Магистр дьявольского культа
Шрифт:
Талисман прогорел, и пепел опал с его ладони в траву. Спиной к нему сидел старик и что-то тихо бормотал.
Вэй У Сянь медленно приблизился к нему. Бормотание стало яснее: «Больно, мне больно».
Вэй У Сянь спросил: «Где тебе больно?»
Старик ответил: «Голова, моя голова».
Вэй У Сянь попросил: «Дай мне посмотреть».
Он обошел старика, посмотрел на него спереди и увидел огромную окровавленную дыру в его лбу. Значит, Вэй У Сянь встретил призрака человека, которого, скорее всего, убили ударом в голову. Призрак сидел в погребальных одеждах тонкой работы, изготовленных из хорошего материала. Выходит, этого старика положили
Однако такие призраки не должны были появляться на горе Дафань.
Вэй У Сянь никак не мог найти внятного объяснения для такого из ряда вон выходящего события. С нарастающим беспокойством, он вскочил на осла, с окриком шлепнул его и помчался в ту сторону, куда ушел Цзинь Лин.
Среди древних захоронений слонялись толпы заклинателей, надеясь, что монстр сам себя подаст им на блюдечке с голубой каемочкой. Кто-то осмелился использовать Флаг, притягивающий духов, но на него приманилась только кучка мелких призраков, которые безостановочно и отчаянно рыдали, дополняя творившуюся вакханалию. Вэй У Сянь потянул за вожжи, осмотрелся вокруг и громко и четко спросил: «Прошу прощения за беспокойство, но не видели ли вы, куда пошли молодые господа из кланов Лань и Цзинь?»
Теперь, когда он смыл с лица макияж, люди, наконец, перестали относиться к нему с пренебрежением. Один заклинатель ответил: «Они пошли туда, в Храм Богини».
Вэй У Сянь переспросил: «Храм Богини?»
Сельский клан, что спас Вэй У Сянь, прослышав о том, что все сети Божественного плетения были уничтожены, тоже вернулся на гору и приступил к ночной охоте. Мужчина средних лет узнал одежду Вэй У Сяня и его кривляющегося осла и понял, что это тот сумасшедший, который помог им. Он почувствовал себя очень неловко и притворился, будто бы ничего не случилось. Круглолицая девушка же, напротив, показала ему дорогу: «Это там. Божественный храм в пещере на горе».
Вэй У Сянь снова спросил: «Какому божеству посвящен этот храм?»
Круглолицая девушка ответила: «Думаю, каменной статуе, что образовалась естественным путем».
Вэй У Сянь кивнул ей: « Спасибо».
Закончив разговор, он что есть духу припустил в направлении Храма Богини.
Женитьба городского лодыря; молния, что уничтожила гробы; жених, разорванный волками; отец и дочь, потерявшие души; погребальные одежды тонкой работы… Будто бы нить пронзила разбросанные бусины и собрала их в одно. Теперь понятно, почему ни Компасы Зла, ни Флаг, притягивающий духов, не сработали. Тварь, обитающую на горе Дафань, недооценили.
Это существо было гораздо опаснее, чем кто-либо мог представить!
Глава 9. Высокомерие. Часть четвертая.
Итак, Лань Сы Чжуй и остальные не обнаружили никаких следов злобной твари в районе древних захоронений и продолжили поиски в Храме Богини.
Кроме погоста, где были похоронены предки жителей Ступней Будды, на горе Дафань также находился Храм Богини. Однако посвящен он был не Будде или Гуаньинь , а так называемой «танцующей богине».
Несколько сотен лет назад охотник из Ступней Будды отважился покорить гору Дафань и в одной из пещер обнаружил уникальный камень. Он был примерно три метра высотой и, что самое странное, очень походил на сформировавшуюся естественным путем человеческую фигуру, все четыре конечности которой будто бы застыли в танце. Совсем уже необычным было то, что сквозь камень смутно проступали человеческие черты, словно улыбающееся лицо женщины.
Жители Ступней Будды были поражены находкой и решили, что это волшебный камень, вобравший в себя энергию Неба и Земли, и придумали целый ворох легенд о нем. Одни мифы рассказывали о бессмертном, что влюбился в Богиню Девяти Небес и высек ее изображение в камне, чтобы выразить муки своей любви. Узнав об этом, богиня пришла в ярость, и статуя так и осталась незавершенной. Другие же повествовали о Нефритовом императоре и его любимой дочери, которая умерла совсем юной. Предполагалось, что тоска отца по ней отразилась в этой статуе.
Как бы то ни было, люди придумали множество мифов и легенд на любой вкус и цвет, так что каждый мог поразиться и раскрыть рот в благоговении. И, как и следовало ожидать, в конце концов жители Ступней Будды сами начали верить в то, что говорили. Кто-то превратил пещеру в храм, а каменный помост - в священный алтарь. Статую нарекли «танцующей богиней», и верующие круглый год текли сюда рекой.
Внутри пещера оказалась довольно просторной, по размеру такая же, как храм Эрцзинь, алтарь Богини стоял по центру. На первый взгляд камень действительно напоминал человека - у женщины даже имелась податливая и изящная талия. Но после внимательного осмотра становилось ясно, что сходство весьма и весьма грубое. Однако же статуи, образовавшейся естественным путем и хоть чуточку похожей на человека, было уже достаточно, чтобы большинство простых людей трепетали в священном ужасе.
Лань Цзин И поднял и снова опустил Компас Зла, но стрелка по-прежнему не двигалась. На столе для подношений лежал толстый слой пепла от благовоний и беспорядочно валялись свечи. Чаши с фруктами источали сладковатый гнилостный запах. Большинство членов Ордена Гу Су Лань страдали той или иной степенью мизофобии, и Лань Цзин И помахал рукой перед носом, говоря: «Местные говорят, что молитвы в этом храме часто доходят до богини, но тогда почему здесь все в таком запустении? Должны же они хоть иногда приходить и убираться здесь».
Лань Сы Чжуй ответил: «Уже семь человек потеряли свои души. Все в Ступнях Будды убеждены, что в ночь грозы с их древнего погоста выбралась свирепая тварь, так что, как ты думаешь, осмелится ли кто из местных подняться на гору? В этот храм больше никто не ходит, поэтому и убираться здесь некому».
Снаружи пещеры послышался надменный голос: «Это просто-напросто бестолковый камень, который не-пойми-кто возвел в ранг богини, а у местных хватило ума установить его здесь, курить благовония и преклоняться!»
Цзинь Лин, скрестив руки за спиной, вошел внутрь. Время заклятия молчания уже спало, так что он вновь мог открывать свой рот. Но из этого рта по-прежнему не доносилось ничего хорошего. Он взглянул на статую и хмыкнул: «Эти деревенщины, столкнувшись с любой трудностью, сломя голову бегут кланяться Будде или еще кому, вместо того чтобы потратить время с пользой и самим разобраться с проблемами. На свете тысячи и миллионы людей, но и у богов, и у будд хватает своих забот, так что им и дела нет до молитв. Возьмем, к примеру, вот эту слабую и бесславную богиню. Если молитвы в этом храме действительно достигают ее ушей, тогда, пожалуй, я попрошу, чтобы ужасный пожиратель душ с горы Дафань появился прямо передо мной. Ну что, статуя услышала мою молитву?»