Лживая птица счастья - 2
Шрифт:
— Договорились, — кивнула Мари. Застегнув шлем, она надела лётные очки, которые закрыли ей пол-лица. Не удовольствовавшись этим, она подняла повыше шарф. — Идём?
Видя, что она намеренно спряталась от него, Ник решил разрядить обстановку.
— Прости. Я неудачно пошутил. Из всех женщин, что были у меня, у тебя самые красивые ноги… Ой! Больно же!
— Радуйся, что пострадала только нога, нужно было пнуть тебя в другое место. И не нечего пилить меня взглядом! На колени не встану и прощения просить не буду.
«Куда ты денешься!» —
— Так и быть, я тебя прощаю, но впредь…
— А я тебя нет! — Мари сорвала с себя очки и с такой силой швырнула их, что, ударившись о мраморные полы, они брызнули осколками стекла. — Как смеешь ты сравнивать меня с другими? Я тебе кто, девочка по вызову?
Еле сдерживая клокочущую ярость, она направилась к двери, ведущей на улицу, но Ник преградил ей дорогу. Мари выпрямилась, готовая дать отпор, но он повёл себя не так, как она ожидала.
— Я ранил твою гордость. Пожалуйста, прости, — сказал он и, заглянув в лицо девушки, с которого не сходило безучастное выражение, добавил: — Мари, ты не одна из многих, ты единственная. Ты та, с кем я хочу прожить всю свою жизнь.
И тут случилось чудо. Над головой девушки вспыхнула радужная корона и он, по её растущему изумлению, догадался, что точно такая же венчает его голову.
— Боже! Это же венец вечной любви! — взволнованно воскликнула Мари. — Вот уж не думала, что когда-нибудь его увижу… Ник, это же не глюк? Ну скажи, не молчи!
Вместо ответа Ник шагнул ей навстречу и заключил в объятья, а затем, спустя минуту, отстранился.
— Это глюк, тебе показалось.
— Обманщик! — Мари пытливо посмотрела на него. — Нет, ты правда ничего не видел?
Ник пожал плечами, мол, что тут говорить, но она не отступала:
— Дай слово райделина!
— Слово райделина, — не моргнув глазом, солгал он.
— Убить тебя мало! Я уж было обрадовалась, что боги благословили нас.
Огорчённая девушка плюхнулась на диванчик. «Ник, ну зачем ты так со мной? — мысленно вопросила она. — Я же чувствую, что ты лжёшь, но не понимаю почему». Тем не менее в её душу закралось сомнение. «Может, действительно показалось?» — подумала она с подступающим унынием.
При том сумбуре чувств, что бушевал в её душе, ей совершенно не хотелось никуда тащиться, тем более на аэродром, где её ждало сомнительное удовольствие от катания на древнем аэроплане, который, как она подозревала, не пропустит ни одной воздушной ямы.
— Очки разбились, иди без меня, — сказала она.
Ник глянул на нахохлившуюся девушку. Раскаяния он не испытывал, но отчего-то ему не хотелось оставлять её одну.
— Ничего страшного. Думаю, у месье Дюрана найдутся запасные. Идём.
Мари не стала спорить и поднялась с диванчика.
—
«Вот зачем ей этот венец любви? Я же сказал, что она единственная», — раздражённо подумал Ник.
Но совесть не умолкала и голосом сентано Боледо продолжала его увещевать, говоря, что он не прав, — мол, у него не так много времени и он должен использовать любую возможность, чтобы найти взаимопонимание с той, что связала его судьба.
— Крейд! — буркнул Ник и, догнав девушку, развернул её к себе. — Вот чего ты злишься? Разве я чем-нибудь тебя обидел?
— Нет, — ответила она, отводя взгляд. — Я не злюсь, тебе показалось.
— Ты лжёшь. Я же вижу, ты обиделась, что я не признался, что видел венец любви. Это так важно для тебя?
— Да, — Мари глянула на него. — Ник, я хоть что-нибудь значу для тебя? Сама по себе, без всяких там матримониальных устремлений и пророчеств?
— Сколько можно повторять? Я же сказал, что ты для меня единственная.
— Понятно, — грустно улыбнувшись, она взяла его за руку. — Давай поторопимся, а то опоздаем.
— Что тебе понятно? — заартачился Ник, не двигаясь с места.
— Что я для тебя прежде всего собственность, а потом уж всё остальное.
— Даже если так, какое это имеет значение?
— Ровным счётом никакого, — Мари снова потянула его за собой. — Хватит упрямиться, мы действительно опаздываем.
— Мы никуда не идём.
Рассерженный Ник снял краги и швырнул их на диванчик, на котором недавно сидела Мари. Вслед за крагами в том же направлении полетела куртка, а затем шлем и очки.
— Ну спасибо! Умеешь ты испортить настроение… — он дёрнул шарф, но тот не захотел сниматься.
— Да, пропади всё пропадом! — прорычал Ник, борясь с шёлковой удавкой на шее.
Заслышав сдавленный смешок, он резко развернулся и с негодованием посмотрел на девушку, давящуюся смехом.
— Алин! — рявкнул он, намереваясь поставить её на колени, но она поспешно заткнула ему рот ладонью.
— Тихо-тихо! Чего ты раскипятился? Давай я помогу тебе с шарфом, а потом ты продолжишь метать громы и молнии… Стой смирно и прекрати вертеть головой! — строго сказала Мари, когда он попытался оттолкнуть её руки.
Сняв шарф, она с нежностью поцеловала его в губы.
— Ну, успокоился? Вот и славно. Давай одевайся, если поторопимся, мы ещё успеем. Позвони месье Дюрану, пусть немного задержится…
— Я же сказал, мы никуда не идём, — Ник вернул ей поцелуй, причём с большими процентами. — Думаю, мы не хуже проведём время дома, — сказал он, окончательно подобрев, и расстегнул на ней куртку.
«Слава богу! Наконец-то его голову посетила здравая мысль», — обрадовалась Мари.
Секс был великолепным, но Ник не был бы Ником, если бы не преподнёс ей сюрприз. Когда она вышла из ванной, он уже её ждал, снова полностью одетый для полётов.