Маг для бастарда

Чиркова Вера Андреевна

– А тебе не кажется, что раньше все подряд так не смотрели? – рассерженной змеей зашипела девчонка. – Тебе в голову не приходило, что это както связано с проклятием? У всех оборотней природное обаяние, и не действует оно только на своих.

– Но вот госпожа Эрника чистокровный человек, а на меня никак не реагирует, – еще спорил я, но уже понимал, что снова чтото упустил.

– А вот это как раз и подозрительно, – мрачно буркнула ведьмочка и вдруг заулыбалась во весь рот. – Снимай щит, сюда идут.

И направилась в сторону кареты с видом шалопая, уговорившего гувернера отпустить его на речку.

А

я потопал к своей лошади, обдумывая ее слова и прикидывая, что можно сделать, чтобы проверить справедливость этих утверждений.

На выезде из деревни нам неожиданно повезло. Несколько путешественников, останавливавшихся на обед в этом же месте, решили ехать дальше одновременно с нами, и мы както очень просто влились в этот импровизированный обоз.

Я предпочитал думать, что в них говорили чувства самосохранения и свойственной людям стадности и мое внезапно усилившееся обаяние не имело к этому никакого отношения. Но приветливые улыбки строгих мужей и кокетливые взгляды дам всех возрастов говорили об обратном, расстроив меня до такой степени, что пришлось снова прибегнуть к заклинанию невозмутимости.

И вовсе не потому, что мне так уж неприятно такое внимание, отнюдь! Кому это может быть не приятно? Но только не в тот момент, когда я всеми путями пытаюсь слиться с толпой, стать незаметным и надежно спрятать свою воспитанницу.

Потомуто я выбрал себе самое невыгодное и самое недосягаемое место в обозе, скакал на несколько десятков шагов впереди, важно сообщив самому старшему из спутников, что подам сигнал, если замечу чтото подозрительное. И, что интереснее всего, он поверил мне без единого вопроса, хотя мантию я попрежнему вез в седельной сумке и выдавал себя за небогатого судовладельца.

Мы ехали дружной компанией до позднего вечера, останавливаясь на привалы в выбранных мной местах, и в городке со странным названием Синий Камень, тоже не сговариваясь, выбрали одну гостиницу. Совершенно предсказуемо она оказалась вовсе не той, какую рекомендовал госпоже Эрнике ее заботливый жених.

Но бедная девушка даже не попыталась спорить против очевидного, хотя ее тихая камеристка и шипела ей чтото с кислой рожицей. Госпожа Эрника отвечала ей тихо и терпеливо, даже не догадываясь, какой испытала бы шок, ощутив так же отчетливо, как чувствовал я, истинные чувства преданной компаньонки. Еле сдерживаемое раздражение, яростную злобу и почти откровенное презрение… Брр, не приведи святая пентаграмма таких друзей!

Придется разбираться, осознал я, едва на меня хлынула эта грязь, и, уныло вздыхая, направился в доставшуюся нам комнату. Вполне можно было не требовать у хозяина тюфяк для оруженосца моего племянника. Ганику не придется на нем спать, раз моя постель все равно останется свободной.

Разумеется, я не собираюсь закрутить романчик с кемнибудь из спутниц, я намерен провернуть этот фокус с одной из служанок. У них обычно комнатки расположены на чердаке, и черные лестницы так удачно выходят в коридоры для постояльцев в очень укромных уголках. Да и знают они все выходы, не придется потом ничего объяснять.

Подружка мне нашлась быстро, одна из тех бойких девиц, что работают при гостиницах и трактирах вовсе не за одно жалованье, и договорились мы с полуслова. Оставалось только исполнить задуманное.

– Куда ты собрался? – мрачно осведомилась сидящая на своей кровати Мэлин, когда после ужина мы вернулись в свою комнату и я начал снаряжаться для предстоящей операции.

Разумеется, она поняла, что иду я не к горничной. Темная рубаха и штаны, мягкие домашние туфли и пояс с кинжалом под легкий длинный жилет – не самая распространенная одежда для свиданий. Но объяснять воспитаннице подробности своих планов я был вовсе не намерен.

– С чего ты взяла, что имеешь право задавать мне такие вопросы? – холодно отозвался я изза ширмы, быстро переоблачаясь в выбранную одежду.

– Ты же мой воспитатель, – ехидно напомнила Мэлин, – вот и должен показывать мне пример.

– Сейчас покажу, – так же ехидно отозвался я, выходя на середину комнаты. – Ложись и укрывайся одеялом!

– Если ты так сделаешь, – зло предупредила она, – я не буду тобой разговаривать. Никогда.

– Возможно, это было бы самым лучшим вариантом, – задумался я на миг, – но сегодня я добрый. Будем считать, что ты меня уговорила. Но за это я наложу защитный круг, чтоб вам не вздумалось за мной следить.

Слушать, что там она бурчит, я не стал, просто выполнил свое обещание и закрыл за собой дверь.

Теперь сюда без моего разрешения не войдут ни воришка, ни бандит, ни горничная. Нечего им тут сейчас делать.

А на себя я набросил отвод глаз и поплелся в комнатку к своей прелестнице, прикидывая, как бы поаккуратнее с ней разделаться. Ну, разумеется, не физически… а ментально. Внушить, потом усыпить, или сначала усыпить, а внушать, когда вернусь?

Сигнал от следилки пришел в тот миг, когда я свернул на лестницу, ведущую на чердак, и я опрометью бросился назад, от всей души радуясь, что не придется ничего кастовать на любительницу горячих развлечений и расходовать кровные монетки. К деньгам, переданным мне Кахом, я пока не прикасался, там были только золотые, по полсотни в одной монете. Тратил я пока собственный гонорар, полученный перед отъездом из крепости, и деньги, выданные на дорогу Сагоном.

Белобрысую крысу, притворяющуюся тихой скромницей, я догнал уже во дворе, и хорошо, что на мне был отвод глаз, дама беспрестанно оглядывалась и оказалась чрезвычайно бдительной.

Пришлось усилить невидимость, добавить щиты и убрать звук своих шагов. На улицах, освещенных редкими фонарями, было уже пустынно, и даже мягкие туфли могли выдать хрустом ветки или легким топотом. И вот только в этот момент понял, что дама далеко не впервые вышла на подобную прогулку, – несмотря на мой почти звериный слух, звука ее шагов я не слышал.

Скверно. В королевстве есть тайная стража, которая занимается такими преступлениями, и занимается очень рьяно, насколько я осведомлен. Королева в этом вопросе очень сурова.

Маглоры же вмешиваться в дела тайной стражи предпочитают только по контракту, и то с большой неохотой. И мне сейчас нужно не красться за дамочкой по улице, а бежать к дежурному офицеру и излагать все по порядку. Но если я так поступлю, все, кто нас ищет, мгновенно ринутся в мою сторону. Со временем я утвердился во мнении, что утечка информации гдето в королевской канцелярии. Причем на самом верху, ведь не докладывает же ее величество мелким чиновникам своих планов насчет устройства судеб бастардов?