– Я победил! Победил вас, жалкие деревяшки! Свобода! Свобода и богатство!
Он не понял, что его убило.
Солнце еще спало за горизонтом, когда Анюта
подходила к дому игрушек из местного околотка. За столько лет она так привыкла к ним, к Ивану, что уже не представляла себе иной жизни. Что теперь делать, когда ничего это не будет никогда? Слезы текли по ее лицу вопреки ее воле. Не остановить. В последний раз пойду, попрощаюсь с ними, пока еще темно и улицы пусты от людей. Не хочу, чтобы кто-нибудь видел мои слезы.
Всю ночь лил жуткий ливень с громом и молниями. Анюта перескакивала лужи, в которых еще не отражалось небо. Подойдя к дому, она подняла глаза и остолбенела. Прямо на входе в дом, на его расписном крыльце стоял Игнат! Она было попятилась, чтобы убежать, но что-то в нем показалось ей странным. Наверное, его неподвижность и взмытые к небу застывшие руки. Подойдя вплотную, она чуть не упала в обморок. Игнат стоял на крыльце, пронзенный огромным копьем. Оно вошло ему в макушку, и вышло через тело прямо в деревянный пол, да так глубоко, что его наконечник даже не был виден. Подняв голову, она увидела всадника с герба города…но уже без копья. Рассвет уже забрезжил, и Анна увидела лицо всадника. Оно… улыбалось
ей, а потом всадник…подмигнул ей! Честное слово, он был живой! Аня потрясла головой, зажмурила глаза и снова взглянула наверх. Нет, показалось. Всадник как всадник. Деревянный. Вот только уже без копья. Взгляд ее снова упал на Игната. Она была повержена в глубокий шок и ничего не могла понять. В первых мерцающих лучах восходящего солнца он был страшен, как застывшее изваяние какого-то языческого идола. Глаза его были широко раскрыты, носа не было вовсе, все тело его напоминало одну сплошную рваную кровавую рану, рот приоткрыт, как будто его прервали на полуслове. Весь его вид был страшным, жалким, мокрым и мерзким. И тут взгляд Аннушки упал на какой-то клочок бумаги, торчащий у него из кармана. И что странно. Игнат (или, что от него осталось) был мокрый с ног до головы, а бумага была абсолютно сухая и даже не помялась. Она аккуратно вытащила ее и прочла. Это была самая, что ни наесть, настоящая дарственная на ее имя с передачей всего движимого и недвижимого имущества Игната, заверенная печатью нотариуса, подписанная Игнатом и… Анной. В недоумении она посмотрела сначала на Игната. Тот молчал. Потом на всадника.
– Сказка продолжается, - безмолвно произнес он и снова подмигнул.