Магия сказочного замка
Шрифт:
– Знаете, если вы хотите мне что-то сказать, то говорите, – набравшись смелости, произнесла я и с вызовом посмотрела на Надсмотрщицу. Удивительно, но она сразу же перестала мне казаться такой уж суровой.
– Нет, ничего не хочу, – произнесла она и ушла.
– Ясно, – прошептала я и направилась в конец очереди.
Но на этом наше противостояние с Надсмотрщицей не закончилось. Я продолжала ловить на себе ее пристальные взгляды, но больше не отворачивалась, а смело их встречала. И женщина не казалась мне страшной. Впрочем, моя уверенность заметно поколебалась, когда на площади появился один из полицаев, похожий на гусара: высокий, статный, с длинными закрученными усами. Он твердой походкой шел к Надсмотрщице и улыбался ей, как хорошей знакомой. Оказавшись друг напротив друга, они о чем-то заговорили. Сердце упало у меня в пятки, когда Надсмотрщица во время этого разговора покосилась на меня, а я инстинктивно сделала шаг назад. Затем еще один и еще. Теперь Забавы со мной не было, а значит остановить меня тоже было некому. Я так думала…
– Все хорошо? – прогремел надо мной мужской голос. Когда я пятилась назад, то не заметила, как врезалась во второго полицая. У него был круглый животик, выпирающий из-под песочной формы, заплешины на лбу и очень маленькие синие глазки. – Ты куда это собралась?
Сердце снова ушло в пятки, и я разом позабыла все слова. Мужчина сощурил глазки и оценивающе осмотрел меня с ног до головы. И чем дольше он меня разглядывал, тем мрачнее становился и наконец-то задал страшный вопрос:
– Ты ведь не из города?
Я стояла перед ним, как загипнотизированный кролик перед коброй. Слова крутились в голове, но я не могла произнести ни одного из них. Сердце забилось где-то в горле, когда он, похлопав себя по груди, достал из внешнего кармана формы знакомую листовку с якобы моим изображением. «Вот сейчас он точно догадается!» – в ужасе осознала я, стараясь не думать о том, какой у меня, наверняка, напуганный со стороны вид.
– Все в порядке? – к нам подошли Надсмотрщица, а вместе с ней усатый полицай.
Пузатый полицай поднес к моему лицу листовку. Выпучив глазки, он принялся смотреть то на меня, то на листовку, то на меня, то на листовку… И это было мучительно. Я все еще хранила гробовое молчание, чувствуя, что еще немного, и мои нервы окончательно сдадут.
– Так откуда ты? – задумчиво произнес тот, тщетно надеясь получить от меня ответа. – Немая что ли?
– И такое случается, – тяжело вздохнула Надсмотрщица и положила свою руку мне на плечо. Я вздрогнула и хотела было поднять на нее глаза, но сдержалась. Так как второй полицай начал что-то подозревать, лучше было вести себя естественно. – Хорошего дня, господа. Надеюсь вы все-таки найдете ту, которую ищете.
– Конечно найдем, от нас еще никто не убегал, – самодовольно произнес усатый полицай и, похлопав товарища по руке, пошел прочь. А вот тот уходить не торопился.
– Откуда она? – обратился он к Надсмотрщице, все еще не убирая листовки. Неужели он все-таки считает, что изображенная на этом листе преступница похожа на меня? Но по сути, это я и есть, но, если этого не знать, догадаться сложно.
– Она моя племянница, – твердым голосом произнесла Надсмотрщица. – Живет у моей сестры недалеко от города.
И это вранье далось ей с такой легкостью, что я все же не удержалась и подняла на нее глаза.
– А как зовут? – прищурился полицай. Не знаю, верил он или нет, но Надсмотрщица говорила так убедительно, что поверила даже я.
– Алисой, – не моргнув, ответила женщина, еще сильнее меня удивив.
И ладно, что Надсмотрщица решила меня выгородить и назвать своей племянницей, но, чтобы с точностью угадать имя…
Итак, у меня была феноменальная память на лица и сейчас было самое время вспомнить, где мы с ней могли встретиться. А ведь, если она меня знает, то мы непременно встречались… В моем мире?
Нет, бред какой-то. И как же она могла оказаться в моем мире?
– Ну чего ты застыл? – вернулся к напарнику усатый полицай. – Идем, у нас и так дел по горло, – он погладил свои усы и обратился к Надсмотрщице, – Ия, прости моего друга, он всегда такой дотошный.
«Ия?» – повторила я, покосившись на Надсмотрщицу. Неужели это было ее имя и теперь я, наверное, единственная из людей на площади, исключая полицаев, его знала?!
– Но, – хотел возразить пузатый полицай, но под строгим взглядом друга, словно бы весь сдулся и убрал листовку обратно в карман. А после этого они с другом ушли.
– Зачем вы это сделали? – спросила я у Надсмотрщицы, когда полицаи покинули площадь. – И… откуда вы меня знаете? Только не говорите, что назвали мое имя случайно.
Надсмотрщица убрала руку с моего плеча.
– Иди в очередь, – велела она, став снова строгой и суровой женщиной, пререкаться с которой, не очень-то хотелось. А так как отвечать она мне явно не хотела, мне ничего не оставалось, как выполнить приказ.
И я заметила, что Надсмотрщица начала меня избегать.
В этом волшебном городе отношение людей к оборотням было странным. Благодаря фантастам-киношникам я считала оборотней – полулюдей-полузверей страшными и опасными существами. Острые зубы, длинные когти, дурной нрав – и это не весь список всех отличительных особенностей оборотня. Но все же главным было то, что в моем мире они были выдуманными, а здесь настоящими! И, если на экранах фильмов и в книгах их все боялись, то тут было наоборот.
Люди на площади безбоязненно подходили к монстрам и садились на них верхом. Словно перед ними был не кровожадный зверь, готовый проглотить тебя целиком за пару секунд, а ручной пони.
В детстве я сходила с ума по пони. Мое самое любое место в зоопарке был загон, где обитали эти милые животные. Мы специально приходили к тому времени, когда зверей выпускали побегать и тогда их даже разрешали кормить и гладить. И каждый день рождения я ждала, что мне подарят пони, но, увы, мне дарили очередную златовласую куклу.
Интересно, что сказали бы сейчас те самые фантасты, которые придумали оборотней, изобразив их кровожадными существами, машинами-убийцами? На самом-то деле они довольно милые и послушные, катают на спинах людей…
Но все же больше меня смутило другое – люди не просто их не боялись, но относились к ним, я бы сказала: «Не по-людски!»
Оборотни ревели от боли, так как «пассажиры», забираясь на их спины, не отказывали себе в удовольствии выдрать у зверя клок шерсти или пнуть ботинком. Просто так, потому что считали это веселым. Кто-то даже открыто бил зверя или пытался ткнуть пальцем в глаз. Но постойте! Оборотни ведь страшные только внешне. Внутри ведь скрываются обычные люди, такие, как Ян.