Маг Земноморья

Ле Гуин Урсула Кребер

А потом он засмеялся. И долго не мог прийти в себя.

— Я залечил рану, — продолжая смеяться, крикнул Джед, — я свободен, я один. — И вдруг он спрятал лицо и зарыдал, как ребёнок...

До этого момента Дрок не знал, что ему делать. Он даже сомневался, Джед ли перед ним или геббет, и каждый раз готов был столкнуть своего друга назад в воду, чтобы не везти Зло к людям. Теперь же, когда он вновь увидел лицо Джеда и услышал его голос, сомнения оставили Дрока. И тогда он понял всё: Джед не победил и не проиграл, он просто назвал смерть, дал ей своё собственное сокровенное имя, и вновь вернул себе целостность: человек, который познал себя полностью, не может быть использован никакой силой, и никто с этого момента не властен над его свободной волей. Жизнь его посвящена только Жизни, и она никогда

уже не послужит Злу, ибо сказано в «Сотворении Еа», самой древней из всех известных песен:

Только в молчаньи познаешь слово, Только во тьме познаешь свет, И, умирая, увидишь Ястреба, Парящего в вышине.

Эту песню и запел Дрок; звонкий чистый голос его наполнил Вселенную, и лодка ещё быстрее понесла двух магов сквозь ветер и волны назад, домой.

Шестнадцать дней пришлось плыть им, пока они не увидели берег вдали. В пути они пытались ловить рыбу, называя магические имена, но здесь, в Открытом Море, рыбы были свободны от магии и весело резвились в воде, ускользая из рук чародеев. Когда еда кончилась, Джед вспомнил, что сказала ему Арника, когда он стащил лепёшку с противня, но это воспоминание не зародило сожаления в его душе, наоборот, ему было приятно вспомнить об этой девушке. Ибо сказала она ещё, что и ему, и Дроку всё-таки суждено вернуться домой.

Никто из людей не совершал такого плавания, какое совершили два молодых мага Джед и Эстарриол среди холодных волн зимнего моря. Минуя другие острова, на шестнадцатый день своего путешествия они достигли острова Коппиш. Средь волн предстали перед ними зелёные холмы и горные вершины, которые возвышались над миром подобно башням. Чайки приветствовали странников голодным криком, а дым из труб стлался по ветру голубым облаком.

Отсюда до Иффиша было рукой подать. Они вошли в гавань Исмея тихим вечером, когда пошёл лёгкий снег. Друзья привязали Смотрящую Вперёд к причалу и зашагали к дому по узкой улочке. И сердца их были легки, когда они входили в тепло, огонь очага осветил усталые лица, и Арника, не скрывая восторга, кинулась им навстречу, визжа от радости, как девчонка.

Эпилог

Если Эстарриол и сдержал своё обещание, то песнь его о последнем подвиге Джеда была безвозвратно потеряна. Остались только предания, которые повторяли из уст в уста в Дальних Пределах, о некой лодке, которая наткнулась на песчаную мель, затерянную среди бескрайних просторов океана. На самом острове Иффиш утверждают, будто Эстарриол плыл в этой лодке и никого другого с ним не было. На острове же Холп речь идёт о местном рыбаке, который и совершил беспримерный переход. Говорят также, что он так и не смог столкнуть лодку назад в море с песчаной отмели и поэтому до сих пор бродит по призрачной суше. Что же касается песни о самой Тени, то существует несколько бессвязных отрывков, которые кочуют из сказания в сказание, подобно обломкам кораблекрушения. В самих «Деяниях Джеда» вообще ничего не упоминается о путешествии и о встрече Джеда с Тенью, хотя речь идёт там и о встрече с Драконом, и о возвращении кольца Эррет-Акбе из Могил Атуан, и о возведении Джеда на престол Архимага всех земель, которое состоялось после возвращения его из Атуанской Гавани.

Послесловие

Имя Урсулы К. Ле Гуин хорошо известно в фантастике. Ей посвящено немало монографий и научных исследований. Но, несмотря на это, она остается явлением загадочным в современной литературе. Многие её романы с трудом поддаются точной классификации. Например, предлагаемая читателю книга, которая является первой из серии романов о Земноморье, может быть смело отнесена к жанру фэнтези, или философской сказки, а, скажем, «Левая Рука Тьмы» — это социальная фантастика, равно как и «Обездоленные». Роман «Малафрена» — обычное историческое повествование; а в сборнике «Орсинианские рассказы» есть элементы и того, и другого, и третьего.

Все, кто так или иначе писали о Ле Гуин, отмечали неповторимый стиль её произведений, её явную непохожесть ни на кого из современных писателей. Но во всём многообразии

творчества Урсулы К. Ле Гуин царит единая, связующая всё и вся тема, пронизывающая каждую строку, каждое слово, которое выходит из-под её пера. Вероятно, ощущение целостности возникает от того, что сам автор обладает единой картиной мира. Перед нами глубокий философ, который по-своему и не при помощи научной терминологии, а через художественные образы пытается воссоздать единую картину мироздания и ответить на самые существенные вопросы бытия. Разнообразие стилей, жанров и направлений, присущее книгам Ле Гуин, укладывается в философскую систему. Определяя ведущую тему своего творчества, Ле Гуин сказала, что это тема «бракосочетания», или в более широком смысле слова — тема Союза. Союза людей.

«...Личность, о которой я чаще всего пишу, не может быть в полном смысле отнесена к мужскому или женскому полу. На внешнем уровне это означает, что моему герою не присущи определённые стереотипы поведения, характерные для того или иного пола... А сам пол рассматривается мной как некая связь, единство, союз, но не как конкретное поведение или действие. Когда я осознала это, я попыталась описать понятие единства через характеристику одного индивида, а точнее — через гермафродита. Но даже и в этом случае в подобном описании ощущалось немало очевидной условности, так как гермафродит продолжал восприниматься мной как супружеская пара. Двое в одном, или двое, которые составили нерасторжимое целое. Инь, как известно, не существует без Ян, равно как и Ян немыслимо без Инь. Как-то меня спросили, как я понимаю основную тему своего творчества, и я совершенно машинально, а, следовательно, верно ответила: "Бракосочетание, союз"».

В одном из своих лучших романов — «Левая Рука Тьмы» — Ле Гуин описала планету Зима, населённую гермафродитами; более того, она с присущими ей фантазией и интуицией воссоздала целую культуру никогда не существовавшей цивилизации. Роман оказался настолько необычным, настолько не укладывался в общепринятые представления, что буквально потряс воображение читателей и был удостоен двух самых авторитетных премий, известных в мире научной фантастики, премий — «Хьюго» и «Небьюла». Но не только об этом ошеломляющем успехе хочется вспомнить в связи с попыткой определения главной темы творчества Урсулы Ле Гуин. Основополагающие категории китайской философии — Инь и Ян, т.е. воплощение тёмного и светлого начал Бытия. В самом названии романа мы видим перефраз древнекитайской мудрости: Свет — это Левая Рука Тьмы, так как Инь и Ян существуют неразрывно.

Бракосочетание, или союз Инь и Ян, символизирует собой нечто большее, чем взаимоотношения между мужским и женским началами. Эти две категории играют определяющую роль в китайской космогонии и космологии. Они являются двумя взаимодополняющими началами, принципами, из которых проистекают события, мотивы, явления нашей жизни. Инь Ян Цзя — так называют это философское учение — предполагает универсальный дуализм сил Инь-Ян и циклических взаимодействий пяти элементов, или фраз, которые легли в основу всей духовной культуры Китая. В дальнейшем учение это нашло своё воплощение в деятельности гадателей, магов, алхимиков и целителей, а непосредственно в творчестве Урсулы Ле Гуин воплотилось в романах трилогии о Земноморье: «Маг Земноморья», «Гробницы Атуана» и «Самый дальний берег» (в начале 1990 года Урсула Ле Гуин, вернувшись после почти 20-летнего перерыва к своей знаменитой трилогии, выпустила четвёртую книгу цикла, названную «Техану, или Последняя Книга Земноморья»).

Идея о взаимодополняющих началах в XX веке обрела особую значимость. Возникнув ещё в период мифологического сознания, она через всевозможные мистические течения и оккультные науки нашла постепенно своё воплощение в различных областях знания, начиная с квантовой механики и кончая теорией психоанализа. Так, один из создателей атомной бомбы, физик Роберт Оппенгеймер отмечал: «Способ мышления на основе взаимодополняющих начал, а также описание действительности на основе того же принципа являются древнейшей и довольно устойчивой нашей традицией... опыт атомной физики доказал вполне определённо, что этот способ мышления может быть достаточно последовательным, точным, основанным на строгих фактах и исключает какой-либо обскурантизм».