Магия и банды Токио
Шрифт:
Ты должен делать добро из зла, потому что его больше не из чего делать.
Р. П. Уоррен
Появление врагов там, где их быть не должно серьезно обескураживало. Стоило случайно заметить знакомые фигуры рядом с мотоциклами, как меня словно со всего размаху окатили ледяной водой. Ощущение крупных неприятностей пополам с унизительным осознанием собственного идиотизма.
М-да. Суслик стал председателем, а ума не набрался. Я слишком рано почувствовал свое превосходство над сверстниками. Молодость-не молодость, глупость-не глупость, а догадаться, что я попытаюсь
«Вот дал же себе зарок: перестать недооценивать противника. Так нет: прошли сутки и я снова наступил на те же самые грабли», — От внезапной встречи я впал в ступор, а в мысли в голове начали заполошно дергаться. По сути, я просто материл себя и созданную своим болтливым языком ситуацию.
Наконец, через какое-то время мне надоело заниматься самоуничижением, и я вернул контроль над телом. А затем медленно, но при этом как можно более естественно развернулся в противоположную сторону. Мысли тоже вернулись в более продуктивное русло.
«Окей, ладно. Ничего непоправимого не случилось: тебя не заметили. Просто уходи по дороге, а потом сверни в парк. Оттуда можно на такси добраться до следующей станции», — От внезапного приступа паранойи хорошо помогало проговаривание в голове следующих шагов. Хорошо, но не достаточно. Поэтому я все еще напряженно оглядывался по сторонам, всматривался в темные места и прохожих на лавочках, прикидывал пути побега.
Забавно, что именно это ощущение оголенных нервов, имитация шпиона на враждебной территории не дала мне попасться во второй раз. Потому что Йошимура-кун не ограничился обычной засадой. О нет. Как раз, когда я уже начал удаляться от станции метро, превращенной в ловушку, на проспект вышли все те же подпевалы Йоске во главе со своим главарем. Видимо, тот решил отправиться за мной следом и пройтись частым гребнем по территории.
Вот что я такого сделал этому хлыщу? Ладно он сам со своими подчиненными: на веселой и неопасной загонной охоте хулиганы готовы провести хоть целый день, но вот парочка байкеров на стреме… Боятся наказания от его брата за то, что так глупо со мной облажались? Или так хотят попинать залетного омежку? Приму первое за рабочий вариант.
Я шмыгнул в подворотню как раз в тот момент, когда вся банда уже успела перекинуться с байкерами парой слов и начала сканировать окружающее пространство своими алчными зенками. К счастью, никаких возгласов или криков я за собой не услышал. А могли быть: форма уж больно приметная, ведь в такое время старшеклассники на улице — редкость. Расслабляться все еще не стоило: они минимум пару часов будут меня искать. Исключительно на чистом энтузиазме. Я-то знаю, сам грешил таким по молодости. По той, другой молодости, но это уже не суть важно.
Мой новый путь лежал в парк. Не потому, что так было короче или удобнее, нет. Там казалось проще затеряться, при том что особого смысла идти через огромную, покрытую зеленью территорию не было. Значит на него махнут рукой. Все равно искать там кого-то — дело неблагодарное.
Через километр осторожных перебежек от одних деревьев к другим показался и мой билет в светлое будущее. Я в последний раз оглянулся по сторонам, убедился в отсутствии слежки, после чего медленно и неторопливо подошел к национальному парку Уэно. У входа меня встретила небольшая табличка с перечислениями регалий, а также бронзовый памятник одиозного самурая Сайго Такамори.
«Бла-бла-бла, старейший городской
Начиналось все с унылой чугунной ограды. Толстые столбики с несколькими перекладинами между ними, высота на уровне пояса. Смысла в ней особого не было: вид портит, а защитных функций не выполняет — слишком низкая. У нас бы, как минимум, присобачили сверху чугунные колья. Чтобы зеваки и молодежь не сидели, ага. Хотя это больше к высоким оградам, конечно. И то не везде. А вот в Англии точно обмотали бы колючей проволокой в три ряда. Чтобы гаденыши на ней пиво не пили. Так украшать общественные места особенно любили в Лондоне. Но здесь у нас реакционная отсталая Япония, так что обывателей пожалели.
Но я отвлекся. В центре символичной ограды стоял унылый бежевый постамент, на котором раскорячился низенький мужик с бочкообразной, непропорционально большой головой и одутловатым телом. Медведев один в один, только чуть более пропорциональный. Но больше всего мне понравилось выражение лица: эдакая смесь целеустремленности и растерянности. Как в том анекдоте про Брежнева: «Идея, идея, и де я нахожуся?». Наверное, так выглядели солдаты Урфина Джюса из одноименной детской книжки. Гротескное впечатление, конечно, ну хоть посмеялся.
Время, между тем, перевалило за два часа пополудни. Не могу сказать, что у входа в парк была толпа, но народу определенно хватало. А еще чуть в стороне я заметил с десяток строителей. Двое из них возились с какой-то доской, еще трое что-то кричали им с крыши мелкой пристройки, а остальные бездельники вяло отгоняли зевак.
Тем не менее, за самой крайней дорожкой никто не наблюдал. Видимо, там никакой прохожий получить кирпичом по голове не мог чисто физически. Надо ли говорить, что я пошел именно там? Правильно, не стоит. Поравнявшись с рабочими, которые начали принимать доску снизу, я выкинул недоеденное мороженое в мусорку, а потом внезапно рявкнул:
— ХАНАСЕ! (отпусти)
Похоже, что не только у нас людей на стройке дисциплинируют криками прораба. Оба рабочих поступили совершенно одинаково: резко отпустили веревку и отпрыгнули в сторону. Поднимаемую балку перекосило, она свесилась с веревочного блока, а затем тяжело рухнула обратно на землю под ругательства всех причастных. Я же, под шумок, смылся через вход в парк.
Настроение тут же повысилось с отметки: «жизнь дерьмо, оставьте меня, наконец, в покое» до: «неплохая прогулка». Действительно, что мне еще надо? Солнце светит, вид вокруг радует глаз, цветы и деревья благоухают, а я еще и развлекся за чужой счет. Дважды, если считать избиение тех индюков на детской площадке.
Так как в парке моя персона оказалась впервые, то коллективным решением тараканов в голове решено было немного побродить по местности. Раз уж выдалась такая оказия, грех ей не воспользоваться. Что я и сделал. Походил по тенистым аллеям, понадкусывал сахарную вату у зазевавшегося ребенка в очереди, угостил белку орехами, вымоченными в пиве.
Последнее получилось случайно: просто какой-то дегенерат не донес до мусорки остатки своего пойла. Пришлось пустить их на благое дело. Пушистые крысы оказались не против: сначала стремались, зато потом облепили меня как мухи и еще минуту бегали по одежде, пока не поняли, что аттракцион невиданной щедрости подошел к концу.