Лживая птица счастья - 2
Шрифт:
— Разве молчания недостаточно?
— Убить тебя мало за все твои штучки! — в сердцах воскликнула девушка.
— Хочешь, убей, — остановившись, Ник поцеловал её, и она ответила ему также страстно и нежно.
Пробуждённая танцем любовь, как выдержанное шампанское, пела и играла в их крови. Наряду с сексуальным напряжением она будила в них странные чувства — прежде их не знали ни он, ни она. В отличие от той первой любви, по-детски простой и понятной, эта любовь не сулила им ни простоты, ни понимания. Изменчивая и непредсказуемая, как сама судьба, она могла обернуться чем угодно. Стоило сделать неверный шаг, и она могла рассыпаться, как
«Что же нас ждёт?» — подумал Ник, вглядываясь в тёмные глаза Мари с мерцающими фиолетовыми искрами, похожими на звёзды. «Ты же знаешь, я не люблю загадывать наперёд. Так что поживём-увидим», — отозвалась девушка и, к его досаде, опустила ресницы. «Вот в этом вся ты! Вроде бы вся из себя такая открытая, а стоит приблизиться и ты сразу же уходишь в глухую оборону», — укорил её Ник. «Уж кто бы говорил!» — улыбнулась она и вместе с ней вселенная, что пряталась в её глазах.
***
Следующий день начался как обычно — Ник исчез ещё до того, как Мари проснулась.
— Где ты шлялся в такую рань? — сонно вопросила она, ощутив его присутствие. — Я уж думала, что ты снова умчался по своим делам.
— Развлекался, — ответил Ник и его глаза заискрились смехом, когда девушка тут же села и с подозрением посмотрела на него.
Лётная амуниция её успокоила.
— Понятно. Опять был у месье Дюпона, — она потянулась и сладко зевнула. — Вот чего ты привязался к дурацкому аэроплану? Впрочем, можешь не объяснять, и так понятно, что тебе нравится ветер в лицо и ощущение свободного полёта. И всё же, не дай бог он развалится прямо в воздухе. Просила же не глупить и взять современный парашют. Ведь костей не соберёшь, если древний зонтик, заменяющий его, возьмёт и не раскроется.
— Хватит читать мне нотации, — Ник стащил краги с рук и, бросив их на пол, бесцеремонно вытащил её из кровати. — Давай, собирайся. В такую чудесную погоду грех сидеть дома.
— А завтрак?
— Перекусим где-нибудь в городе.
— Ладно, жди, я сейчас.
Когда девушка вернулась, одетая в свободный серый свитер толстой вязки, драные голубые джинсы и жуткие ботинки армейского фасона, Ник вздохнул, но промолчал, не желая портить хорошее настроение, но взял себе на заметку, что нужно пополнить её гардероб, чтобы не краснеть за неё там, где требуется определённый дресс-код.
Мари поняла его без слов, что, в общем-то, было не сложно. Ник тоже успел переодеться и в своём безупречно сидящем белом костюме выглядел настоящим принцем. Возведя очи горе, она снова отправилась в гардеробную, где сменила демократический наряд на светлый костюм, состоящий из узкой юбки до колен и жакета в талию, а затем, скрепя сердце, сняла ботинки и надела туфли на высоком каблуке. При её внешности макияж был лишним, и Мари лишь тщательно расчесала волосы и связала их в хвост; с момента её странного замужества времена коротких стрижек канули в Лету. «Merde! Чуть не забыла!» — вернувшись, она взяла подходящую наряду сумочку и оглядела себя в зеркале: «Супер! Простенько и со вкусом».
Увидев преображённую девушку, Ник одобрительно кивнул.
— Чёртов сексист! — фыркнула она. — Сам попробовал бы походить на каблуках. Имей в виду, если по дороге у меня отвалятся ноги, ты будешь носить меня на руках.
— Без проблем, — улыбнулся Ник. — Выглядишь — супер! — добавил он, лаская взглядом шею той, что стала его судьбой.
— Я тоже так считаю, — ответила польщённая девушка и взяла его под руку. — Хватит примеряться
— Хорошо, идём, — согласился Ник, хотя с куда большим удовольствием остался бы дома. И он усилием воли подавил проснувшееся волнение в крови.
Когда они вернулись с прогулки, мадам Иветта, недавно появившаяся у них домоправительница, рассыпалась в комплиментах, мол, она ещё не встречала такой красивой пары и завздыхала, вспоминая свою молодость. Несмотря на болтливость, женщина успевала везде и всюду — обед был готов, дом блистал чистотой и порядком. Накрывая на стол, она не умолкала ни на минуту и поведала новым хозяевам историю своей жизни, но они были не в претензии. Жизнерадостная домоправительница пришлась по душе даже Нику, хотя, делясь впечатлениями с Мари, он заметил, что мадам Иветт не мешало бы слегка укоротить язык.
____________________
[1] Сакральный брачный танец, как таковой названия не имел и посвящался божеству Весны. В коллективном исполнении танцоры придерживались определённого рисунка, в паре его танцевали как заблагорассудится.
[2] Для тех, кто подзабыл школьную программу, это намёк (пасхалка) на пьесу «Каменный гость» А. С. Пушкина.
[3] Мелодия Френсиса Лея к фильму «История любви».
Глава 36-34
***
Когда домоправительница ушла, и они остались одни, Ник сказал, что выполнил обещание и сегодня вечером они идут на представление Cirque du Soleil и, в общем-то, им пора собираться. Пока Мари радовалась желанному развлечению, он смерил её критическим взглядом и понял, что, ностальгируя по прежним временам, основательно запустил ситуацию. Девушка вернулась к прежним вкусам и по возвращении домой переоделась в ядерно-жёлтую бесформенную футболку, полосатые шорты арбузной расцветки и розовые домашние тапочки с помпонами.
— В чём дело? — забеспокоилась она, заметив его недовольную гримасу.
— Опять накупила всякой дряни, смотреть страшно. Хорошо, что я не стал полагаться на твой плебейский вкус, — беззлобно проворчал Ник.
— Неправда ваша, дяденька! Я старалась брать вещи от известных кутюр, — обижено проговорила Мари. — Ну-ка, покажи, что ты там купил! — не выдержала она. — Ведь ты купил, да?
— Естественно, иначе пришлось бы сдавать билеты.
Ник принёс большую нарядную коробку и она, сняв крышку с элегантным атласным бантом, вынула шедевр портняжного искусства, завернутый в тончайшую папиросную бумагу. Отстранив платье от себя, она смерила его оценивающим взглядом.
— ОК, годится, — наконец сказала она и бросила на ходу: — Один момент. Я в ванну.
Несмотря на обещание, девушка не слишком спешила и Ник успел переодеться в вечерний костюм. Чтобы скрасить себе ожидание, он взял старинный хрустальный бокал и удовлетворённо кивнул, обнаружив, что тот абсолютно чист. «Что ж, в таком случае мадам Иветт останется при своём языке. Добросовестным слугам простительны некоторые слабости, да и Мари расстроится: ей явно нравится болтовня старушки». Он подошёл к бару и достал початую бутылку вина. «Фу, гадость! — поморщился он, сняв пробу, и глянул на этикетку. — Понятно, алин притащила очередную гадость в дом. И откуда только это в ней? Вроде бы и по матери, и по отцу чистопородная аристократка, а вкуса ни на грош…»