Маг черного солнца
Шрифт:
Мы вошли в огромный зал, украшенный кристаллами и мерцающими огнями, заняли свои места у самой сцены на мягких креслах — почетные, ибо чем ближе певцы, тем больший эффект они производили на слушателя.
Потянулись долгие минуты ожидания. Мой спутник молчал и большую часть времени что-то изучал на личном терминале — работа не отпускала его даже во время отдыха. Я заметила в просвете чуть расстегнутой рубашки висящий на шее коменданта амулет. Мой подарок, похоже, пришелся к месту.
И вот, наконец, легкий звон возвестил о начале представления. Астроил убрал компьютер, свет в зале погас, а сцена покрылась переливающимся туманом.
Хороши, демоны! За эти годы они отточили свои таланты и стали просто великолепны. Повелитель Ватмаара оторвал бы любого из них с руками на свой шабаш. Их сверкающие голоса заставляли слушателей замирать, дышать в унисон, и забывать обо всем. Кроме голоса, звеневшего и переливавшегося миллионами драгоценных камней.
И кто вызовется меня судить? Да! Я сплагиатила магию Ватмаара и перевела ее в разряд вокального волшебства. И много лет назад сколотила музыкальную группу. В этом мире не было магии как таковой, но волшебный вокал задевал такие струны в душах, которые не могло затронуть обычное пение. Технология та же — голосовые заклинания, но эффект потрясающий и неожиданный. Новое направление искусства. Мой профессор вокала в Академии гордился бы мной.
Правда, спустя десять лет песнопений мне это надоело. Труппа вышла на новый уровень, снискала себе планетарную, а затем и галактическую славу, а меня снова унес неизвестный звездолет в черную бездну. И вот, они настигли меня раньше, чем мне удалось отыскать путь домой.
За приветственной песнью должна была звучать другая ария. Она касалась уже зрителей и затрагивала их напрямую, каждый в зале должен был ответить на песнь. Еще чуть-чуть и вокалист, а это был, как ни странно, мужчина, подойдет ко мне вплотную и заставит меня отозваться на его голос.
Сфальшивить? Ускользнуть из его сетей? Или плюнуть на все и показать этим зазнавшимся засранцам, как нужно петь по-настоящему? Что такое магический вокал, как в лучших из миров он заставлял танцевать горы и гореть океаны? Я сдержала и свое тщеславие, и хмельной запал, оставшись хладнокровной и спокойной. Но… на душе стало так тягостно! Я ответила на песнь едва ли в половину мощности своего голоса. И вокалист прошел дальше, не признав во мне истинного мастера.
Мне оставалось лишь вздохнуть и проигнорировать пытливый взгляд Астроила. Он ответил на песнь хорошо поставленным, глубоким командирским голосом, но без звенящего очарования певческого таланта. И я ощущала — едва ли он позволил представлению увести его от интересующей темы. Он что-то разнюхивал, пытался узнать и выведать.
А вокал солиста уносил меня в неведомые дали, заставлял забыть и о силе тяжести, и о своем измученном болезнью теле, о том, как далеко я от дома. Оставался лишь волшебный голос, что отзывался тысячным эхом среди висящих под потолком кристаллов и меж замерших от восторга сердец.
Странно, но эти дети, всего лишь наивные малыши технологических миров, которые никогда не услышат настоящий голос архимага, всколыхнули в моей душе что-то давно угасшее. То ли надежду, то ли замершую силу.
— Астр, я так хочу домой! Как никогда прежде, — вырвалось у меня раньше, чем я успела усмирить свою слабость и взять эмоции в кольцо.
Он — совершенно посторонний человек, если вдуматься, — вдруг обнял меня. Я ощутила на своих плечах тяжесть его кителя, который защитил мои обнаженные руки и спину от утреннего холода. Огни города медленно гасли в рассветном мареве, оставляя после себя лишь серость и сонливость.
Статный комендант чуть наклонился к моему уху и едва ощутимо прошептал:
— Тебя узнала глава труппы певцов. Я давно пытался выяснить — кто ты, — его руки выразительно сжали мои плечи.
Я чуть устало обернулась:
— И что же ты узнал?
— Мы проверяли твои документы, как любого гостя центральной системы, желающего получить контракт. Планета Дрейн, где ты собрала эту группу, самая ранняя точка, что удалось найти. Там же сделан первый счет и карточка на имя Джерайи, но, как сообщила глава Певцов Духа, в твою бытность их солисткой, тебя звали иначе. Могу сказать точно — это самое первое упоминание твоей подложной личности.
— И что же тебя смущает?
— Меня, как слугу Империи, удивляет в этой ситуации все. Например, твой возраст. Более шестидесяти лет назад ты уже выглядела так, как сейчас…
— Здоровый образ жизни?
— Амарика и бессонные ночи? — Астроил едва слышно рассмеялся. — Нет, тебе сейчас должно быть минимум восемьдесят лет, а это невероятно. Я поднял все списки заслуженных деятелей Империи, тех, кто получил инъекцию Долгой Жизни, и твоего имени среди них нет. А это значит, что ты либо нашла что-то на черном рынке, а у нас нет данных, что кто-то владеет аналогом имперской технологии…
— Либо?
— Ты от рождения такая, — Астроил стал мягко массировать мои плечи, и удовольствие от этого массажа изрядно отвлекало меня от важности разговора. Думаю, на это комендант и рассчитывал. — Опять-таки, я поднял все данные о расах-долгожителях… и их оказалось всего около пятнадцати, но только одна из них гуманоидная. И знаешь, кто это? Малоизученный мир Леара.
Я устало выдохнула и посмотрела на сереющее предрассветное небо.
— Что это меняет? Хорошо, у меня подложные документы. Да, мне не двадцать девять лет, а сто тридцать девять, — я заглянула в глаза коменданта. Он почти был готов сдать меня имперским Дознавателям. — Мой мир в хороших отношениях с Империей…
— Был, — констатировал он, поправляя на моих плечах свой китель. Толпа вокруг медленно рассасывалась, отправляясь по своим городам и планетам. Представление кончилось, остался только серый и сырой рассвет, металл, камень зданий вокруг да порывы жаркого ветра от стартующих с парковки челноков. Орбитальная станция «Асвиор» исчезла за горизонтом, звезды поблекли и затерялись на фоне голубизны неба. — Леара вышла из-под юрисдикции Империи много лет назад. Скажи, как?
— Как вращаются планеты вокруг своего солнца, так и миры в нашей вселенной перемещаются относительно друг друга. Мы просто чуть поменяли место расположение, никуда мы не убегали. И дело не в Империи и их указах, а в законах мироздания. Все проще.