Маг для бастарда
Шрифт:
– Конечно, можете занять отдельную комнатку. – В ответ на мою просьбу хозяйка отдернула темную занавеску и впустила нас в небольшую светлую столовую, по традиции таких мест украшенную уютными вязаными пледами на стульях и вышитой скатертью.
Пока мои подопечные ходили умываться, а служанки подавали на стол, я устроился у окна и, прикрывшись щитом, разложил на подоконнике добычу. Тяжелый кошель, зачарованный от воров и потерь; кинжал и пояс в виде цепочки, который вполне можно применять как оружие. Несколько зачарованных колец; походная шкатулочка с крошечными
Я сразу понял ценность этой вещицы еще там, на ночной улице возле невзрачного трактира, но никак не мог заставить себя взять его в руки. И только теперь, при свете дня, решил рассмотреть получше.
Он был очень мощным и чужим. Не потому, что принадлежал комуто другому, нисколько. С рассветом из него окончательно ушли все привязки и ловушки, и теперь он мирно ждал нового хозяина.
А чужим я его определил по простой причине: он, несомненно, был изготовлен не на плато, как все остальные амулеты, продающиеся в землях людей. Наши мастера не используют таких камней, которые привлекают внимание публики, следуя разумному правилу, что амулет – не украшение. А в этом сияло несколько разноцветных дорогих камней, и я даже недоумевал сначала, отчего их восемь, когда основных стихий всего семь, и только внимательнее рассмотрев расположение камней, определил, что восьмой служит особой привязкой для энергии. Очень неудобной для магов, ведь у нас резерв расположен в центре тела, проходя полоской вдоль позвоночника. Зато такая привязка была бы идеальной для оборотней, носящих запас магии вокруг себя.
Интересно, а кем теперь считаюсь я, невольно возник в моей голове горький вопрос, и руки непроизвольно надели на шею цепочку гномьей работы. Обычная реакция маглора на новый амулет – испытать, на что он способен.
Синяя вспышка сверкнула и исчезла с быстротой молнии, а средний камень мягко засиял желтоватым светом.
Ох, великая пентаграмма, и что это я сотворил, – с замиранием сердца вглядывался я в это свечение, а подсознание уже с унылым злорадством подсказывало, что вляпался в новую проблему.
Попробовал снять и сразу почувствовал, как начинает греться в пальцах металл артефакта. Ну вот и доигрался, привязал к себе на пожизненный срок совершенно не нужный мне амулет! Я с досадой фыркнул и торопливо опустил его под рубашку, услышав голоса входящих оборотней. Не стоит никому показывать вещь, происхождение и цену которой пока толком не знаешь и сам.
Добравшись после обеда до речки, протекавшей за селом, я приказал остановить коляску и оглянулся на притихшую бастарду.
– Мэлин, ты решила, куда мы едем?
– К ведьме, – нехотя буркнула она, – только я не знаю, поместимся мы там или нет.
– А все и не поедут, – успокоил я подопечную. – Аган и Март возьмут Ганика и поселятся в ближайшем трактире.
– Там сейчас дорого.
Ну надо же, оказывается, она умеет думать и об экономии!
– Сейчас во всех гостиницах дорого. Зато не так подозрительно, как приехать к ведьме такой толпой. А денег я им дам.
– У нас есть знакомый… – попытался внести свою лепту в переговоры Март, но я пресек эту попытку.
– Не стоит. Я сейчас наложу на вас иллюзию, будете семьей. Аган отцом, а ты матерью. Мэлин даст тебе самую простую юбку, их подделать труднее всего.
– Ээ… – вытаращил глаза Март, – господин Иридос… Я хотел сказать, господин Тадор, но почему я – матерью?
– По простой причине: ты немного ниже, уже в плечах и голос у тебя мягче. Значит, тебе легче сыграть женщину. И что ты так волнуешься? Это же не взаправду.
– Но это так неудобно… Будут всякие дураки лапы протягивать. И даже в мыльню спокойно не сходишь!
– Зато тебе можно ходить в женскую, – успокоил нового знакомого Ганик, и, против его воли, в голосе мальчишки прорвался явный интерес.
Мэлин, не раздумывая, отвесила напарнику по утреннему бегу подзатыльник, а оборотни насмешливо хохотнули.
Великая пентаграмма, охнул я про себя, вот это фокус! Оказывается, я чуть не просмотрел возросший интерес слуги к представительницам слабой половины его рода. Придется срочно исправлять свою оплошку, иначе он в любой миг может превратиться из преданного существа во врага, шпиона или даже предателя.
– Влип ты, Ганик, – едко буркнула ведьмочка, заметив, как я сосредоточенно осматриваю своего слугу.
– Ничего не влип! Это мы чуть не влипли, его же любая хуторянка с простейшим приворотом, как козленка на краюшку, увести может, – сердито прикрикнул я на подопечную. – Не забывайте, он чистокровный человек.
– Ну да, – задумчиво подтвердил Аган, – у него ни очарования своего, ни отражения.
– Вот именно. – Я доплел заклинание, бросил на Ганика, и, покопавшись в саквояже, выдал мальчишке амулет. – Носи под рубашкой.
В предместье мы въезжали порознь. Оборотни, пересевшие на коней и посадившие Ганика за спину к «отцу», ехали впереди шагов на двести, а за ними тряслись на телеге удачно разбившие нашу компанию селяне. Мы с Мэлин ехали на повозке, причем на месте возницы сидела она, приодетая в дополнение к своему костюму в широкую соломенную шляпу. Сотворенную мною с помощью иллюзии из пучка травы.
Я сидел в повозке и выглядел по меньшей мере ее дедушкой – седым и морщинистым, но еще крепким мужчиной. Судя по одежде, владельцем небольшой лавки или мастерской.
Пока мы доехали до предместья, время подошло к обеду, и я успел не только обдумать самые насущные вопросы, но и проделать несколько простеньких экспериментов, чтобы убедиться в некоторых предположениях.
Как я и разгадал при первоначальном осмотре, артефакт оказался защитным, сделанным по неизвестному мне принципу и обладающим невероятной силой за счет того, что черпал энергию из кокона. И это было очень странно и очень печально. У меня не было такого кокона, как у оборотней, и хотя с приобретением мною шкуры появилось некое подобие, но достичь полной мощности на мне артефакт вряд ли сможет.