Магистериум морум
Шрифт:
Разглядев лица, магистр понял, что префект правил в Ангистерне твёрдой рукой, допуская к кормилу лишь самых слабых из городской знати. Безвольные скошенные подбородки, плохо прикрытые растительностью, вялые челюсти… Мэтр Грэ тщательно способствовал отбору кадров. Только двое цеховых мастеров – суконщик да оружейный кузнец – казались людьми крепкими. Ну и молодой маг был в меру вертляв и бодр. Магов голосованием не выбирают.
Борн глядел на людей с усмешкой, и мешать Фабиусу в задуманном явно не собирался. На
Оправившись от несколько неожиданного появления незваных гостей, мэтр Вабис поднялся на встречу и заблеял что-то, подобающее моменту. Искренности в голосе старика не было. Как и почтительности – магов в городских советах никогда не любили, и если бы Фабиуса разорвала толпа…
Но, к сожалению, не все проблемы решаются сами собой.
– … высокое присутствие такого дорогого нам гостя и его гм… сопровождающего его…
– Я тоже благодарю Отца нашего Сатану, что сохранил вас всех в добром здравии! – отрезал магистр, усаживаясь напротив мэтра Вабиса. – Начнём же!
Скалясь, рядом уселся Борн. И с удовольствием уставился на молодого мага, единственного, заподозревавшего в госте нечто знакомое.
– Ждать штурма – бессмысленно, – начал магистр в лоб. – Один Ратушу я не удержу, разве что уничтожу полгорода. В такой тесноте нет места избирательной магии, а нападающих много. Не думаю, что хорошо будет разрушить ратушу, чтобы уберечь её же от бунтовщиков!
– Но ч-что же т-тогда д-делать? – продребезжал Вабис и начал громко сморкаться в манжет.
– Нужно договариваться, – сказал Фабиус твёрдо.
– С б-бунтовщиками и бандитами?
– Да хоть с бесами, – усмехнулся магистр, вызвав у Борна приступ веселья.
– Но… – поднял, было, голос молодой маг, и тут же едва не захлебнулся – рот его наполнился вязкой патокой.
Он сделал несколько глотков, выпучившись и дёргая кадыком. На глазах выступили слёзы.
Борн продолжал демонстрировать безупречные зубы.
– Я предлагаю вызвать главарей бунтовщиков в Ратушу и пообещать им безопасность, – сказал Фабиус.
– Э-э… было бы гораздо разумнее… – замялся Вабис.
– Перебить их здесь же? – сощурился маг. – Возможно, мы так и поступим. Власть на то и нужна, чтобы нарушать клятвы.
Члены совета заёрзали неуверенно: да, нет ничего проще, чем наобещать черни с три короба, но ведь потом обычно меняют и голову, которая это наобещала.
– Выбора нет, – сказал Фабиус. – Иначе бандиты захватят Ратушу и изобразят здесь свою власть. А на следующее утро, как только они откроют ворота, город захлестнёт волна беженцев, и начнётся уже настоящий ад.
– Б-беженцы п-покинули город, – проблеял Вабис.
– Лишь те, кто умер, – вклинился невысокий плотный горожанин с эмблемой суконного цеха. – Многие бежали к реке и ночуют там. А у городских стен каждый час добавляются их сородичи. Горожане боятся, кто-то распускает слухи об идущей следом чуме.
– Как зовут тебя? – спросил Фабиус.
– Лобуш, мейгир, – наклонил коротко стриженую голову суконщик.
– Пойдёшь с нами, мастер Лойбуш, – кивнул Фабиус. – Мэтр Вабис выйдет к толпе и призовёт главарей на переговоры в Ратушу. Мы пойдём с ним, дабы поддержать его. Медлить дальше некуда.
– Эй, Кибо? Не надоело вам тут торчать? Трубани-ка в свой горн, пусть откроют нам двери? Разве ж мы тронем кого-то, а, ребята?
– Гойда!
– Айдате по домам, служивые! – кричали бунтовщики стражникам, стоящим в окнах второго этажа и на балконе, с которого раньше частенько обращались к толпе префект и члены совета.
Почти все стражники набирались из таких же горожан, что осадили ратушу. Их знали в лицо, и особой злости к ним не питали. Но были в страже и наёмники. И вот этим костлявая серьёзно грозила снизу сухоньким кулачком.
Фабиус вывел на балкон мэтра Вабиса, поддерживая его под острый локоть – ноги у старика идти не хотели. Суконщик напирал сзади. Никто и не заметил, что Борн исчез вдруг, растворившись в тёмном коридоре Ратуши.
Узнав мэтра Вабиса, толпа заревела:
– Прочь!
– Пришлых не нать!
Затрубил горнист, призывая к тишине.
– Свободные горожане! – тонко закричал мэтр Вабис. Его пальцы вцепились в плечо магистра так, что тому захотелось оторвать от себя старика и швырнуть вниз. – Город не примет беженцев, если таково слово ваше! Хотите вы их?
– Не-ет им!
– Не нать!
Откликнулась толпа.
– В Ратуше ждут тех, кто скажет своё слово за всех горожан! – рявкнул Фабиус, перекрикивая гул. – Пусть выберут пятерых! Они донесут ваше слово!
– А где префект? – заорал кто-то, и его поддержали рёвом.
– Префект болен! – крикнул Фабиус.
– А ты кто?
– Я – магистр Фабиус Ренгский! Присланный сюда Советом Магистериума! Полномочный решать, кто будет кормить беженцев из Дабэна!
Толпа зашумела. Внизу начался торг. Настоящих бандитов, бесов и крещёных предложение Фабиуса не устраивало совершенно, зато оно устраивало рискнувших бунтовать горожан, не самых бедных, бедняки-то как раз разбежались.
Нечисти нужно было время, чтобы перенастроить людей на свой лад, а лишнего времени сейчас не имелось ни у кого.
– Да пусть побухтят, ночь длинная! – раздавались крики.
– А пусть выходят сюда, к нам!
– Неча нам в ратушу итить!
– Гейте самя на площадь! На помост!
Фабиус прислушался к шаткому равновесию, понял, что настаивать на своём бессмысленно, и крикнул в ответ:
– Хорошо! Пусть пятеро от вас встанут на помост! Только пятеро!
– А ваших скоко? – заорали из толпы.