Маг на Время
Шрифт:
Из-за спины донеслось недовольное сопение гнома, и я бросился помогать ему заводить лошадей в здание шахты. Как только ворота плотно закрылись за нами, гном уверенно потопал в темный дальний угол. Я не рискнул идти в слепую вслед за Тинбалбеном и запустил яркого светлячка перед собой.
Оказалось, гном шёл к стоящему в глубине помещения объёмистому, выше человеческого роста металлическому шкафу. Приблизившись, Тинбалбен снял с шеи прямоугольную серебряную пластинку на кожаном шнурке и вставил её в сияющее золотом отверстие. Что-то жутко заскрежетало, раздался щелчок. Дверь, медленно скрипя
Гном шагнул ближе, осторожно вытянул руку, и нажал на две плитки, покрытые ромбовидным узором. Через секунду на панели распахнулась небольшая дверка, за которой обнаружилось квадратное отверстие. Гном порылся в карманах и достал магический хрустальный накопитель, выполненный в виде ромбовидной призмы, и впихнул его в отверстие. Символы на панели мигнули, а помещение заполнило тихое гудение вращающегося шкива барабана, неслышно накручивающего на себя канат ближайшей ко мне шахты. Я замер как завороженный, рассматривая выползающий из шахты двухэтажный железный ящик с решётками вместо дверей.
– Но… но как?! – непроизвольно вырвались у меня слова. – После стольких лет забвения?
Гном поднял вверх указательный палец и произнес торжественным тоном.
– Нанотехнологии древних.
Чем ввел меня в ступор еще больше. Откуда в мире фентези технологии двадцать первого века планеты Земля?
Откуда-то из глубин подсознания всплыла подсказка: «Приставка нано переводится как карлик!» Даже в нашем мире они часто упоминаются в сказках и легендах древности. Например, нибелунги – некий мифический древний род карликов, владеющий древними сокровищами на землях по реке Рейн. Или у Пушкина:
Руслан подъемлет смутный взор
И видит – прямо над главою -
С подъятой, страшной булавою
Летает карла Черномор.
Нет страны, где бы ни проживали карлики, успешно приспосабливаясь к окружающей среде: в пещерах и в старых шахтах, в лесу под пнями или в мышиных и лисьих норах, в домах за печкой, под трубой или в хлеву. Чем бы они не занимались, у всех карликов была борода. Если взять карлика киднепера Черномора, то вся его колдовская сила была сосредоточена в огромной бороде. Да и у гномов этого мира считается, что борода – это гном, а гном – это борода. Гном с короткой бородой в гномьем обществе не имеет права голоса. Скорей всего, магическая сила гнома, так же как и у карликов нашего мира, зависит от длинны и объема бороды!
– Вот почему гномы носят длинные, густые бороды! – произнес я вслух, несказанно удивив Тинбалбена.
– Ну-ка, ну-ка, расскажи! – потребовал гном. – Мне тоже интересно.
К такой необыкновенной машине без статусной бороды подходить нельзя! – включил я «дурака».
Невероятно, но Тинбалбен принял мое высказывание на свой счет. Он привычным жестом любовно огладил свою огненно-рыжею бороду и уверенно заговорил:
– Всё правильно, безбородых в особую касту избранных у нас не берут, на них даже ни одна гномка не посмотрит.
Внезапно в правом верхнем углу панели управления вспыхнули тонкие ярко-красные символы. Гном замолчал и посуровел лицом. На лбу резко обозначились неровные складки
– Где-то нарушен контур. Изолировать и перекрыть утечку энергии не получится. Быстро грузимся в клеть!!!
Командирским тоном, не терпящим возражений, заревел гном и как ошпаренный торопливо кинулся заводить лошадей. Как назло, они упирались всеми четырьмя ногами, мотали головой и пытались укусить за руки. Пришлось послать успокаивающий ментальный импульс. Помогло, но лошади впали в транс, и нам вдвоем пришлось их буквально затаскивать в шахтёрскую клеть. У меня от напряжения по лицу и спине катился градом пот. А Тинбалбен ткнул указательным пальцем в мешки с лутом и скомандовал:
– Чего стоим? Берём и несём.
После чего, как ни в чем не бывало, рывком закрыл решётку и вбежал по сходням на второй этаж лифтовой клети, недовольно уставившись на меня, как будто я, груженый двумя тяжелыми мешками, забитыми артефактами, должен был взлететь вперед его.
Каков наглец! Еще и зыркает на меня исподлобья.
Сообразив, что никакой помощи не будет, я обречённо вздохнул и поволок поклажу наверх. Вот отращу бороду длиннее, чем у Тинбалбена, пусть от зависти локти себе кусает.
Неугомонный коротышка не выдержал моей неторопливой поступи, выскочил и, схватившись за мешки, потащил меня вместе с ними.
Едва я переступил порог клети, за мной со стуком закрылась решетчатая дверь лифта, а шахтёрская клеть, вздрогнув, сразу в свободном падении ухнула вниз. Желудок подскочил к горлу, в ушах застучала кровь.
– А-А-А! – в ужасе завопил я, потеряв точку опоры под ногами.
Разогнав тьму, над головой вспыхнул фонарь, осветив непонятно откуда взявшийся серебряные шарики воды, медленно проплывшие перед моим взором.
В голове мелькнули слова из фильма «В бой идут одни "старики"»
– «Как у тебя там, Маэстро?
– Нормально… Падаю…»
Падаю всего-то десять ударов сердца, но эти мгновения непостижимым образом растянулись в бесконечные томительные минуты.
Еще через две секунды скорость стабилизировалась, и меня легонько прижало к полу. Холодные капли воды ударили мне в нос и растеклись по лицу.
Внезапное торможение было ужасным. Во-первых, когда клеть резко остановилась, меня расплющило. Во-вторых, клеть некоторое время раскачивалась на канате вверх-вниз, и я словно мячик тоже подлетал вверх-вниз, больно ударяясь о металлический пол. Гном, крепко державшийся за поручень, поглядывал на это с усмешкой. Не помня себя от негодования, я вскочил, едва шахтерский лифт замер и заорал:
– Ты почему не предупредил? – каждое слово я подкреплял тыканьем кулака в грудь гнома.
Тинбалбен рассвирепел, сжал кулаки, и казалось, что он вот-вот набросится на меня. Я сделал шаг назад и приготовился драться. Между тем гном медлил.
– Я видел тебя на ярмарке в городе и знаю, что ты можешь с помощью магического усиления мышц! – набросился на меня с обвинениями гном. – Я видел, как ты выкаблучивался перед графиней Шаниной. Поднял над землей быка одной рукой и взбежал на холм. А что я вижу сейчас? Ты изображаешь дохляка, не способного обогнать гнома. Не знаю, что ты задумал. Но здесь ты не выживешь без меня, а я без тебя.