Магия Волконского дольмена
Шрифт:
— И он остался живой? — спросила Марина, она была старше сестры, и уже интересовалась всякими тайнами и интригами, в том числе и любовными.
— Да, природа сжалилась над бедной девушкой и оставила ее возлюбленного живым и невредимым, — Лида нарезала еще арбуз, — так гласит легенда.
— Мама, мы съездим туда? — повторила свой вопрос Катя.
— Надо подумать, — Лида сделал вид, что с увлечением есть арбуз и, не может ответить на поставленный вопрос.
— А что, надо подумать? — одновременно спросили девочки.
Женщина поняла, что не сможет уйти от поставленного вопроса. Надо было как-то выкручиваться, что бы, дети не поняли, что она просто не хочет продолжения отношений с Алексеем.
— Во-первых, — начала она, собрав мысли в пучок, — ехать куда-то с незнакомым мужчиной очень опасно. Еще не известно, реально ли существует такая легенда и такой берег, может он все придумал. Во-вторых, мне не понравилось, что ехать надо вечером, а здесь, как вы уже поняли, темнеет быстро. А если нас захватит ночь в лесу? Что мы будем делать? — мама вопросительно посмотрела на детей поверх куска арбуза.
— Мы построим шалаш и будем спать на самом высоком берегу, — мечтательно предложила Катя, — а утром, на горизонте появится корабль с алыми парусами.
— А я читала, — с серьезным видом собирая семечки со стола и складывая их в тарелку, произнесла Марина, — что в этих местах водятся ядовитые змеи и предлагаю построить шалаш на деревьях, как Тарзан. Круто будет. Ночевать на ветках и слышать звуки ночного леса. Давайте поедим.
— Я смотрю, вы уже размечтались, — возмутилась Лида, — никаких ночевок, Тарзанов и алых парусов. Будем спать в этом номере.
— Мама, а ты заметила, какой у него странный медальон? Большой, круглый и с клювом орла? — Катя примечала все мелочи, — он так блестел на солнце и орнамент на нем какой-то странный.
— Что за медальон? — уточнила Марина, — у нас в классе Толя Ретиков изучает всякие медальоны, он сразу любой орнамент разгадает.
— Понятно, это же твой жених, — съязвила Катя, — про вас вся школа говорит. Он тебя ждет на Трактовом переулке и носит твой портфель.
— Не твое дело, — покраснела и возмутилась Марина, — мама, она врет.
— Во-первых, не врет, а говорит неправду, а во-вторых, про Толю, я все знаю.
Марина удивленно посмотрела на маму. Это началось на Новогоднем вечере. Их классу поручили представить Испанию, и все ученики усиленно готовили испанский танец. И ее, несколько лет посещавшую танцевальный кружок, и считавшую себя профессионалом, поставили в пару, с самым неуклюжим и застенчивым Ретиковым. Марина от злости сама наступала ему на ноги, и за не правильные "па" старалась выставить его на посмешище, в надежде, что он бросит, а ей поменяют пару. К ее удивлению, паренек все терпел и с каждой репетицией танцевал все лучше и лучше. Он так изящно крутил ее, легко выполнял поддержки, что скоро ей начали завидовать все девчонки. А, когда на вечере их признали самой лучшей танцевальной парой, и предложили открыть вечер вальсом, Марина почувствовала себе Наташей Ростовой, из только что просмотренного кинофильма. Она упивалась танцем, наслаждалась сильными и нежными руками Толи, его ласковым взглядом. Все одноклассники стояли вокруг и завидовали ее фурору.
После вечера, Толя впервые проводил ее домой. Он рассказывал ей о звездах, о далеких планетах. И, Марина поразилась, как много он знает и как увлекательно рассказывает. Она жила через две улицы от Ретиковых, и он каждый день встречал ее по утрам на углу Трактового переулка. Там стоял старинный деревянный дом, с небольшой крышей вдоль всего забора. От ворот шел выступ в полтора метра, за которым, можно было спрятаться от ветра. Это было их тайное место, где Толя ждал ее по утрам, а по вечерам отдавал портфель и долго смотрел вслед, пока она не дойдет до дома. Постепенно, его ожидания пришли в норму и стали неотъемлемой часть ее жизни. От школы до их "места встречи" минут десять ходьбы, и, за это время они успевали поговорить о разных вещах. Оказывается, Толя очень увлекался символикой: изучал разные талисманы, орнаменты, отличительные знаки. Оновых открытиях всегда рассказывал Марине, и даже показывал свою личную коллекцию.
— Если я увижу этого дядю, то обязательно нарисую медальон Толе, а он все скажет об этом человеке, можно ему доверять или нет, — высказала свое предположение девочка.
— Если Алексей носит этот медальон, еще не значит, что он характеризует его как личность. Может он просто купил его в каком-нибудь киоске, — Лида посмотрела на свою ладонь с явно видимой ранкой от острия на медальоне, — и давайте забудем о нем и его медальоне. Мои плечи уже немного поджили и можно ненадолго сходить на пляж. Вы как?
Предложение было принято на ура. Прошло уже два дня с того момента, когда у Лиды подгорели плечи, поэтому купание в море было временно приостановлено, а, конечно, всем очень хотелось. Ведь, практически за этим сюда и приехали…
Глава 7
Пляж еще был забит до отказа, и Нечаевы, не без труда, нашли место рядом со странным сооружением. Огромный зонт с надписью "Инмарко. Ура, мороженое" был не только почти на половину засыпан камнями для устойчивости, но и по окружности шатра высилась дамба из камней и песка высотой в добрых полметра. Внутри дамбы, как в бункере, устроено "царское ложе" из поролоновых матрасиков, покрытых сверху махровыми покрывалами. Царственный вид этому сооружению придавали маленькие бархатные подушечки, разбросанные по покрывалам, а развевающиеся на ветру разноцветные шелковые парео навевали мысли о "шатре Шахерезады". Пока Лида устанавливала свой зонтик в гальку, подошел уже знакомый сосед по отелю — Сергунь, весь мокрый после купания.
— Как вам мое "бунгало"? — спросил он, растянувшись во весь свой огромный рост на горячих камнях, аккуратно выложенных перед входом.
— Это вы сделали? — не смогла скрыть удивления Лида.
— А як же. Кто еще, кроме Сергуня Жуковенко, мог обустроить такой шатер Алладина, я его называю "бунгало Сергуня". В жару на пляже долго не выдержишь, сгоришь весь и, дыма не будя. А под шатром хорошо, и на море любуешься и на все остальное, — он многозначительно обозрел разгоряченные женские тела кругом, — в номере сидеть весь день, нет охоты. А тут — раздолье.
— Шо, ты тут уже балакаешь? — под стать мужу, фигура супружницы закрыла напрочь все солнце, — как же славно на море, вода теплющая, як молоко у нашей Красули. А на волнах убаюкиваешься, аж дремать охота, — проговаривая все это скороговоркой, женщина, согнувшись, залезла в "бунгало" и разлеглась на "царском ложе", — гляньте, какой мой дед шатер сварганил? — она достала рукой парео, задержала его в руке и посмотрела на Лиду.
— Хвалишься? — отозвался явно дремавший на камнях супруг, — а сколько ты меня пилила, як пила дружба. Чуток весь хребет не перепилила