Магнатъ
Шрифт:
– На этом пока все, господа, – директоров химического и фармакологического направлений я представлю вам несколько позднее. Теперь что касается вопросов финансирования и управления, а также внутреннего взаимодействия…
Бум!
Вздрогнув от неожиданности, хозяин дома вынырнул из воспоминаний и недоуменно оглядел кабинет, выискивая источник столь странного звука. Встал, подошел к окну и стал свидетелем весьма занимательной картинки: Спиридон как раз нагибался и протягивал руку к серо-синему воланчику, а та, что «по ошибке» послала его вначале в стекла папенькиного кабинета, а потом и под ноги папенькиного же охранника, стояла в ожидании и довольно улыбалась. Шалость?.. Или тут было что-то другое? Иммануил Викторович еще раз оглядел площадку перед домом, проследил, как воланчик вернулся в руки дочери, и пробормотал:
– Маленькие
Вернулся к столу и, натягивая нарукавники, вздохнул: через год-другой еще две дочки подрастут.
– Н-да, маленькие детки!..
Жарким, но отнюдь не солнечным днем, когда время уже изрядно перевалило за полдень, из темных и прохладных глубин фабричного складского комплекса вышел господин Долгин. В руке у него был небольшой, плоский и очень стильно выглядевший чемоданчик, на лице лежала печать некоего предвкушения, а во рту дымилась тонкая ароматная сигарилла – как и командир, он курил редко и исключительно для собственного удовольствия. А еще, как правило, после сытного обеда – и в этот раз все условия были выполнены. Впрочем, тоненький цилиндрик с ароматом ванили не успел прогореть и наполовину, как был безжалостно выброшен, а потом еще и растерт каблуком сапога по глинистой земле фабричного стрелкового полигона. Беззвучно расстегнулись два замочка, откинулась крышка – и Григорий, тихонько насвистывая довольно-таки невнятную мелодию, принялся за сборочные работы. Уперся в стойку изогнутый кусок дерева, на него прищелкнулась одна железяка, другая, к ним привинтилась третья… И как-то так вдруг оказалось, что он держит в руках небольшой карабин, с непропорционально толстым стволом. Впрочем, калибр у ствола был вполне большим – как раз под револьверную пулю армейского «Смит-Вессона». А вот гильзы опять были нестандартными, длиной в сорок пять миллиметров, так что по размерам они скорее смахивали на винтовочные. Если бы не отсутствие закраины и присутствие проточки. Ни пистолетные, ни винтовочные, ни револьверные – непонятно что, очередная придумка Валентина Ивановича Греве. Впрочем, господин главный инспектор в такие высокие материи не углублялся, с него достаточно было и того, что сей агрегат исправно работает. Так что он спокойно набил сразу четыре магазина, вставил первый – и без особой спешки отстрелялся с открытого прицела по мишени, расположенной на пятидесятиметровом рубеже.
Чпок! Чпок! Чпок! Чпок! Чпок! Чпок! Чпок!..
Ненадолго прервался, разглядывая в монокуляр хорошенько издырявленную «голову» мишени, довольно хмыкнул (набил-таки руку!), одновременно подкручивая кончики усов, и заполировал полученный результат остальными тремя магазинами. Опять монокуляр, поглаживание усов, набивка патронов… Только на сей раз предстояло «обидеть» ростовую мишень на отметке в сто метров, так что к карабину добавилась новая деталь – из чемоданчика появилась длинная черная трубка оптического прицела, чуть-чуть проехалась кронштейном по коротенькой направляющей планке системы Агренева и щелкнула, окончательно становясь на свое законное место.
– Ну-с, приступим.
– Григорий Дмитрич!
Стрелок вздохнул, беззлобно помянул чью-то мать и повернулся на зов, спокойно поджидая приближающегося вестового:
– Ну чего опять стряслось? Или вы там уже и полчаса без меня прожить не можете, ироды?
Запыхавшийся от быстрого бега охранник несколько раз откусил воздух и почти без остановки выпалил:
– С проходной номер два звонили, просят вас срочно подойти!
– Так, оружие и чемоданчик – ко мне в кабинет. Лично отвечаешь!
Теперь уже сам Долгин побежал – правда, только до ворот полигона. Если спешащий со всех ног охранник – дело в общем-то для всех вполне привычное, то главный инспектор своим забегом вызовет как минимум волну пересудов. Так что – широкий шаг и невозмутимое спокойствие на лице. А еще множество догадок и предположений, теснящихся в голове. Проходная номер два располагалась в самом начале того самого поселка, в коем проживало все фабричное (и не только) начальство, охрана там была опытная и по пустякам бы его дергать не стала. Командир с утра сильно хмурый был, обмолвился, что весточка пришла про дочку. Вроде как простыла. Герт из столицы должен был вернуться… Неужели опять побили? Или кто-то из поднадзорных «дятлов»-осведомителей
– Докладывай.
– Где-то с полчаса назад нам послышалось, как будто кто окошко выхлестнул.
Старший охранник показал, откуда именно донесся подозрительный звук – из коттеджа хозяина фабрики, со второго этажа. Даже конкретное место можно было угадать, не особо напрягаясь: то самое, где окно щерилось крупными осколками стекла. От таких новостей главный инспектор мгновенно напрягся, готовый бежать и стрелять.
– Это изнутри, бутылкой. Мы до Глафиры – мол, так и так, что у тебя в хозяйстве-то творится? А она толком и ответить не смогла, испуганная какая-то. Ну мы службу знаем, я сразу вестового к вам, а сам поднялся до кабинета да тихонечко посмотрел – командир спокойно себе сидит, жив и здоров. Даже вроде спит, прямо в кресле. Я на всякий случай экономку поскрестись в дверь отправил, узнать, все ли в порядке, – так он, даже не просыпаясь, так рыкнул, что не приведи господь! Ну мы вниз – и вас ждать. Вот.
– Благодарю за службу.
– Рад стараться, вашбродь!
Дверь в дом оказалась незапертой, а Глафира Несторовна и впрямь была слегка напугана – такая бледность на лице для нее обычно была не характерна. Увидев того, кто точно знает – что делать и как быть, женщина едва не расплакалась от охватившего ее облегчения. Сразу соваться к другу Григорий не стал, предпочел прояснить обстановку. А то мало ли?..
– Докладыва… тьфу! рассказывай, что знаешь.
В изложении экономки события, превратившие всегда выдержанного, вежливого и очень доброжелательного к прислуге хозяина в гневного демона, начались с визита господина Лунева. Вернее, с его отбытия – примерно через полтора часа после оного она услышала громкий шум и треск из гимнастического зала. Подумала, что шалит малолетняя воспитанница Хозяина, зашла навести порядок… Все, на этом осмысленная часть повествования закончилась. И начались обильные слезы, перемежаемые невнятными всхлипами:
– Как глянет!.. А глаза-то бешеные! Я думала, на месте прибьет. А в зале-то, господи, ужас какой! Потом – раз, и стекло посыпалось!.. Григорий Дмитрич, это что же такое, а?
– А ну-ка, цыц! Руки по швам, грудь вперед!
Непривычная к таким «утешительным» словам, бедная женщина сначала выполнила команду буквально и только потом поняла, что именно от нее требуют.
– Успокоилась? Пойдем, покажешь, что там с гимнастическим залом приключилось.
Через пару минут, оглядывая хорошо знакомое место для тренировок, господин главный инспектор только и смог, что удивленно присвистнуть, ибо с залой приключился… ее хозяин, князь Агренев. Изрубленные и переломанные перекладины шведской стенки, расколотая и пришпиленная топориком к стене мишень, россыпь метательных ножей на полу, поваленные станки со штангами и прочими мудреными спортивными снарядами…
– Да, изрядно.
Отставной унтер-офицер ткнул ногой в кучку песка и опилок, качнул наполовину перерубленный боксерский мешок и с некоторой натугой вытащил из него драгунскую шашку. Повертел ее в руках, рассматривая загубленное на корню лезвие, покачал головой. Порыскал взглядом, пересчитывая холодную сталь, и почти сразу нашел одинокий эфес сабли – той самой, что когда-то сам же и подарил сиятельному ученику. Увы, клинок златоустовских мастеров не перенес близкого знакомства с деревянным болваном, который князь иногда в шутку обзывал довольно странным ругательством – «макивара». Впрочем, деревяшка тоже не пережила этой встречи, и теперь ее можно было смело выкидывать – как и второй мешок для битья, от которого осталось много песка и опилок да груда испластанной вдоль и поперек кожи.
– Это что ж за вести-то такие Лунев привез?..
Аккуратно прислонив к стене изуродованный клинок, Григорий внезапно вспомнил и о других обитателях дома:
– Где все?
Умница экономка поняла вопрос как надо:
– Ульяна еще с прогулки не вернулась, Даша со мной, на кухне.
– Тогда так: дверь закрыть и никого сюда не пуска…
Начальство уперлось взглядом в вывороченную с корнем защелку и замолчало.
– М-да. Я попозже пришлю кого из охраны, поможет при уборке. Рот на замок, ключ выкинуть – и горничную о том же предупреди. Понятно? Все, ступай, дальше я сам.