Магазин игрушек
Шрифт:
– Бабушка, - тихо позвал он и снова постучал. Опять тишина. Ноги тоже не реагируют. Хотя, дымок из трубы идет. Значит, дома бабуся.
– Але, бабуля, отворяй дверь! – уже в полный голос прокричал Игнат и долбанул в дверь кулаком. И опять тишина. Только вот показалось ему, что что-то темное нависло над ним сверху. Он поднял глаза…и, о ужас! На него, не мигая, смотрели чьи – ярко-зеленые огромные глаза. И взгляд их точно не предвещал добра Он отшатнулся и пытался отбежать, да не тут-то было. Словно клещи сжали его по бокам, не давая ни пошевелиться, ни вздохнуть!
– Ты хто? – прохрипели глаза и сузились до маленьких щелок.
– Я… Игнат, - еле смог выговорить Игнат, краснея от недостатка воздуха.
– Игнашка, говоришь?
– Так Русалка послала.
– Опять??? – возмутились глаза. За ногами что ль?
– Зззза ними.
– А что ты умеешь, добрый толстый молодец?
– Все! – выпалил Игнат, понимая, что только так сможет вырваться их этих смертельных объятий.
– Все, говоришь? Ну да врешь, наверное. Смерти боишься. А…, ладно, все равно, ты уже не жилец, так что, заходи, гость непрошенный, - чьи-то невидимые руки подтолкнули его к двери.
Игнат вошел в избушку, боясь даже оглянуться. Внутри все было очень даже аскетично, без излишеств. Ну, разумеется, печь на первом месте. Остальное – какая-то труха, травы, колбочки, горшки, корзины, лавка. Игнат тут же начал шарить глазами по сторонам, выискивая знаменитую лопату, на которую добрая бабуля сажала своих гостей, предвкушая из них отменный ужин. А, вот она, стоит на месте, никуда не делась, родимая. Игнат содрогнулся, представив себя на ней на фоне жерла горящей печи.
– Что, не по нраву тебе моя келья?
– Игнат наконец-то смог оглянуться и увидел пред собой тщедушную старушку, вполне себе приличную, в черном платочке, цветастом фартучке, веселеньком легком голубом платье и калошах.
– Что, не такой меня представлял? Все так говорят. А я вот такая. Простая. Добрая. Яга, видимо, улыбнулась, но получилось вполне бандитское выражение лица прожженного пирата, лишенное половины зубов.
– Короче, ни дать, ни взять, старушка-веселушка, - бабуля зашлась жутким смешком, от которого кровь застыла в жилах Игната. – Да ты не тушуйся, присядь. Кормить я тебя не собираюсь, время уже позднее, да и откушала я уже, - Яга мельком бросила взгляд на корыто, в котором валялись какие-то объедки. И кости. Господи, по размеру они очень даже походили на человеческие. В животе у Игната так похолодело, что кисти рук побелели. – Вот, пришел бы ты, к примеру, под утро, я бы уж и проголодалась, и обед бы сготовила для тебя, ой, из тебя! – хихикнула старушка. – А так настроение у меня – во! – она показала большой палец c огромным, как у орла, ногтем. – Так что, валяй, бухти, что там тебе это шалушовка лесная тебе наплела.
Игнат изложил Яге просьбу русалки.
– Ничего нового. Каждый раз одно и то же. Который век уже. Как ей гонцов не жалко? – Яга мельком взглянула на таз, Игнат поежился.
– Говорила же я ей мильён раз: ну дам я тебе эти ноги, что ты с ними делать-то будешь? Плавать в своем болоте? Так тебя водяной не узнает, да и утопит сей же час! К людишкам? Так кому ты там нужна? Там таких тыщи! Я, говорит, красивая, смогу любого царя-короля охмурить! Да где ж она их видела? Совсем от жизни отстала в своем вонючем болоте. К ним теперь и на пушечный выстрел не подберешься – охрана, армия, жены, любовницы. В лучшем случае, олигарх какой захудалый, и то к нему очередь из девок – тьма-тьмущая! Я-то летаю, знаю, что к чему. Тебе то это к чему? Аль опять топила? Аааа то-то! Значит, попал ты, голубок! Что я тебе скажу, касатик? Ножки я тебе, конечно же, не дам. Так что, придется тебе возвертаться к ней, а уж она тебя живьем удушит и потом проглотит, как букашку. Видал, как удавы кроликов душат, да глотают? Так вот, с тобой то же будет. А коли пробудешь у меня до утра – милости прошу, только уж не взыщи – с утра я голодная, а жрать у меня, как видишь, неча, так что уж не обессудь – будешь ты мне завтраком,– Баба задумалась, оценивая бедра Игната. – А может, и обедом даже. Упитанный ты, вкусненький, наверное, – она потерла руки и облизнулась.
– Игнашка под протстоквашкой! –
– Никакой я не вкусный. Ты лучше скажи свое заветное желание, может, я тебе чем помогу?
– Да чем же ты мне поможешь? Да и желаний у меня не так и много, - Яга мечтательно задумалась, подняв голову вверх, чтоб Игнат не видел ее слез. Однако, Игнат понял, что нащупал слабину и продолжал еще с пущим жаром:
– Да ты только скажи! Все, что хошь для тебе сделаю! Я знаешь, какой богатый! Ты только домой меня отпусти, а я тебе все богатства пришлю. Ты только адрес запиши.
– Ну что ты несешь, какие богатства? Солить мне их, что ли в кадушке с лягушатами и пиявками? Тьфу! Что вы за люди такие. Мер…короче мер…меркантильные, вот. Все бы вам деньги, да власть. А здесь это не ценится. Здесь природа-мать! – Яга театрально развела руками. – Есть у меня, конечно, мечта заветная. Так и быть, откроюсь я тебе. Все равно, ты не жилец, - махнула она рукой. – Так вот, сможешь – одарю тебя не то, что ногами, а и бриллиантами, и самоцветами, короче, возьмешь, сколько унесешь.
– И что же это за желание у тебя такое? Клянусь, выполню.
– Ой, не клянись, добрый молодец. А мечта у меня такая. Сосватай за меня за Кащея Бессмертного! Уж больно люб он мне. Встречаемся мы редко, признаться мне стыдно, девица, все ж-таки. Да из замка своего он уже пару веков не выходит. А связь у нас в лесу вообще никакая. Разве что, голубями, да воронами. Если по дороге их Соловей-разбойник не подстрелит. А вот как раз и будешь сватом. Срастется дело – ничего для тебя не пожалею. И домой отпущу с Богом.
«Кажись, свезло» - выдохнул Игнат и стал собираться в дорогу.
В дорогу дала Яга ему с собой лучик лунный для ориентиру. К утру должон добраться. Не успеешь – лучик погаснет, а ты сгинешь в чащах колдовских. До утра тебе ни зверь, ни птица не тронет, я позабочусь, а с первым лучом солнца – берегись. Хотя, чего тогда беречься – лучше расслабься, если сможешь, раздерут тебя звери на мелкие частички, и кусочка не оставят! С Богом, касатик! – Яга перекрестила его в спину, да и вытолкнула из избушки. Игнат вывалился на траву и погрозил вслед заскрипевшей закрывающейся двери.
– А это тебе для ускорения! – смешок, и мощный пинок под зад! Ах ты ж, курица синяя!
– только и подумал Игнат, летя в неизвестном направлении.
Долго ли, коротко ли шел Игнат, одному Богу известно. Лучик исправно освещал ему тропинку. Как и обещала Яга, никто его по дороге не трогал, все было тихо, но все время казалось, что на всем пути его кто-то преследует. И ИХ было много. Жутко было ему идти в таком страхе, да и задница болела нестерпимо – оба удара его новых подружек давали о себе знать. Игнат уже выбился из сил, когда, наконец, в первых лучах солнца увидел замок Кащея Бессмертного. Ровно в это время лучик потух, и он успел выскочить из леса, побежал в сторону замка, оглядываясь на лес. А оттуда, вытаращив страшные морды, за ним с кровожадством наблюдали сотни глаз. И кого там только не было! Самыми узнаваемыми были волки и медведи, но какие-то они были сказочно-страшные, с огромными клыками и жутких размеров. Все остальные лесные твари ни на кого не походили. Это были безобразные чудовища буро -синего цвета, с рогами, да клыками, горбатые, да огромные, с трясущимися от голода когтистыми лапами-руками.
«Господи, спасибо, что успел» - подумал Игнат и поспешил в Кащеево царство. Да какой же это замок? Вот у меня замки так замки, а это какая-то развалюха. Жаль, не видит Яга, на какое приданое позарилась. Интересно что за хмырь этот Кащей. Мне без его согласия никак возвращаться нельзя. Ну не пропадать же мне в этом чертовом Лукоморье? Знал бы Александр Сергеевич, как он изменилось! И не в лучшую сторону. Да, кризис, он везде кризис. А какие раньше были сказочные герои? И накормят, и напоят, спать положат, спрячут, помогут, голову под меч подставят, и на принцессе женят! Красота! Да, прошли те времена!