Магическое свидание
Шрифт:
Остин попытался переступить порог, но я стояла у него на пути, и он врезался в меня. Я двинулась вперед; мимо пронеслась на четырех лапах Нив.
Что-то было не так. Ветер в листве и сосновые иголки никуда не делись, но пение птиц словно кто-то выключил. В кустах не прошуршало ни одно животное. Словно все они почувствовали приближение хищника.
Но ведь когда мы были здесь чуть раньше, они вели себя как обычно. Возможно, их успокаивало присутствие басахауна. Но теперь, когда он ушел…
Как только Остин переступил порог, я заметила
И все-таки они нас ждали. То, что снаружи стоял басахаун, дало ложное ощущение безопасности, будто он мог нас прикрыть. Как я могла оказаться настолько глупой?
Глава 31
Остин бросился вперед, оттолкнув меня в сторону, чтобы закрыть своим телом. Он был готов принять магический удар на себя – а ведь тот мог бы стать роковым, ведь его собирались нанести волшебницы высокого уровня.
Меня охватил ужас. Снова обострился защитный инстинкт, пробужденный материнством. Как и Остин, я напрочь забывала о самосохранении, когда тот, о ком я заботилась, оказывался в опасности.
Вот только моя магия была мощнее, чем у Остина.
Вспомнив уроки Дамариона, я раздувала чары вокруг нас наподобие воздушного шара и даже оттолкнула Остина. Моя магия стала заметно сильнее.
Он отлетел в сторону и ударился о стену рядом с цветами. Волшебница выпустила молнию в магический пузырь, который я создала, и ее чары стекли по невидимой сфере, освещая свод.
Горгульи показались у входа в пещеру. Дамарион вышел первым и сразу понял, что происходит. Распахнув крылья, одним он ударил о каменную стену и едва не пронзил Остина, а другое вытянул среди деревьев. Их размах казался невероятным, и неважно, сколько раз я это уже видела.
Волшебница справа пошла в атаку. Ее чары точно так же ударились о поверхность пузыря и растеклись по нему. Только на этот раз магия шипела и пузырилась, разбрасывая искры.
Под таким напором мои чары рассеялись, мы снова были открыты для атак.
Нив бросилась к ним. Подпрыгнув с земли, она вцепилась в лицо волшебницы напротив меня. Та закричала. С кончиков ее пальцев вырвались чары, и она потянулась к Нив, которая царапала, раздирала и кусала ее лицо.
Магия пустилась в мою сторону. Не успела я отреагировать, как Дамарион схватил меня и, развернувшись, обернул крылом для большей защиты.
– Нет, Дамарион!
Я пыталась вырваться, оградить его чарами от магической атаки. Но, видимо, промахнулась с ответным ударом, потому что Дамарион охнул и пошатнулся вперед: настолько мощным был удар. Отпустив меня, он тут же сполз и упал на колени.
– Нет!
Я коснулась его плеча, и меня пронзила боль. Ухаживания не были его сильным местом, но он был порядочным парнем и прекрасным воином. Он не заслужил того, чтобы пасть в бою под моим командованием.
Предательское урчание в животе – чувство, которое я приняла за исцеляющую магию, – принесло облегчение.
Крылья Дамариона поникли, и я вышла из-за них, поскольку еще больше горгулий пытались выбраться из пещеры. К счастью, волшебница в центре с визгом упала на колени после того, как Нив прокусила ее яремную вену.
Та, что справа, взмахнула руками, вероятно, накладывая заклинание, а та, что слева, уже вытянула руки и открыла огонь.
Я хлестнула ее чарами, чтобы заглушить хоть частицу мерзости, которую она выпустила. И тут с утробным злобным рычанием вперед бросился Остин.
Справа я заметила еще одну магическую молнию и приготовилась принять удар.
Я вздрогнула, услышав рык, и магия вспыхнула передо мной, воплотив то, из чего я надеялась создать еще один щит. Мне требовалось гораздо больше практики, чтобы разложить все по полочкам.
Размахивая руками и угрожающе оскалив клыки, прямо среди сосновых ветвей показался басахаун. Лохматый, совсем как музыкант из какой-нибудь рок-группы восьмидесятых, он продолжал ужасающе рычать.
Волшебница отпрянула, что вполне объяснимо, и ее заклинание взорвало камень справа от меня. Розовый горгулья обхватил меня рукой и взмахнул крыльями, чтобы вытащить оттуда.
– Ребята, просто отвалите! – крикнула я, отбросив Ульрика. – Спасибо, но я могу сражаться!
Басахаун потянулся к волшебнице и поднял ее за голову. Тогда я засомневалась: может, и впрямь лучше было оттуда улететь… Звук удара тела о камни был тошнотворным. А после того, как он проткнул ее оторванную голову, как футбольный мяч, содержимое моего желудка выплеснулось на землю.
– О боже! Кажется, я не хочу сражаться. Это для меня слишком.
Я изо всех сил пыталась стойко держаться перед лицом такой необузданной жестокости. Но тут увидела, как Остин встал на задние ноги, оказавшись примерно на метр выше басахауна. Взмахнув огромной лапой, он нанес удар по последней выжившей волшебнице. Она ударилась о каменную стену, и что-то затрещало. Он неуклюже приблизился к ней, прижал ее лапами, нагнулся и разорвал ей глотку.
Изо рта у меня вырвался мучительный стон, а за ним – струйка желчи.
– Хорошо, уговорил! Давай, летим отсюда! Отличная идея!
Но Ульрик больше не собирался меня спасать. Он склонился над Дамарионом, положив руку на плечо другой горгульи, и проверил, как он.
Дамарион исцелялся: я чувствовала, что мои старания подействовали. Та часть магии, от которой я чуть было не отказалась.
Победный рев раздался справа, и я вздрогнула. Ответный рык Остина, по-прежнему стоявшего на задних лапах, пробрал до костей. Горгульи присоединились к нему, хлопая крыльями и злобно рыча.