Маги нашего города
Шрифт:
Тут, как говорил когда-то поэт, след присутствовал весомо, грубо, зримо. Если бы речь шла не об остаточных следах работы мага, а о радиоактивности, то можно было смело сказать, что тут все фонило. Крохотный, примерно метр на метр, закуток был весь пронизан, пропитан «магоактивностью». Как будто человек тут не работал, а взорвался, выбросив в окружающую среду всю накопленную у него энергию, при этом не очень заботясь о том, чтобы направить ее на конкретного адресата, в данном случае на кассиршу, сидящую за толстым звуконепроницаемым стеклом, из-за чего общаться с ней приходилось через переговорное устройство. Кстати, как раз на кассирше, немолодой ухоженной женщине со следами недавней подтяжки на лице, следов Павла не было. Впрочем,
В качестве запасного варианта, если не удастся разнюхать с первого раза, Марина припасла прохождение здесь же по второму кругу, только уже с открытием валютного счета, но этого не потребовалось. Никаких сомнений у нее не было.
Выйдя на улицу, Марина с облегчением вдохнула хоть и загазованный, но показавшийся по сравнению с душной кабинкой чистым воздух.
Ну что ж, она выяснила. Вывод? Бежать к Петровичу с докладом? Мол, все в порядке, можете брать. Ну нет, ничего подобного она не обещала.
Отойдя от банка, она огляделась. Отсюда до дома Павла было минут пять ходу, не больше. Только зачем она к нему пойдет? Зачем и с чем? Дескать, здравствуй, дорогой, я знаю, что ты грабитель. И что дальше? Предложить ему работать на пару, стать Бонни и Клайдом? Или, наоборот, попросить его примерить тюремный бушлат, а сама, как жена декабриста, следом? Промолчать, сделав вид, что все в порядке? И сколько удастся молчать? Конечно, со временем острота впечатлений притупляется, можно и так, слюбится – стерпится. Или же лучше развернуться и уйти, дать себе время собраться с мыслями в спокойной обстановке? С точки зрения человека разумного последний вариант был самым... самым разумным.
Пару минут простояв у витрины киоска, продающего выпечку и газировку, она приняла решение.
Мужчину, спешащего навстречу, Марина увидела издали. Он то срывался на бег, то притормаживал и оглядывался, то снова ускорялся. Вид у него был скорее безумный, чем нормальный. Но самое главное – она почувствовала, что от него исходят знакомые Пашины эманации. Несколько иные, чем в банке, но ни с чем спутать это было невозможно. Сначала она даже испугалась, решив, что ее просто-напросто глючит. Да и немудрено. Даже зажмурилась, прогоняя от себя наваждение.
Но потом поняла. Мужчина двигался точнехонько от дома Павла. И то, что он попал под его воздействие, вполне возможно. Она вспомнила недавний «взрыв» в кассе. Это в каком же состоянии должен находиться человек, чтобы его так рвануло! Такому только попадись под горячую руку. Живого места не оставит.
Чуть позже она увидела, куда именно Павел его жахнул. Собственно, тут и смотреть-то особо было некуда, потому что удар пришелся по всему телу, как говорится, от пяток до макушки. Мужичок был словно кипятком обваренный. А потом еще и что-то вроде ошейника на горле. Этот был заметно слабее, чем остальное воздействие, но именно он заставлял мужчину то и дело потирать шею.
Сблизившись метров до двух, Марина сделала ему простенькую подсечку, что не составляло особого труда хотя бы потому, что мужчина передвигался неравномерными рывками, при этом то и дело оглядываясь. При таком рискованном способе ходьбы и без чужой помощи немудрено упасть.
Она бросилась к нему, протянув руки, как сделал бы на ее месте любой благовоспитанный человек. Во всяком случае, со стороны это должно было выглядеть именно так.
У нее до сих пор не очень получался контакт на расстоянии. Для хорошего, опытного мага расстояние, в принципе, большого значения не имеет. Это же не из ружья стрелять или там из рогатки, когда дистанция выстрела ограничена техническими характеристиками изделия. Тут иные принципы. Умом она все это понимала, но для нее очень важным оставался зрительный, а еще лучше тактильный контакт с объектом. Наверное, это шло у нее из детства, когда она «видела» руками, вот привычка и осталась. При ее специализации это несовершенство не имело решающего значения, и она не горевала по этому поводу, как и не прикладывала больших усилий к его исправлению. Просто знала, что ей надо держаться к объекту поближе, а лучше того – вплотную. Тогда все получалось.
Вот и теперь она, подхватив мужчину под руку, помогла ему встать и одновременно принялась его обволакивать, подчиняя своей воле.
– С вами все в порядке? – участливо спросила она, заглядывая ему в лицо, что должно было действовать на него расслабляюще; так легче работать, чем ломать отчаянное сопротивление. Впрочем, после того что с ним проделал Паша, ожидать настоящего сопротивления вряд ли приходилось.
– Да, все нормально. Спасибо.
– Может, вас проводить?
– Проводить? – Мужчина еще раз оглянулся назад, но проделал это уже куда спокойнее. – Да нет, я дойду.
– Конечно, дойдете. Вы же сильный, – пела она. – Только мне кажется, что будет лучше, если мы с вами пойдем вместе. Ведь так?
– Да, вместе лучше.
– Вот видите, вы со мной согласны. Давайте пойдем потихонечку. Я вас буду под руку держать. Хорошо?
– Хорошо.
– Очень хорошо? Вам сейчас должно быть намного лучше, чем минуту назад. Чувствуете?
– Да, чувствую. Очень хорошо.
– Вот какой вы молодец! Вы успокоились? Вижу, успокоились.
Она ворковала ему в ухо. Со стороны они должны были выглядеть влюбленной парочкой. Но теперь нужно было найти место, где можно поговорить без помех. Помнится, тут поблизости был детский сад с беседками. Правда, время сейчас такое, что там полно ребятни. Но и стоять на улице как-то не очень хочется, тем более снег опять пошел, на лицо падает, отвлекает, рассеивая внимание. Забегаловка какая-нибудь, кафе, даже ресторан сойдет. Она плохо знала этот район, бывала здесь считаное количество раз, поэтому по пути озиралась, выискивая местечко поудобнее.
Судя по окружающим домам, они постепенно углублялись в жилой массив старой застройки, а в позднесоветские времена питейные заведения рядом с жильем старались не строить. Но нужно было останавливаться; она уже достаточно уболтала мужчину, пора переходить к активным действиям, чего время терять, тем более ее саму уже начало потряхивать от нетерпения, и Марина решительно свернула к подъезду. Сейчас все они заперты на кодовые замки и домофоны, но это не препятствие; телефонная линия по сути та же контактная нить, так что на этот счет она не беспокоилась. В греческих мифах про нить Ариадны говорится, что с ее помощью Тесей нашел выход из запутанного лабиринта критского Минотавра. Но при этом в многочисленных пересказах потерялось, что клубок и меч, предназначенные герою, Ариадне передала Афродита, покровительствовавшая Тесею, но не имеющая власти во тьме лабиринта. При посредстве нити богиня подпитывала сына Посейдона, давая ему силы для победы над чудовищем. Это один из древнейших письменных источников, дошедший до наших дней как свидетельство применения магии, пусть и в несколько искаженном, упрощенном варианте. Впрочем, поскольку ни Эсхил, ни тем более Гесиод понятия не имели ни о проводимости материалов, ни об электропроводимости и ни о какой другой, то этот нюанс древними пересказчиками был опущен или просто не принят во внимание. Любой мало-мальски образованный маг знает эту историю в ее истинном варианте.
Глянув на табличку над дверью, набрала номер квартиры где-то из середины списка. Подождала, никто не откликнулся. Сбросила этот номер и набрала следующий. Пять гудков, и микрофон отозвался детским голосом. Грех, конечно, детей обманывать, ну да во благо же.
– Откройте, пожалуйста. Почтальон.
Даже не пришлось прибегать к магии.
Войдя в лифт, нажала на кнопку седьмого этажа только потому, что та была менее других искорежена огнем зажигалки.
Подведя мужчину к окну, снова заглянула ему в глаза, заставляя себя успокоиться и не торопиться.