Магия внушения, или Секретное оружие Бехтерева
Шрифт:
Между прочим, когда я при случае рассказал об этих казусах писателю Владимиру Личутину, тот серьезно возразил примерно так:
— Ничего нелепого тут нет. Это же прекрасно, что люди верят в чудо. Это и есть истинная вера. Значит, сохранилась она.
Мне кажется, что такая вера, основанная на недоразумении, химическим средстве для промывания стекол, на массовом внушении — проявление дремучего суеверия, не имеющего ничего общего с подлинной верой в учение Иисуса Христа и высшую духовную суть бытия.
Известно, что наиболее сильно действует внушение на людей, находящихся в эмоционально взвинченном, напряженном состоянии,
В армии, так же как в религиозных группах и толпах, наиболее сильно сказывается единство, а значит и то, что называется коллективным бессознательным. Поэтому и массовое внушение и самовнушение проявляются наиболее впечатляюще.
Многие, почти все люди, находясь в толпе, подчиняются ее законам, как бы отрешаются от своей индивидуальности (это относится и к разобщенным индивидам, составляющим «телетолпу», потребляющую единую интеллектуальную пищу, о чем у нас еще пойдет речь). Это происходит на уровне эмоций, рефлексов, подсознания, почти так же, как в стаде животных.
Взаимное притяжение особей
Наша духовная жизнь во многом определяется проявлениями подсознания. Порой ничтожные причины, неприметные сигналы и символы способны всколыхнуть его, вызвав из глубины души дремлющих там демонов. И человек не может понять, что именно они затуманивают сознание, толкая на опрометчивые или безумные поступки.
Оговорюсь: демоны упомянуты более как художественные, чем мистические образы. С биологических позиций можно было бы сослаться на инстинкты, свойственные всем общественным животным. Необходимость и выгоды совместного проживания выработали способность передавать и чутко ощущать информацию, выражаемую в жестах, звуках, запахах. Подобная впечатлительность позволяет координировать общие усилия, осуществлять взаимопомощь.
Стадо животных устремляется за вожаком в трудный переход на новые пастбища. Буйволы выстраиваются в каре, отражая нападение стаи волков. Муравьи дружно берутся за гусеницу, волоча ее в свое жилище, или в момент опасности спасают личинки. Ласточки совместно отбивают нападение хищной птицы. Во множестве подобных случаев животными руководит отнюдь не рассудок, а естественная внутренняя потребность. Это властная сила инстинкта, включаемого при определенных обстоятельствах и соединяющего особи в единое целое.
Немало примеров такого рода приведено в книге анархиста, ученого, мыслителя князя Петра Кропоткина «Взаимопомощь как фактор эволюции». Он развивал идеи русского зоолога К. Ф. Кесслера. Уже в наше время советские генетики В. Эфромсон и Б. У. Астауров, исходя из этих воззрений, предположили, что существует особый, передающийся по наследству «ген альтруизма», обеспечивающий заботу о ближнем. Однако, возможно, не просто действует какой-то конкретный генетический код, заставляющий автоматически реагировать на определенные сигналы, а
Как справедливо утверждал еще в конце XIX века французский психолог Б. Сидис: «Внушаемость имеет громадное значение для группы, для общества, потому что представляет единственный способ быстрого сообщения, которым могут обладать общественные животные. Естественный подбор подхватывает это изменение и доводит его до высшей степени… Внушаемость — цемент стада, душа первоначальной общественной группы».
Такая постановка вопроса не делает различия между добром и злом, полезными и вредными стадными инстинктами. Благодаря эмоциональному единству сообщества, оно может в иные моменты поддаться непреодолимой панике и броситься с обрыва в пропасть или сгинуть в болотной топи. Вне зависимости от гипотетического «гена альтруизма» высшие животные, а в особенности человек, обладают повышенной восприимчивостью к эмоциональной информации, к внушению.
Но вдобавок существуют и определенные «тормозные» биологические механизмы, заставляющие выборочно реагировать на внешние воздействия. Например, стадо предпочитает следовать за опытным здоровым вожаком, не обращая внимания на хилых уродцев и глупый молодняк. А тот определенным образом чувствует и обеспечивает потребности стада. Не случайно же при нападении леопарда на группу павианов матерый вожак, рискуя жизнью, защищает своих подопечных и прикрывает их бегство.
«Чувство стадности» вовсе не уничтожает индивидуальности. Напротив, у таких общественных животных, как обезьяны, нередко очень ярко проявляются отдельные личности, причем не обязательно из доминирующих. Стал хрестоматийным примером случай, наблюдавшийся известной бельгийской исследовательницей Левик-Гуддол: ничем не приметный молодой шимпанзе внезапно выделился и возвысился в глазах сородичей, благодаря умелому использованию пустого бидона для пугающих шумовых эффектов.
Отклонения от более или менее условной «нормы» присутствуют всегда (необходимое разнообразие — залог устойчивого развития экосистем и сообществ), и животные каким-то образом способны отличать — на интуитивном, подсознательном уровне — полезные «примеры для подражания» от вредных, опасных. Они не подражают особи, которая отбивается от стада, а напротив, сплачиваются, объединяются. В противном случае их сообщество не существовало бы.
Напрашивается достаточно тривиальный вывод: то, что хорошо (или, во всяком случае, допустимо) для индивидуума или малой группы, подчас оказывается вредным, а то и губительным для всего сообщества или экосистемы.
…В таинственных дебрях подсознания каждого из нас дремлют не только индивидуальные инстинкты, но и коллективные, а то и всеобщие, свойственные роду человеческому. Для их проявления достаточно присутствия определенного объекта, чаще всего — личности, обладающей некими реальными или мнимыми способностями.
«Свойство психической организации человека… — писал известный русский психиатр В.Х. Кандинский, — именно таково, что всякое душевное движение или настроение одного индивидуума отражается на душевном состоянии лиц, его окружающих. Люди в этом отношении представляют аналогию с камертонами одинакового тона; заставьте звучать один из таких камертонов, остальные сами собой придут в созвучное дрожание».