Магистр дьявольского культа

Мосян Тунсю

— И ты будешь всё это проверять? Может, я помогу тебе с какой-то частью?

— Хорошо.

— Если увижу ошибку, просто выделить её и написать замечание, верно?

Он дотянулся и взял со стола большую половину записей. Лань Ванцзи хотел забрать стопку назад, но Вэй Усянь потянул на себя:

— Что ты делаешь?

— Слишком много. Ты не закончил омовение.

Вэй Усянь опять приложился к сосуду Улыбки Императора,

затем схватил кисть и ответил:

— Я же как раз омываюсь. Всё равно мне больше нечем заняться, а читать записи и сочинения детворы оказалось до странного увлекательно.

— После омовения нужно идти спать.

Вэй Усянь без зазрения совести соврал:

— Посмотри, разве я похож на того, кто сейчас уснёт? Я чувствую в себе достаточно сил даже на то, чтобы ещё пару раз возлечь с тобой.

Опираясь на край бочки, он принялся внимательно просматривать записи, время от времени дотягиваясь локтем до письменного стола, чтобы что-то написать. Во взгляде Лань Ванцзи, наблюдающего за ним, отражались отблески лампы и, кажется, плясали тёплые, уютные искорки.

Несмотря на громкие слова, сказанные Вэй Усянем ранее, что он может возлечь ещё пару раз и тому подобное, всё же после целого дня, проведённого в суматошной беготне по горам с толпой юных заклинателей, а затем половины ночи в постельных игрищах, да прибавить к этому кипу проверенных записей, даже если не захочешь устать, ничего не выйдет. Вэй Усянь добросовестно, но с огромным трудом закончил вносить правки в свою половину сочинений, бросил стопку на стол и сполз обратно в воду. Лань Ванцзи отреагировал мгновенно — быстро, но мягко поднял его из бочки, вытер насухо и отнёс на руках на кровать.

Затем быстро омылся сам, забрался на постель и прижал Вэй Усяня к своей груди. Тот снова ненадолго проснулся и сонно пробормотал, уткнувшись в его ключицу:

— Ваши юные заклинатели пишут неплохие сочинения, только вот на ночной охоте показывают себя чуть-чуть похуже.

— Мгм.

— Но это не страшно… Я в ускоренном порядке восполню этот пробел в их обучении, пока нахожусь в Облачных Глубинах. Завтра… опять возьму их в горы, нападём на гнездо шаньсяо.

Одноногие горные монстры шаньсяо обладали недюжинной силой, тела их покрывала чёрная шерсть, а людей они пожирали в один присест. Но другой бы на месте Лань Ванцзи, послушав Вэй Усяня, решил, что он собирается взять кучку малышни, шмыгающей носом, и залезть на крышу разорять птичьи гнёзда.

Уголки губ Лань Ванцзи едва заметно дрогнули, будто вот-вот потянутся вверх.

— Сегодня тоже охотились на шаньсяо?

Вэй Усянь ответил:

— Ага. Поэтому я и говорю, что им ещё тренироваться и тренироваться. Ведь у шаньсяо всего одна нога. А если они одноногого не могут перегнать, что уж говорить о четвероногих ящерицах, восьминогих пауках, сколопендрах с парой сотен лапок? Если им попадутся такие, что же, придётся сразу лечь и дожидаться смерти?.. О, кстати, Ханьгуан-цзюнь, я истратил все деньги, пожалуй мне ещё немного, а?

— Возьми с собой нефритовый жетон, и сможешь получить деньги.

Вэй Усянь приглушённо усмехнулся и спросил:

— С тем жетоном, что ты мне дал, помимо прохода через барьер… ещё можно и денег выручить?

— Да, — ответил Лань Ванцзи. — Вы разбили лавку торговца или какую-то постройку?

— Нет… что ты… я истратил деньги, потому что после ночной охоты повёл их в посёлок Цайи, в ту харчевню хунаньской кухни… ту самую, в которую я ужасно хотел тебя затащить, а ты никак не желал идти… Я так хочу спать… Лань Чжань, хватит уже со мной разговаривать…

— Хорошо.

— …Я же прошу, не разговаривай… Стоит тебе сказать хоть слово, и я уже не могу удержаться от того, чтобы что-то к нему добавить… Ну всё, Лань Чжань, давай спать, я… больше не могу… правда засыпаю… увидимся завтра, Лань Чжань…

Он поцеловал Лань Чжаня в шею и, в подтверждение слов, вскоре крепко заснул.

В цзинши воцарились темнота и тишина.

Спустя некоторое время Лань Ванцзи запечатлел на челе Вэй Усяня нежный поцелуй и прошептал:

— Увидимся завтра, Вэй Ин.

Примечания:

(1) Иносказательно — каждый день.

(2) Техника занятия любовью, когда на несколько неглубоких толчков приходится один глубокий. По мнению древних китайцев такой способ принесёт наибольшее наслаждение обоим партнёрам, а также позволит достичь полного слияния Инь и Ян. В современном языке фраза приобрела шутливое значение.

(3) Имеется в виду четырёхбальная оценочная система: Цзя, И, Бин, Дин.

Оценка И примерно соответствует четвёрке в пятибальной системе.