Маг Земноморья
Шрифт:
— Ну что ж, спасибо за совет. Но нам что-то не очень хочется есть собственные слова. В конце концов, слово всегда останется словом. Иллюзиями сыт не будешь: они могут притупить чувство голода, но сил не прибавят.
— Нет, маги — плохие повара, — вставил свою реплику Мюррей, который здесь же, на кухне, вырезал из дерева крышку для короба. Он был плотником, но не очень ревностно занимался своим ремеслом.
— Увы, ты прав, но и повара — это не маги, — сказала Арника, которая нагнулась, чтобы посмотреть, не испекся ли её очередной пирог. — Но я до сих пор не могу понять, Перепелятник. Я видела, как брат со своим учеником, произнеся нужное слово, сотворили огонь во тьме. Разве слово,
— Свет — это уже Власть, причём самая большая, и, благодаря ей, мы и существуем, но Власть эта существует вне наших нужд. Сияние Солнца и сияние звёзд — это Время, значит, Время — тоже Свет. Солнце отделяет день от ночи, и так месяц за месяцем, год за годом, значит, Свет — это Жизнь. Во тьме можно воззвать к жизни, призвав на помощь свет. Но когда ты видишь, как маг произносит заклинание и появляется какой-нибудь предмет, то знай — это всего лишь иллюзия. Чтоб вызвать нечто реальное, нужно знать истинное имя того, что ты хочешь увидеть перед собой, а это, в свою очередь, требует великих знаний и великого мастерства, и использовать его нужно, конечно же, не для того, чтобы удовлетворить простой голод. Кстати, Арника, твой дракоша схватил пирог с противня и собирается его съесть.
Арника так заслушалась, что не заметила, как её харрекки потихоньку выбрался из тёплого гнездышка над очагом, где обычно сидел часами, и схватил пшеничную лепёшку раза в два больше, чем он сам. Девушка посадила зверька на колени и стала кормить его, отрывая кусочек за кусочком, а сама, между тем, обдумывала сказанное Джедом.
— Итак, Вы никогда не сотворите с помощью магии настоящего куска мяса, даже если будете умирать с голоду, чтобы не нарушить это... как его...
— Равновесие, — подсказал Джед, и ему понравилось, с какой серьёзностью Арника восприняла всё сказанное.
— Да. Но когда вы потерпели крушение и вынуждены были выбираться с того острова на жалких обломках, скреплённых только Вашими заклятиями, и вода так и не просочилась в лодку — это что, тоже была простая иллюзия?
— Отчасти да, отчасти нет. Крепость лодки определялась не столько иллюзиями, сколько чарами, которые связали куски дерева между собой. И вся лодка представляла уже нечто целое, как ствол дерева. Но ничего не бывает идеального. Моя лодка тоже давала течь, если я засыпал и действие чар ослабевало, — с этими словами Джед наклонился и взял горячий пирожок. — Вот и моя очередь настала украсть твой пирог.
— Смотрите, пальцы обожжете — у себя ведь украли. А когда Вам придётся голодать где-нибудь в бескрайних морях, то Вы вспомните об этом пирожке и скажете: «Ах, не укради я его тогда у самого себя, то был бы сейчас сыт». Чтобы восстановить справедливость, я тоже съем, но только пирожок брата — пусть и он голодает вместе с Вами.
— Вот это и есть равновесие, — заметил Джед, и Арника весело и задорно рассмеялась. Потом она помолчала немного и совершенно серьёзно добавила:
— Мне бы так хотелось понять всё, что Вы говорили сейчас, но, боюсь, я так глупа.
— Сестрёнка, — обратился к ней Джед, — это не ты глупа, а я плохой учитель и не могу тебе объяснить всё в точности. К сожалению, у меня даже нет времени,
— У нас ещё будет время, когда Вы с братом вернетесь. Ведь Вы погостите у нас тогда, не правда ли?
— Если смогу, — ответил он уклончиво. Наступило молчание, а потом Арника неожиданно спросила, наблюдая, как харрекки карабкается назад в своё гнездо:
— Скажите, если, конечно, это не тайна: какие Великие Силы есть в мире помимо Света?
— Это не тайна. Все Силы исходят из одного и приходят к тому же. Время и пространство, звёзды и свет свечи, вода
При этих словах Мюррей воткнул нож в дерево и отложил недоделанную шкатулку в сторону.
— А как насчёт Смерти? — спросил он. Девушка буквально впилась глазами в Джеда, наклонившись от напряжения вперёд.
— Чтобы быть произнесённым, Слову нужно Безмолвие.
Сказав это, Джед резко встал:
— Я не имею права говорить об этих вещах. Слово, которое я должен был произнести, оказалось неверным. Поэтому я лучше помолчу. Может быть, нет вообще никакой Истинной Власти, и только Тьма властвует в мире.
И, взяв свой плащ, Джед вышел на улицу. Там его встретил холодный промозглый дождь.
— На нём лежит проклятие, — сказал Мюррей, глядя вслед магу.
— Я думаю, что это путешествие приведет его к гибели, и он знает это и боится, — сказала девушка.
Дрок вернулся на следующий день. Отцы города не одобряли намерения Дрока отправиться с другом в опасное путешествие, но, несмотря ни на какие уговоры, изменить уже ничего было нельзя:
— Я Ваш по крови и нраву своему, но я не раб Ваш, я — маг, — не уставая, повторял Дрок, — поэтому я отправлюсь туда, куда сочту нужным, и, если захочу, то вернусь, а пока — прощайте.
На рассвете двое молодых людей погрузили в лодку запасы воды и продовольствия, подняли парус, и северный ветер понёс их навстречу Судьбе. Арника вышла на пирс проводить друзей, как это должна была сделать женщина Земноморья — она стояла так до тех пор, пока лодка не скрылась из виду, растаяв в бескрайних просторах открытого моря.
10. Открытое море
Тучи сгустились, и поблёкшие от морских волн глаза, нарисованные на обшивке Смотрящей Вперёд, теперь, казалось, пристальнее вглядывались вдаль, в эти бескрайние просторы. Два дня и две ночи понадобилось друзьям, чтобы при встречном ветре и плохой погоде преодолеть сто миль и добраться от Иффиша до острова Содерс. Здесь они сделали короткую остановку: пополнили запасы пресной воды да купили непромокаемую клеёнку, чтобы укрыть от волн и дождя свои припасы. Они не побеспокоились об этом заранее, потому что маги в подобных случаях обходятся самыми обычными заклинаниями, и, действительно, требуется немного умения, чтобы удалить из морской воды соль и сделать её пригодной для питья, что освобождало от лишнего груза. Но Джеду не хотелось прибегать к магии, не позволил он использовать заклинания и Дроку. Джед сказал только: «Лучше не надо», и друг не стал возражать и задавать лишние вопросы. Как только ветер наполнил парус, оба они оказались во власти дурных предчувствий, холодных, как северный ветер. Ясное небо, мирная гавань и покой — всё это осталось позади. Сейчас им предстояло совершить путь, полный опасностей, во время которого даже малейшее происшествие приобретало смысл целого события, и каждое движение мага, каждое слово наполнялось особым значением. На пути, который раскинулся перед ними, произнести незначительное заклинание означало изменить саму Судьбу или нарушить Великое Равновесие между Властью и Провидением, ибо плыли они сейчас к Центру Вселенной, к тому месту, где Свет встречается с Тьмою. А тот, кто избрал подобный путь, должен быть особенно осторожен, ибо любое, даже малозначимое слово, могло повлечь за собой самые непредвиденные последствия.