Магия рода Изиды
Шрифт:
Удивительно, но она не жалела об этом. Даже наоборот, повторила бы вновь. Она вдруг вспомнила Марка, мычавшего и ронявшего слезы. Его, наверное, уже не было в живых. Роза не станет церемониться с заложником, и тем более не станет с ним спать.
– Приди в себя, – поглаживала Хельга по перьям Каро’. – Когда начнется бойня, ты должна бежать. – Лора подняла на сестру глаза. – Она не сможет им противостоять, – подытожила Хельга. – Так у нас будет шанс оставить тварь с носом. Может это наша Изи достойна магии рода? – саркастично хмыкнула сестра. Лора кивнула, принимая ее нерушимую логику.
– Я
– Ну и что. Это всего лишь сон, – тут же опровергла ее теорию Хельга.
– Не думаю. Я вижу прошлое, которое почему-то забыла. В детстве мы жили в деревне до того…
– Ты не можешь этого помнить, – как-то испуганно произнесла Хельга.
– Но я помню… существо в чаще леса. Возможно, мама взывала к нему.
– И как нам это поможет? Вызовем демона и продадим ему душу?! – зло расхохоталась сестра.
– Не обязательно, – заулыбалась Лора. – Это же очевидно! Мы в кубе иллюзии! Нужно разрушить ее и нас выбросит наружу!
Она куда-то убежала и вернулась, держа в руках использованные амулеты.
– Возьмем чуть-чуть у Каро’, – предложила она, ворон недовольно заерзал, – и проведем ритуал.
Отыскать ритуал оказалось не просто. Иллюзия воспроизводила дом матери до мельчайших деталей, включая домашнюю библиотеку, но найти искомый фрагмент среди тысяч книг было сложно. Они чихали в облаке пыли, забивавшейся глубоко в ноздри. Изида никак не могла выкинуть из головы Хирона, не тревожась ни о чем, что было до того, как они слились воедино. «Он меня околдовал, другого объяснения этому нет».
Она понимала, что должна была плакать в подушку по ушедшим родственникам, подпитывалась своими же страхами и винить себя в смерти Марка, но отчего-то была ко всему равнодушна. Странным являлось и то, что заложник, запечатав их в иллюзии, не прибыл вместе с хозяйкой ни на следующий день, ни после. Может он не доложил о них Розе? Но тогда зачем ему это? Девушка задавалась вопросами и никак не могла сосредоточиться.
Сестры выбились из сил. Лора дремала, делая вид, что читает. Выбросив, наконец, глупости из головы, Изида еле слышно произнесла: «Помоги найти! Глаза и слух обрати! Пусть себя покажет! На себя укажет!» Ничего не произошло. Хельга фыркнула в углу. Но тут на верхней полке затряслись сразу несколько книг. Они завибрировали и повылетали, угодив язвительной особе по голове. Изида забралась на стремянку и увидела на полке оставшуюся маленькую книжечку в алом бархатном переплете. Девушки пролистали ее и нашли то, что искали.
Для ритуала потребуется много энергии, и они изначально знали об этом, но в книге, написанной исключительно на латыни, говорилось, что освобождение может закончиться фатально для привязанного к ведьме существа. Хельга, несомненно, встала бы в позу, а потому Лора и Изида, переглянувшись, промолчали. Обе сестры владели древним языком в совершенстве, а вот старшая ничего кроме высокопарных фраз выучить не смогла. Сейчас это сыграло им на руку.
Склянки разложили у дуба. Хельга вошла в очерченный тертыми корнями круг, держа на вытянутой руке беспокойную птицу.
– Не бойся, – шептала она ему, гладя по голове и перьям. У Лоры на глаза наворачивались слезы.
Изида заняла позицию с одной стороны, Лора – с другой. Оставалось надеяться, что она сможет образовать круг и добиться результата. Ее магические способности не изобиловали, как у сестер, но попытаться все же стоило. Сосредоточившись, девушка представила, как кровь бурлит у нее по венам, наполняя каждую клетку, как зеленые искры становятся больше. Приоткрыв глаза, она увидела зеленые волны энергии, опоясывающие сестру, стоявшую в круге. Девушка направила их движением руки, и они слились с серыми волнами Лоры, улыбавшейся ей от уха до уха. Ощутив целостность круга и его запредельную силу, Изида произнесла:
– Путы сбрось! Освободи! Дом пустой наш убери! В мир реальный нас отправь! Силу ворона забрав!
Энергии сплелись в тугой узел, ослепляя девушек своим сиянием. Птица открыла клюв и из него вырвалась прозрачная дымка. Возможно, это была его душа. Перья зажглись и погасли, круг из насыпи трав засверкал. Они стояли и смотрели, как исчезает дуб с его кустистыми ветвями, как по кирпичику разлетается дом, и умирает птица. Перья Каро’ стали седыми, совсем белыми, глаза мертвенно-бледными. Хельга с опаской перевела взгляд на друга и неистово закричала. От круга пошла рябь, и иллюзия лопнула. Да с такой силой, что их разбросало взрывной волной в разные стороны.
Глава 4. Добро пожаловать
Она очнулась в подворотне, рядом с бомжеватого вида мужчиной, просящим милостыню. От него жутко пахло, и Изида задержала дыхание. Попытавшись встать, она обнаружила полное отсутствие сил, так что ей пришлось какое-то время провести рядом с неприятным соседом. Она прислушалась к речи: прохожие говорили на языке ее детства. «Норвегия, – заключила девушка. – Скорее всего, я на материке». Ей не терпелось поскорей отыскать сестер, и она проворачивала в уме заклинание поиска. Через некоторое время Изида смогла встать и нетвердой походкой побрела по улице.
Городок был немаленький, такой не обойти пешком. Изида не бывала здесь раньше, или не помнила, что была. В конце концов, кто-то постарался стереть у нее из памяти события из детства и юности. Она мысленно искала связь между видениями, но ее отвлекал шум улицы, Хирон, застрявший в мыслях, и страх за сестер.
Холодный ветер продувал до костей. Девушка сгорбилась, зажимая руки под мышками. Теперь она чувствовала энергию, и то, как она скапливается у нее в груди. «Скоро кошмар закончится. Совсем скоро», – говорила она себе, когда у нее в памяти вдруг всплыло истощенное лицо матери и ее последние слова.
Улица, на которую она свернула, была слишком людной. Толкотня вызывала у нее раздражение, и ведьма поспешила ее покинуть. Словно прочитав ее мысли, кто-то рывком заволок девушку в проулок и прижал к стене. Она собиралась закричать, но он закрыл ей рот рукой, а его карие глаза возбужденно блестели.
– Если не хочешь, чтобы они тебя обнаружили, молчи, – указал он взглядом на тротуар.
Среди туристов и местных, словно бельмо на глазу, выделялись двое: один в современном костюме, другой – в средневековых лохмотьях.