Не затягивая. Ибо знал: это не конец церемонии. Обменялись кольцами. Возложили венцы. Испили из общей чаши. И так далее. Все, что нужно, то и сделали.
После чего Дмитрий повел свою законную супругу на свежий воздух, где возле самого собора их ждал царев возок, а также эскорт из сотни кровавых гусар.
Уселись и тронулись.
Выехали из кремля. Остановились возле первого места народного гуляния.
Заранее поставленные туда люди выкрикнули здравицу царю и его молодой жене. Подвыпивший народ подхватил. Свой человек, прикидываясь пьяным дурачком, полез к царю с чаркой вина. Разумеется, большую часть расплескав по пути и чем изрядно повеселив людей. Царь же, выдав заранее подготовленный тост, удовлетворил просьбу «человека из народа».
Потом была следующая точка. И еще одна. И еще.
И где-то за час Дмитрий, только лишь слегка захмелев, объехал все официальные площадки для угощения жителей и гостей столицы. Везде лицом поторговал. Во всех больших компаниях засветился. С доброй половиной Москвы выпил, образно, разумеется. Но гуляющие люди оценили это куда буквальнее. Ведь событие из ряда вон выходящее.
Опасно. Рискованно. Ведь в любой момент на царя могли напасть или попытаться отравить. Но Дмитрий должен был рискнуть, дабы заработать еще рейтинга, такого важного в канун грандиозных потрясений.
Не меньшим гвоздем программы стал его возок – легкая открытая повозка на эллиптических рессорах, появившаяся природным образом только в XVIII веке [14] . Дмитрию пришлось пустить на это диво дивное больше сотни хороших шпаг, иначе не удавалось изготовить пластины рессор для должной грузоподъемности и надежности. Важно отметить – это была ПЕРВАЯ в мире повозка с металлическими рессорами. ПЕРВАЯ! Так что впечатление она произвела не только на горожан, но и на иностранцев, которых хватало. Особенно пристально ее изучали богатые гости, явно жаждущие такую же себе. Ведь как мягко шла!
14
Речь идет о повозке типа «ландо».
Да и вообще – повозка сама по себе была довольно интересная.
Ее открытый корпус был примечателен тем, что сверкал в лучах солнца из-за лакировки, словно новый автомобиль. Никаких вычурных украшений, так характерных для эпохи барокко. Все строго, аккуратно и изящно. Немного позолоченной бронзовой фурнитуры, однотонный кроваво-красный цвет корпуса да белый единорог на дверках. Ну и откидная, складная крыша, приоткрытая на четверть, ведь рекламная акция была в самом разгаре.
Красного цвета было довольно много.
Тут и корпус возка, и бархат внутренней отделки, и одежда эскорта, и их волнующиеся на ветру перья. Плохо или хорошо с точки зрения стилистики – отдельный вопрос, но внимание привлекало…
Но вот все завершилось – процессия вернулась, въехав в кремль через Спасские ворота.
Предстояло совершить следующий этап – венчать Марину на царство, как полноценную царицу. Опасный поступок. Ведь жена могла пожелать избавиться от мужа после венчания. Она ведь теперь могла править и сама. Но Дмитрий пошел на этот шаг, рассчитывая, что, если его убьют или он скоропостижно скончается, у его детей будет возможность хотя бы выжить…
В Успенском соборе все уже было готово.
Полчаса скучного, но нужного ритуала, и Дмитрий своими руками возлагает на коленопреклоненную и миропомазанную [15] Марину малый царский венец, сделанный специально для нее.
Она бледна.
Не то от усталости, не то от переполнявших ее чувств.
Мягко улыбнувшись, он подал ей руку, помогая встать. Она охотно приняла его помощь.
Повернулись к гостям церемонии.
И все в соборе преклонили колени. Что местные бояре, священники да купцы, что приглашенные гости. На этом, собственно, и все. Дальше был пир в Грановитой палате. Прием подарков от гостей и наблюдение за тем, как благородный народ напивается в хлам.
15
Порядок венчания на царство был изменен в 1605 году по настоянию Дмитрия. Теперь сначала проводили обряд миропомазания, а потом возлагали корону, а не наоборот, как было на Руси принято согласно византийской традиции. Дмитрию это было не принципиально. Но поменять что-то было нужно, раз настоял. Он-то надеялся, что откажутся, но не вышло.
– Ты как? – тихо шепнул он теперь уже законной жене.
– Быстрее бы уже все кончилось… – так же шепотом ответила она, продолжая удерживать дежурную улыбку.
Но посекретничать им не дали. Подошел очередной человек, желающий выразить свою радость от столь знаменательного события.
– Государь, – произнес очень вкрадчиво этот мужчина, поклонясь, – государыня, – повторил он свой жест, но уже царице. После чего выдал целое кружево довольно бессмысленных, но красивых слов. Еще раз поклонился и подозвал сопровождающего его молодого мужчину с небольшим ларцом в руках. Открыл его и аккуратно почерпнул рукой драгоценные каменья.
– Ты подносишь очень дорогой подарок, друг мой, – внимательно смотря ему в глаза, произнес Дмитрий. – Но я тебя не знаю. Кто ты? Какой милости хочешь?
– Я прибыл сюда от евреев Речи Посполитой, – еще раз глубоко поклонился мужчина, прижимая правую руку к сердцу. – Зовут меня Шавл Юдич Валь [16] . Ювелиры, что прислал тебе мой король, одной со мной веры. Они писали совершенно удивительные вещи. Камни, что они огранили, вышли настоящими шедеврами…
– Да, – охотно кивнул Дмитрий, – они честно и самоотверженно старались. Молодцы и умницы, каких поискать.
16
Шавл Юдич Валь (1545–1617) – один из наиболее уважаемых евреев Речи Посполитой тех лет. Родился в Падуе (Италия, республика Венеция). Раввин и банкир. Был на очень хорошем счету у Стефана Батория и многих влиятельных магнатов.