Магический спецкурс
Шрифт:
Я снова оглянулась, пытаясь вспомнить, с какой стороны коридора могла прийти, но не удалось. Слишком сильно запаниковала сначала и успела несколько раз обернуться вокруг своей оси. В конце концов я пошла наугад, решив, что любое движение лучше пассивного стояния на месте.
Не прошло и минуты, как я уперлась в тупик Хороший знак значит, идти определенно стоило в другую сторону. Однако вместо того, чтобы повернуться и пойти обратно, я коснулась шершавой поверхности стены.
Я определенно узнавала это место, хотя почти ничего не видела. Это был тупик из
Словно под гипнозом, я пошарила по стене и нащупала знакомую дверную ручку. Повернула, потянула на себя — открылась дверь. Как и во сне, десятки свечей вспыхнули, стоило переступить порог.
Комната выглядела точно так же, только гораздо менее жилой. Та же кровать с балдахином, но тюль почти истлел. Стеллажи и книги покрылись толстым слоем пыли, как и кофейный столик в центре комнаты. А вот письменный стол выглядел так, словно им недавно пользовались.
Я вновь предпочла приблизиться к столу, а не посмотреть на портреты, повторяя собственный сон. Происходящее казалось настолько невероятным — даже нереальным, — что я забыла про холод.
Конечно, Шары Аргора на столе не лежали. Только старый потрепанный дневник в кожаном переплете. Именно дневник, поняла я, перелистнув несколько страниц: каждая новая запись начиналась указанием даты. Судя по датам, дневник вели несколько веков назад.
Все это не укладывалось в голове. Настолько, что я испуганно закрыла дневник, не прочитав ни строчки.
Как вообще такое может быть? Как можно во сне прийти в незнакомое место и заранее знать, как оно будет выглядеть? И почему в моем сне на столе лежали Шары Аргора?
По бокам стола имелось два ряда ящичков. Я принялась открывать и закрывать их. И уже в третьем нашла искомое.
Шары Аргора лежали, завернутые в плотную ткань, но свечение и тепло проникали даже сквозь нее. Несколько секунд я просто растерянно смотрела на артефакты, а потом вытащила из ящика, прижала к груди и бросилась бежать.
Прочь из этой дьявольской комнаты. Прочь из незнакомого коридора. Мне срочно требовалось найти ректора Реда!
Глава 11
В кабинете ректора мне сразу предложили сесть в кресло, к которому подбирался ковер с пушистым длинным ворсом. Я, естественно, попыталась спрятать в этом ворсе озябшие ноги. После пробежек по холодным каменным полам они так закоченели, что почти потеряли чувствительность, но до сего момента я была слишком взбудоражена происходящим, чтобы обращать на это внимание. Теперь же меня било от холода крупной дрожью.
Ректор выглядел так, словно почти не спал. Что немудрено в начале шестого утра. Сейчас он развалился в кресле за своим рабочим столом, перед ним лежали Шары Аргора, источая слабое свечение, а он едва ли не клевал носом. Только когда входная дверь кабинета хлопнула и к нам присоединился Геллерт Ротт вместе со своим помощником, ректор слегка взбодрился.
Старший легионер с полминуты смотрел на мою находку, а потом перевел взгляд на меня. Изучив с головы до пят — словно рентгеном просветил, — он повернулся к ректору.
— И что все это значит, позвольте поинтересоваться? — Его голос прозвучал обманчиво мягко.
— Вот, студентка Ларина ночью… точнее, уже на рассвете нашла пропавшие артефакты, — коротко объяснил ректор.
— И как же ей это удалось? — Ротт снова повернулся ко мне, демонстративно разглядывая мою пижаму. Ректор знал всю историю от начала до конца, я рассказала ее раза три в общей сложности. Сначала сбиваясь и путая слова, потом отвечая на уточняющие вопросы. Он уже набрал в легкие воздух, чтобы пересказать ее легионеру, но потом вдруг нахмурился, закатил глаза и резко выдохнул, махнув рукой.
— Пусть сама расскажет.
— Хорошо. — Геллерт Ротт неожиданно улыбнулся, отчего его породистое лицо стало еще красивее, сел в кресло напротив меня и ободряюще кивнул. — Я вас внимательно слушаю, студентка Ларина.
— Я спала. — Несмотря на все мои старания говорить спокойно, голос предательски дрожал, когда я в очередной раз начала пересказывать историю, которая даже мне самой казалась неправдоподобной. — Мне снился кошмар. В этом кошмаре я плутала по замку, убегала от монстра. От низшего.
Геллерт Ротт вздернул бровь и посмотрел на ректора. Тот как-то странно покачал головой.
— Ларина со спецкурса. Недавно на истории им подзывали существ нижнего мира в рамках лекции о переселении магов за Занавесь. Насколько я знаю, среди чувствительных барышень подобные кошмары после этой лекции не редкость. Надо сказать Гроксу, чтобы перестал показывать иллюзию, она слишком натуральна и травмирует психику.
Ротт понимающе кивнул и снова посмотрел на меня. Я решила не уточнять, что кошмары про низших снились мне задолго до Орты и того урока истории. Едва ли это могло сейчас помочь делу.
— Так вот, во сне я забежала в какой-то тупик, нащупала на стене ручку двери и спряталась в потайной комнате.
— Откуда вы знаете, что комната потайная, если вы вошли в нее через дверь? — неожиданно перебил Ротт.
Я зависла на пару секунд, глупо раскрыв рот. Как можно объяснить человеку такое? Как можно объяснить это хотя бы себе?
— Знаете, у снов есть такая особенность, — осторожно ответила я, — многие вещи ты просто знаешь. После пробуждения можно понять, что в них нет никакого смысла и логики, но само знание остается с тобой. Вот и я во сне просто знала, что найденная комната — тайник.
— Понятно. — Ротт добродушно кивнул и снова улыбнулся. Сейчас в нем не было и тени той надменности, с какой он разговаривал с Норманом. Он был почти… мил. — Продолжайте, пожалуйста.
— В этой потайной комнате на столе лежали Шары Аргора, но я внезапно проснулась.
— И сразу пошли искать тайную комнату из своего сна? — снова перебил Ротт.
— Нет. — Я даже головой помотала для убедительности. — Я проснулась уже посреди незнакомого мне коридора.
Теперь обе его брови взлетели вверх. Ротт снова посмотрел на ректора, но тот только пожал плечами, как бы говоря: а я что могу с этим сделать?