Магистр
Шрифт:
– Не знаю, как и почему, но джип сгорел, где стоял. Возможно, пожарные поздно приехали. Я не видел, ребята рассказывали. А вдруг он сам загорелся? Замыкание проводки, или бензопровод подтекал. Да мало ли в машине причин для возгорания.
– Ясное дело, сам! Намучилось иноземное авто на наших дорогах и совершило суицид. Если б такое было возможно, транспорта в стране стало бы намного меньше.
Крупнов энергично прошёлся по залу и вдруг резко повернулся к Виктору:
– А вы, господин студент, нам всё рассказали? Уточните, пожалуйста: когда делали кодировку джипа, время события тоже установили?
Старшекурсник
– Не могу поверить, неужели тоже получилось? – почти безразлично поинтересовался профессор.
Виктор подавленно кивнул. Крупнов, насколько мог себе это позволить, взорвался:
– Вы, молодой человек, видимо, шутить изволите: «сам загорелся»! Или хотите нам с коллегой «замыкание» мозгов устроить? Так дело не пойдёт! Не советую принимать нас – заслуженных деятелей науки – за бестолковых двоечников. Эти фокусы не пройдут!
Виктор всерьёз испугался – сейчас выгонят и всё закончиться! Но по достаточно добродушному тону, которым делался «разнос» профессором, и по сдержанной улыбке доцента понял, что это больше проверка его честности, чем воспитательная накачка.
– Дорогой Виктор, пожалуйста, уясните раз и навсегда. С этого дня ответственность за все поступки ложится на вас двойным и даже тройным грузом! А нам, вашим педагогам, вы должны говорить только правду и ничего, кроме правды. Уверяю, это в ваших же интересах. Надеюсь, вы всё поняли и сделали правильные выводы. Думаю, разбирательству этого случая мы уделили достаточно времени. Как считаете, Николай Егорович?
Доцент согласно кивнул.
– Прекрасно. Что ж, должен признать, что всё услышанное в высшей степени интересно и познавательно. Пришла пора углубиться в суть явлений, понять, так сказать, внутреннюю механику процессов. А именно, перейти к рассмотрению тонкостей, определяющих близкий финал «объекта».
Учёные мужи снова приготовились слушать.
– Думаю, начать следует с необычного сна, который просто преследует меня с малых лет, – начал Виктор. – События там развиваются следующим образом. Осенний, скорее всего октябрьский, пейзаж где-то в чернозёмной полосе России. Раннее утро, светает. Прохладно и тихо. Над распаханным полем плывёт густой туман. В нём постепенно начинают проявляться фигуры людей, идущих цепью. Вот становятся слышны их шаги по подмёрзшей земле, видны надетые на них шинели и винтовки в руках.
– Прошу прощения, в каком же возрасте вы разобрались с шинелями и винтовками? – не удержался Симанов.
– Точно не знаю. Сон видел с раннего детства, но всё понимать начал, конечно, позже. Он так часто повторяется, что я выучил его до мелких деталей, – Виктор вопросительно посмотрел на доцента.
– Ответ принимается.
Николай Егорович с интересом рассматривал малахитовую шка-тулку с каминной полки. Константин Прокопьевич слушал Виктора, откинувшись на спинку кресла.
Старков продолжил:
– Перед шеренгой бойцов идёт командир, рослый мужчина лет сорока, славянской внешности, с худым, измученным лицом. Он несколько раз смотрит в мою сторону, как будто видит меня, находящегося вне сна. Затем поворачивается, вскидывает руку и кричит в полную силу лёгких: «Ура-а-а!». Бойцы подхватываю и бросаются вперёд. Где-то вдалеке слышится хлопок и быстро нарастающий шум.
Через мгновение в середину солдатской цепи падает снаряд, и оглушительный взрыв сотрясает окрестности.
Но дым рассеивается. Становится видно командира, который тя-жело ранен и пытается встать, опираясь на винтовку, но клонится всё ниже к земле. Из последних сил он поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза.
В этот момент происходит что-то необъяснимое. Вместе с его взглядом меня пронизывает энергия поразительного свойства. Трудно предположить, что она представляет собой по физической природе: магнитное или электрическое воздействие, гипнотическое или какое-то иное. Можно допустить, что это действуют силы неизвестные сегодня науке.
В результате я как бы перехожу в новое измерение и становлюсь другой сущностью. Картина мира в моём сознании меняется. Тревоги и сомнения исчезают. Приходят внутреннее озарение и убеждённость в справедливости и неизбежности всего происходящего в окружающей реальности. Вместе с этим появляется ощущение абсолютной гармонии бесконечной Вселенной и парящего в невесомом полёте растворённого в пространстве нематериального «я».
Боец-командир роняет винтовку, тяжело валится на спину, вытягивается во весь рост и замирает.
Далее следует обычный сон, без тревог и волнений. Через день-другой наступает ощутимый прилив всех жизненных сил. Легко и просто выполняются самые сложные учебные задания, без особых усилий переносятся значительные физические нагрузки. Предвидения будущего в этот период становятся точнее и на более длительный срок. Мозг словно подключается к неизвестным дополнительным ресурсам. Все когда-то полученные случайные, отрывочные и системные знания выстраиваются в ряды полезной информации, и самые сложные вопросы тут же находят правильные ответы. Ясно понимаешь, что всё в жизни закономерно и имеет обоснованные причины и конкретную цель. За что ни берусь, делается быстро и хорошо. Я настолько изучил действие этой стимулирующей терапии, что даже попытался извлечь некоторую пользу для учёбы. Как правило, результат превосходил ожидания.
– Скажите, пожалуйста, как часто вы наблюдали это необычное сновидение? – осведомился Николай Егорович.
– Несколько раз в году с самого малого детства.
– Вы действительно редкий оригинал, Виктор, – заметил Крупнов.– Явление, которое мало кому удаётся испытать даже раз в жизни, вы почти приспособили под какие-то тонизирующие про-
цедуры, – в его голосе промелькнули нотки недовольства.
Старков попытался оправдаться:
– Я уже говорил, что недостаточно хорошо разбираюсь в сложностях этих тонких материй и только сейчас, во время нашей беседы, стал смотреть на многое по-другому. Честно говоря, если б не вчерашний семинар, и этот разговор вряд ли состоялась.
– Пожалуй, с этим стоит согласиться. Прошу, Виктор, извинить мою несдержанность, – отступил Константин Прокопьевич.
Доцент решил высказать своё мнение:
– Вы знаете, господа, а я бы назвал этот сон неким тоннелем, переходом в какой-то другой мир или иной временной пласт событий. Хотя, по моему представлению, он ближе всего к явлению реинкарнации.