Магия большого города. Журналистка
Шрифт:
— И ее подругу, — после короткой заминки подтвердил мистер Хэмнетт. Я вздохнула с облегчением и все же поднялась. Меня пошатывало, но робкая зародившаяся надежда на избавление придала сил.
— Сейчас распоряжусь, — поджав губы, процедил комиссар. Видно было, что ему очень не хочется расставаться с главными подозреваемыми по делу, но и ссориться с одним из самых известных и уважаемых журналистов столицы мистеру Чейсу невыгодно. Вокруг полицейских и так бродило множество разных слухов, начиная с того, что они тишком умерщвляют попадающих к ним простых людей, объявляя их магами, и заканчивая побоями и издевательствами над задержанными, которые обосновывали необходимостью допроса с пристрастием. Боюсь, Саманта подобной экзекуции не переживет.
Да, многих ложно обвиненных в колдовстве отпускали после проверки. Но куда больше сгинуло, хотя их соседи и родственники дружно утверждали, что ни разу не замечали за ними магических способностей. Судебные процессы проводились закрыто, разве что объявляли результат — всегда неизменный. Смертный приговор.
Больше несчастных никто никогда не видел.
Так что закон о неприкосновенности граждан ввели неспроста. Недовольство задержанных, признанных впоследствии не-магами, довело людей до того, что начались протесты и митинги. Мол, мы не маги, не смейте нас приравнивать к этой плесени на теле общества. Так что теперь при задержании, а тем более для проверки, полицейские обязаны были предъявить весомые доказательства или свидетельства нескольких очевидцев.
Видимо, таковых у комиссара все же не было, иначе бы он так просто нас не выпустил.
Только оказавшись снаружи, ощутив первые рассветные лучи на покрытой пеплом коже и почувствовав, как легкий мелкий дождик смывает с нее грязь и усталость, я осознала в полной мере, какой опасности избежала. Выявила бы меня проверка или нет, неизвестно, но кто бы помешал комиссару записать позитивный результат, вне зависимости от действительности? Ему явно нужен был виновный в пожаре. А так в управлении появится еще одно нераскрытое дело, что у полицейских не поощряется. Говорят, им даже штрафы выписывают, если таких дел накапливается слишком много. Отсюда их излишнее рвение при задержании. Бедняги переживают о своей зарплате.
Только вот я переживала о собственной жизни, это куда весомее.
— Ах, не верится, что все кончилось! — всхлипнула рядом Саманта и прошлась платочком по сухим глазам. Неизвестно, как и когда, но она умудрилась даже в участке привести себя в порядок и сейчас являла собой образец униженной невинности. Даже волосы растрепались в художественном беспорядке, придавая ей вид наивный и уязвимый. Впрочем, взгляды, которые она украдкой бросала на мистера Хэмнетта, были далеки от наивности. Там, скорее, сквозил расчет хищницы, завидевшей лакомую добычу.
— Все еще далеко от завершения, — возразил журналист, сбегая вниз по ступенькам и открывая для нас дверцу машины. — Имейте в виду, дамы, я теперь несу ответственность за вас обеих. Не вздумайте никуда уезжать из столицы в ближайший месяц! А лучше полгода.
— И не подумаю! — с придыханием пообещала Саманта, прицельно стрельнув глазками и усаживаясь на кожаные сиденья с грацией примадонны.
Я же топталась на тротуаре, не решаясь нырнуть в манящее тепло прогретого салона.
— Послушайте, это очень мило, что вы за нас заступились, и спасибо… — начала было я импровизированную благодарственную речь, но слушать меня не стали. Без особых церемоний ухватив меня за шиворот, как нашкодившую кошку, мистер Хэмнетт впихнул меня в машину и захлопнул дверь, отрезая пути отступления. Не драться же с ним!
— Откуда ты его знаешь, спрашивать не буду! — прошипела Саманта, пользуясь воцарившейся паузой, пока журналист обходил машину. — Но не мешай мужику нас спасать, они это любят!
Снова хлопнула дверь, теперь уже водительская.
— Простите, но там остался мой скворец. И кот, — подумав, добавила я. И собиралась уже ругаться, доказывая, что без них никуда не поеду, но начальник меня снова удивил.
— Они поедут за нами. Как и все ваши вещи. В них, конечно, немного покопались… не в животных, конечно, в чемоданах, — извиняющимся тоном добавил он. На меня отчего-то напал нервный смех, стоило представить, что кто-то в здравом уме вздумает покопаться в Бенджи. Да от несчастного костей не останется! Сдавленные смешки рвались наружу, как я ни старалась сдерживаться.
Раз за нами не бегут с воплями полицейские, значит, им не пришло в голову заглядывать в потертые, зачитанные дамские романчики, и записи моей семьи в безопасности. А за остальное я и вовсе не переживала. Бенджи прекрасно умеет притворяться тупым чучелом, когда ему это надо.
Мистер Хэмнетт залихватски крутанул ручку, заводя мотор. Тот сыто заурчал, низко и раскатисто, как приближающийся гром. Даже я, не разбирающаяся в машинах от слова совсем, оценила дорогую кожу сидений, тонкий аромат специальных средств для мытья и сияющие полировкой деревянные детали. Снаружи на авто ничего нарисовано не было, что в моих глазах только прибавляло ему и хозяину солидности.
Битый жизнью фургончик, все тот же, возивший раньше трупы, вырулил следом за нами на дорогу. Я откинулась на спинку сиденья и поморщилась.
— Они применяли силу? — мистер Хэмнетт заметил мою гримасу в зеркале заднего вида и нахмурился. Я поспешно замотала головой.
— Ударилась, когда прыгала из окна, — вздохнула, силясь устроиться поудобнее.
Мимо неровным ритмом мелькали озарённые розоватым рассветом дома, и меня неудержимо потянуло в сон.
Глава 2
Темные пальцы тянулись ко мне сквозь языки пламени.
— Думала, сбежиш-ш-шь? — ухмыляясь, прошипело искаженное гримасой и ожогами детское лицо. Рывок — и лич ухватил меня за коленку.
Я брыкнулась, пытаясь освободиться от горячей руки, пребольно ударилась головой и услышала двойной глухой удар. Надо мной зашипели, и знакомый голос пожаловался:
— Ну почему она всегда дерется?
— Может, кокетничает? — неуверенно предположила Саманта, и я окончательно проснулась, чтобы осознать, что никакого лича рядом нет, зато есть мистер Хэмнетт, недовольно потирающий одной рукой макушку, другой лоб. Мой собственный висок ныл, намекая, откуда у начальства назревающий синяк.
— Непохоже, — скептически отозвался журналист и с опаской протянул мне руку. — Предупреждаю сразу, я всего лишь пытался достать тебя из машины, чтобы не разбудить. За что и пострадал безвинно!
— Простите! — пискнула я охрипшим со сна голосом, приняла предложенную длань и выбралась из машины, радуясь про себя надежности и прочности одежды от мистера Даура. Юбка порядком прокоптилась и собрала мелких травинок, пока я валялась в ней по саду, но ткань даже не порвалась, и сейчас с достоинством держала оборону, не задираясь и не обнажая больше положенного.