Шрифт:
Часть первая
Пять времен года
«...Видишь?! Видишь?! Видишь?! — кудахтал, сидя на переднем сиденье, Дин, — Я же говорил, поразвлекаемся! Каждый человек — это кайф, старина!..»
Джек Керуак. «В дороге»
История первая,
про колбасу и клубнику
А потом началась весна. Сосульки-фаллосы и все такое. На тротуарах снега уже не было, а на газонах, под деревьями, он еще лежал — грязный, сопливый. Смотреть на
По утрам мимо Цирка я ходил в редакцию. Черный Летний сад был закрыт на просушку. Над деревьями истерично орали птицы. Возле парадной, где мне, пятнадцатилетнему, делала оральный секс здоровенная пьяная тетка, лежали высохшие собачьи какашки. Всю неделю небо висело низко. Асфальт был сухим, а воздух, наоборот, мокрым и пах гнильцой. Погода напоминала девственницу, которая все для себя решила, просто еще не нашла, с кем переспать. То есть выйти на улицу в рубашке было бы преждевременно, но это все равно была весна.
И был день, и не было денег. Неделю назад в восемь было уже темно, а теперь и в полдесятого еще не очень. Я вышел из издательства и понял, что все началось по-настоящему. Первый раз за полгода по набережным бродили толпы людей. Девушки кое-где уже без колготок, с наглыми белыми ногами. Одноглазый циклон перегрыз глотку антициклону, или Гольфстрим потек вспять, и водоросли Саргасова моря сварились в суп, а может, случилось что-то еще. Вконец ошалевшие городские дурачки стали вдруг очень заметны. Все часы в городе отчаянно врали, не сумев разобраться, куда же перевели это сумасшедшее летнее время. Парни с «Балтиками» хватали дам за руки и куда-то звали. Те смеялись. Никто не обижался.
Разумеется, я напился. Ночь была самой первой, самой прекрасной. Я не мог предать этот жирный мрак и мокрый воздух. Долго занимал денег, а потом сидел в «Montreal-Steake» за тесным двухместным столом и рассматривал прищуренные глаза красивой барменши. Над головой гирляндой висели ржавые чайнички. Дизайн в «Монреале» еще тот. Я думал о том, что сегодня кто-то непременно расстанется с невинностью — уж такая ночь!
С утра ко мне зашел Глеб — с новой подружкой и несколькими бутылками пива в рюкзаке. Рюкзак назывался «Jan Sport» и стоил кучу денег. Девушку звали Оля. Все подружки Глеба похожи на манекенщиц. У этой были чересчур длинные ноги и крошечный круглый бюст под футболкой. Казалось, что в этих ногах не одна коленка, а минимум три.
Глеб крутил колесико настройки радио и одновременно запихивал пиво в морозилку.
— Погода-то какая, а? нет, какая погода! ты вчера где был? ходил куда-нибудь? ты чувствуешь погоду? тетки ходят... и воздух... ух!.. ты чувствуешь?
Как обычно с утра, пиво поразило терпким вкусом. На этикетке бородатый Степан Разин щитом прикрывал пах.
— Как дела?
— Как у тебя?
— Редко мы стали видеться, а?
— Типа того.
Горлышком своей бутылки Глеб коснулся моей и сказал, что рад меня видеть. Ему было жарко. Он вытаскивал из кармана брюк платок и вытирал мокрое лицо.
— Ну, расскажи! Как ты?
— Нормально. У меня все нормально.
— Супер! Я рад! Как личная жизнь?
— Ничего.
Интересно, его когда-нибудь бросали девушки из-за того, что он слишком много пьет?
— А с работой?
— Да так. Тоже нормально.
— Платят?
— Иногда.
Похмельные утра отличаются от обычных не так и сильно. В первом случае хочется горячего острого мяса. Во всех остальных — горячего сладкого кофе. Даже сквозь радио было слышно, как во дворе кто-то орет весенними голосами.
Хорошо выпить пива в такое утро. Вам знакомо ощущение, что наступающий день будет очень важным? Что именно сегодня все произойдет?
— Погода-то какая!
— Да-а-а...
— Что ты делаешь летом?
— Не знаю. Еще не думал. Денег нет.
— Посмотри, какая погода!
— Погода просто отличная!
— Поехали в Гоа?
— Денег нет.
— А много и не надо.
— Совсем нет. Нисколько.
— Сто долларов? Не смеши меня!
— А дорога?
— Ну, и плюс дорога.
— Сто долларов?
— О том и речь! О том и речь! На месяц, а? В Гоа, а?
Глеб задирал брови, опрокидывал в рот бутылку, фыркал и вытирал мокрое лицо. Гоа — это штат в Индии. «Вся продвинутая молодежь должна отдыхать в Гоа!» — орал Глеб. Уже лет тридцать в тамошние бухты со всего мира съезжаются любители модной музыки и легких драгс. Глеб уже бывал в Гоа. Теперь каждую весну он ищет компаньонов, чтобы съездить еще раз.
— Из Бомбея до Пондишери едем на автобусе. Четыре доллара с человека. А тут... короче, тут такая как бы скала. Объезжаем — хоп! Пальмовый лесок! Все, приехали! В леске стоят палатки. У тебя есть палатка?
— Нет.
— Не важно! Палатку найдем! Местечко называется Анджуна. Не знаю, как переводится. Пальмы, палатки и ходят голые люди. Нет, хочешь — можешь ходить одетый. Никто слова не скажет! Лично я ходил голый. Супер! Ты не подумай — ничего такого! Там даже дети есть. Тоже ходят голые. Люди со всего света приезжают в Гоа, чтобы ходить голыми. И мы будем! И Оля — правда, Оля? Там есть хиппи, которые еще со времен этих... короче, «Битлз»... с тех времен ездят в Гоа. Сандаловыми деревьями пахнет. Сан-да-ло-вы-ми! Причем все дешево. Продукты — fake! Доллар в сутки! Может быть, даже полдоллара. В деревне там есть настоящие слоны. Энергетика — положительная! Вечером на танцульки пойдем. В Гоа сводят настоящие ди-джеи. Не всякие грувы, а... В общем, ты понимаешь. Так отжигают! Песчаный пляж, гашиш и танцы, а? Пес-ча-ный! Понимаешь? И всего сто долларов!
Длинным чистым пальцем Глеб рисовал на столе карту штата Гоа. Слева от заварочного чайника пыхтел мокрый и сильный, как гиппопотам, Индийский океан. Сквозь немытые с прошлой весны окна светило солнце. Пиво было именно такое, как я люблю. Светлое, но не совсем вода, а... в общем, хорошее пиво.
Мы обсудили, сколько может стоить билет до Бомбея. Глеб сказал, что если что, он одолжит мне немного денег. Оля спросила, есть ли в его Гоа приличный душ? После купания в соленой воде волосы нужно обязательно сполоснуть. Иначе это вредно.