Маг для бастарда
Шрифт:
– Треснутая пентаграмма, – теперь и я расстроился всерьез, – ты не могла сказать мне сразу?
– Когда?! Я сама случайно вчера услышала. Он теперь вообще живет в старой харчевне. У Хельты не хочет и с Ренгиусом во дворец не пошел. Я сказала Таю, чтоб взял его в свою армию… курьером, что ли, но Ганик и от медведя шарахается, считает предателем.
– Ир, – наконецто решил высказаться Март, – я не Ганик. И никогда не стану тебя меньше уважать, если ты женишься на ком угодно, хоть на королеве. Потому что уже не ребенок, и знаю… иногда приходится делать не то, что хочется. Просто
– Март… – сказала ведьмочка, глядя на меня, и я немедленно шагнул к ней, стиснул в объятиях, свирепея от одной мысли о том, что она могла бы ласково смотреть еще на когото, – ты его плохо знаешь, этого маглора. Он всех сумел обмануть… я сама до последнего дня думала, что придется выходить замуж за дроу, даже договор с ним заключила.
– Не думала ты, – буркнул я, нежно гладя ее по волосам, – я тебе почти в открытую намекал, что нечего волноваться.
– Змейство! – выдохнул наконецто поверивший Март. – Ну вы и жулики! И сколько таких… кто все знал?
– Мало. Всего пять человек с нами было. Потом ведьмы догадались и Таю сказали. А сегодня еще Агану пришлось рассказать, тоже прятался от меня, – пояснил я, кастуя на оборотня заклинание, – а теперь извини, про это никто не должен знать.
– Я не против, – весело ухмыльнулся волк, – а кто тогда та… ну которая теперь Мэлин?
– Его давняя возлюбленная. Она младшая сестра Даверлиса. – Услышав это объяснение, волк понятливо присвистнул. – А теперь рассказывай, где живут те дроу, а я пока иллюзию наведу. Запомните, я ее старший двоюродный брат, наконецто нашел девочку и мечтаю увидеть. Ты моя жена, дроу, а ты брат. Сейчас только шарга Марту сделаю и Ворона замаскирую. Готовы? Показывай.
Они жили недалеко от рынка, в достаточно солидном доме, чтоб у меня не появилось причины подозревать, что подлость совершена под влиянием крайней нищеты. Хотя, на мой взгляд, никакая бедность не оправдывает таких поступков. А вот опыт проживания среди чистокровных людей вообще утверждает, что как раз нищие предпочитают просить, а не отбирать. Вырвать кусок из горла ближнего или обобрать слабого – любимые методы тех, кому хватает и на мясо к обеду, и на золотой амулет от воров.
И вот это мне всегда было омерзительно, и потому я на ходу поменял простенький план. Не стану я долго мучить жадных негодяев рассказами, как много золота собирался подарить тому, кто помог бы мне встретиться с родственницей. Да и насылать на них почесуху тоже не стану. Мелковато это, да и не проймет их до донышка.
Их бы вывести на ту арену и заставить побегать от разъяренного медведя по колющим босые ступни молниям защитных заклятий, но это уже невозможно.
– Что нужно? – Аура хозяина светилась бледноголубой полоской, лицо было высокомерно, как у торговца золотыми статуями.
– Племянница моей соседки писала, что живет тут в служанках, – неторопливо пояснил я, запуская в дом ментального поисковичка, – вот, заехали по пути проведать.
– Она тут больше не служит. – Он попытался захлопнуть дверь, но я еще не все сказал.
– Это очень плохо. Мы торопимся, и искать девочку придется тебе.
– Не нужна она мне, бездельница!
– Про это ничего не слышал, ее тетя велела узнать, почему девчонка не прислала ответа на последний вестник, который ей послали в этот дом. Там какоето проклятие… но какое, я не знаю, тетка у нее ведьма. Ох, чуть не забыл предупредить, чужим его открывать нельзя. Сам понимаешь, ведьмы такие подозрительные! Прощай.
Я полюбовался на убитое, стремительно зеленеющее лицо дроу с трясущимися губами и захлопнул дверь, а потом еще придержал ее, пока открывал портал.
Хохотать Март с ведьмочкой начали, едва поняли, что мы уже находимся возле заднего крыльца дома Унгердса. И веселились, пока я отпускал мышку и снимал иллюзию с Ворона.
– И сколько он теперь спать не будет, пока не поймет, что проклятия нет? – просмеявшись, поинтересовалась Анэри и задумалась, услышав мой ответ.
– А кто тебе сказал, что его нет? Чем, повашему, я занимался, пока рассказывал ему про ведьм? Правильно, запускал одно из тех заклинаний, на которых учатся маглоры. Называется – неуловимая крыса. Бегает такая полупрозрачная хвостатая мерзость, громко и ехидно пищит и уходит прямо в стену, мебель или пол. Ну а я добавил ей зеленое мерцающее свечение, мерзкую вонь и еще несколько особых качеств.
– И что, – заинтересованно спросил с крыльца Унгердс, – ее в самом деле трудно поймать?
– Почти невозможно, – хмуро сообщила обнаружившаяся рядом с ним Лавена, – мы ловили впятером и потратили три дня. Она ходит с этажа на этаж внутри стен, перекрытий и вещей во всех направлениях. А кому, интересно, вы такую подсунули?
– Одному наглецу, который продал девочку вербовщикам, – коротко пояснила Анэри и многозначительно оглянулась на меня, но я сейчас желал только одного – посмотреть на документы, вынесенные из имения Ратилоса.
– Мы оставим вам Ворона, – посмотрев на вышедших на крылечко внуков Унгердса, решил я, – и заберем магистра. Нам нужно уйти по важным делам… но постараемся вернуться к ужину.
И поторопился открыть портал на плато.
Магистры сидели в кабинете Лангориса, и на всех столах и столиках были расставлены маленькие квадратные корзиночки, в которых топорщились стопки бумажек. На рабочем столе учителя оставалась еще кучка неразобранных писем, но, судя по мрачноделовитым лицам магистров и коротким словам, какими они перебрасывались, то и дело отправляя в нужную корзинку то одну, то другую бумажку, дело близилось к концу.
– Добрый день, магистр. Иридос, вас с Анэри ждут у артефакторов, – на миг подняв взгляд от бумаг, рассеянно сообщил Лангорис, и я, оставив Унгердса устраиваться в кресле, открыл портал в мастерскую к артефакторам.
– Ну и зачем мне этот личный знак?! – еще пыталась сопротивляться ведьмочка, но магистр защиты взглянул так изумленно, что спорить дальше она не решилась.
– Ты можешь идти, Иридос, – заявили мне магистры, – нам нужно не меньше часа, чтоб настроить тревожный перенос на ее личные размеры резерва, жизненной энергии и ауру.