Маги нашего города
Шрифт:
– Как вас зовут? – мягко спросила она, удерживая его за руку.
– Евгений.
– Очень красивое имя. А меня Марина. Вы не хотите мне рассказать, что с вами случилось? – спросила и сразу спохватилась: – Расскажите, вам сразу станет лучше, верьте мне.
– Я верю. – Он помолчал, будто что-то вспоминая или прислушиваясь. – Мне хорошо с тобой, Марина.
Так, сейчас еще целоваться полезет.
– Евгений, вы знакомы с Павлом Мамонтовым? – сменила она тему.
– Он обокрал банк.
– Откуда вы это знаете?
Она сосредоточилась и теперь задавала вопросы целенаправленно,
– Я там работаю.
– Очень хорошо. Кем вы там работаете?
– Охранником.
– Отлично. Вы сами видели, как он это сделал, или вам кто-то рассказал?
– Его все видели, – ушел охранник от прямого ответа.
– А вы, Евгений? Вы сами видели его?
– Только женщину, – ответил он, глядя ей глаза в глаза. Лицо его при этом было спокойным, даже умиротворенным.
– Какую женщину?
Марина ничего не понимала. При чем тут женщина?
– В таком пальто. Сером. Длинном и очень широком. Она была беременна.
– А мужчина?
– Его я не видел. На улице я встретил женщину и за ней вошел в зал.
– Но он там был?
– Его все видели, – повторил охранник.
– А вы видели только женщину?
– Да. Но он мог зайти позже, когда я вошел в аппаратную. Его все очень подробно описали. И я его вспомнил. Он у нас обслуживается.
– И вы решили с ним встретиться.
– Да. Встретиться и арестовать.
– Вы раньше работали в милиции?
– Недавно вышел на пенсию.
– Вы молодчина, Евгений. А теперь попробуйте действовать как настоящий милиционер. Вспоминайте все по минутам и секундам. Каждую секунду. И очень подробно. Начинаем. Сначала полностью представьтесь и назовите свой адрес и номер телефона.
Она достала мобильник со встроенной видеокамерой и принялась снимать то, как охранник действительно буквально по секундам, будто специально запоминал, стал рассказывать про то, как он вышел покурить, какая была погода, какие машины стояли поодаль, как он стряхивал пепел в урну.
Прерваться пришлось только однажды, когда из лифта вышла какая-то низенькая женщина с хозяйственной сумкой в руке, в которой что-то очень знакомо звякало. Лицо ее в обрамлении толстого и неестественно пушистого пухового платка казалось круглым, как блин, украшенный красной пуговкой носа. С ходу, едва их только увидела, она начала орать:
– Вы кто такие? Чего тут делаете? А ну пошли отсюда, трахали поганые, всю парадную зассали и гондонами закидали! Я сейчас милицию вызову!
Орала она увлеченно, с наслаждением, явно чувствуя себя в полном своем праве. Ни уговоры, ни убеждения на таких не действуют. Марине пришлось оставить охранника и еще несколько секунд выслушивать истошное "Не подходи ко мне!" и кое-что матом. Потом алкашка ушла, очень тихо прикрыв за собой дверь квартиры.
Погруженный в транс, как в тягучую патоку, охранник продолжил свой рассказ по первой команде, а Марина слушала и понимала, что без специалиста тут не обойтись. Это детальное, посекундное восстановление событий должно стать для следствия неопровержимым доказательством невиновности Павла. Все это очень похоже на наведенный образ. А если наоборот? Хорошо, охранник не видел, а другие? Ведь они же составили фоторобот, по которому бывший мент, можно сказать, без труда нашел подозреваемого. Ну а действующие что же? Не могут?
Эта мысль заставила ее побыстрее свернуть интервью.
– Вы молодец. Сейчас идите домой, поужинайте и ложитесь спать. Вам нужно отдохнуть и восстановить силы.
Она отпустила его запястье и пошла к лифту. Охранник потопал за ней следом.
Глава 10
СОБЛАЗНЫ
Не став ничего выяснять и дожидаться лифта, Павел рванул вниз по лестнице, но далеко уйти не смог. Его перехватила соседка, живущая под ним этажом ниже. Наверное, она услышала его шаги по квартире и выскочила на перехват.
Год назад он имел глупость наложить на ее мужа заклятие от пьянства – уж больно она достала его своими жалобами и криками, которыми пыталась воспитывать супруга, когда тот бывал подшофе, а поскольку выпивал он часто и бессистемно, то громогласные нравоучения приходилось выслушивать всем соседям в самое разное время суток, в том числе по ночам. Теперь мужик не пил, но семья от этого счастливей не выглядела. Похоже, что отец семейства выпивал по большей части для того, чтобы забыться, уйти от суровой действительности в лице собственной супруги, находившей теперь иные поводы для скандалов. Сначала Павел хотел поставить заклятие ей на голос или еще на что, но потом плюнул, решив, что это не его дело – в чужую жизнь вмешиваться, и просто поставил защиту на свою квартиру. Теперь он не только не слышал визгливых криков Зои Ивановны, но и она не могла к нему попасть никоим образом – ни дозвониться, ни достучаться сквозь защиту. Зато шаги его слышала и в результате могла поджидать его под дверью – этого он как-то не учел. В других случаях она перехватывала его на улице.
– Павел! – горячо воскликнула соседка таким голосом, с такой патетикой, будто ей только что, прямо сейчас, сделал предложение руки и сердца человек, в которого она была давно и страстно влюблена.
– Здравствуйте, – кивнул он, стараясь не замедлять хода и делая вид, что не понимает ее призывно-молящего тона.
– Помогите мне!
– Хорошо-хорошо, – скороговоркой проговорил он, все еще делая попытку протиснуться между соседкой и стенкой, но та блокировала его маневр с ловкостью чемпиона Олимпийских игр по хоккею с шайбой, так что Павел вынужден был остановиться, глядя сверху вниз в глубокий вырез ее домашнего халата, в котором хорошо просматривались подвявшие мешочки ее грудей. – Зайдите ко мне вечером, – добавил он.
Видно, такую попытку она уже делала, а может, и неоднократно, поэтому на уловку не поддалась.
– Это срочно.
– Извините, Зоя Ивановна, я спешу. Очень спешу.
– Но это всего лишь минута!
– Зоя Ивановна...
– Вы врач, вы не можете мне отказать! Вы давали клятву Гиппократа!
Господи, как же его достала эта клятва, которую он никогда никому не давал. Но все его попытки апеллировать к этому непреложному факту не приводили к успеху.
– Я вам уже говорил, что я не врач.