Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна
Шрифт:
– Я тоже заметила, что все они жили неподалеку друг от друга, – улыбнулась Уорекс.
– Не сомневаюсь. Тем не менее «неподалеку» – действительно подходящее слово. Не просто в регионе или округе. На рядом расположенных улицах… их можно назвать соседями.
– Есть идеи? – спросила Биквин.
– Убийца или убийцы тоже должны быть местными, – сказал Фишиг.
– Или же кто-то из другого района настолько ненавидел местных обитателей, что приходил сюда убивать, – произнесла Уорекс.
– Словно в охотничьи угодья? – подметил Годвин.
Я кивнул. Обе догадки могли
– Осмотримся вокруг, – сказал я Фишигу и Биквин.
Я ожидал реакции Уорекс, чьи офицеры уже прочесали все здание. Но она промолчала. Наша экспертная проверка могла дать что-нибудь новое.
В конце коридора я обнаружил небольшое помещение. В нем, без сомнения, располагался офис управляющего. К фанерной стене были пришпилены бумажные свитки: арендные описи, списки нарядов по обслуживанию оборудования, записки с жалобами жителей. Здесь же стояли ящик с утерянными вещами, частично разобранный мини-сервитор, помещенный в контейнер с маслом, и пахло дешевой выпивкой. Выцветшая лента и бумажная розетка из имперской часовни были приколоты над дверью значком полковника Гвардии.
– Что вы тут делаете?
Я оглянулся. Управляющий оказался мужчиной средних лет, одетым в грязный рабочий комбинезон. Я поискал отличительные особенности. Они всегда меня интересуют. Золотой перстень с печаткой в виде птички-каменки. Ряд постоянных металлических скобок, стягивающих шрам на его голове, где никогда снова не вырастут волосы. Преждевременно иссохшая кожа. Настороженный взгляд.
Когда я представился, он не был слишком впечатлен. На мой вопрос о том, кто он такой, мужчина ответил только одно:
– Управляющий. – И повторил: – Что вы тут делаете?
Я осторожно применил пси-усилие. Псионический дар часто закрывает столько же дверей, сколько и открывает. Но в этом человеке было что-то особенное. Он нуждался во встряске.
– Как вас зовут? – спросил я, запуская ментальный щуп.
Управляющий отшатнулся, и его зрачки изумленно расширились.
– Кватер Трэвес, – пробубнил он.
– Вы были знакомы с акушеркой Фаспл?
– Иногда встречал.
– Разговаривали?
Трэвес покачал головой. Он не отрываясь продолжал смотреть мне прямо в глаза.
– У нее были друзья?
Управляющий пожал плечами.
– А что насчет посторонних? Никто не болтался по дому?
Он прищурил глаза. Печальный насмешливый взгляд словно говорил: «Да что вы знаете о здешней жизни?..»
– У кого есть доступ к чердачным помещениям, где было обнаружено тело?
– Туда никто не поднимался со времен постройки здания. А потом отопительная система полетела, и подрядчикам пришлось проламывать крышу, чтобы туда попасть. Тогда тело и нашли.
– А люка нет?
– Там шлюзовой ставень. Он заперт, и ни у кого нет ключей. Проще проломить гипсовую стену.
Мы спрятались от дождя под подвесной железной дорогой.
– То же самое Трэвес рассказал и мне, – подтвердила Уорекс. – До тех пор, пока подрядчики не поднялись на крышу, там годами никто не бывал.
– Кто-то побывал. Кто-то, у кого оказались ключи от ставня. Убийца.
Сточные
Освещение внутри было тусклым. На верхнем этаже на вращающихся стульях сидели четверо или пятеро выпивох, которые не обратили на нас никакого внимания. В воздухе витал аромат обскуры.
За стойкой бара стояла женщина, которая сердито повернулась к нам, едва мы вошли. Она разменяла, судя по внешности, пятый десяток и обладала мощным, почти мужским телосложением. Рукава ее рубашки, обрезанные по плечи, позволяли увидеть руки, не менее мускулистые, чем у Фишига. На бицепсе виднелась небольшая татуировка в виде черепа с перекрещенными костями. Кожа ее лица была иссохшей и грубой.
– Зачем явились? – спросила она, протирая стойку стеклотканью.
И тогда я увидел, что правую руку от локтя ей заменяет протез.
– За информацией, – сказал я.
Она резким движением бросила тряпку за ряд бутылок, стоявших на полке за ее спиной.
– Это не ко мне.
– Вы знакомы с человеком по имени Хеуолл?
– Нет.
– Этого человека нашли в канализационных трубах за этими зданиями.
– Ого. А я и не знала, что у него было имя.
Теперь, оказавшись к ней ближе, я разглядел, что татуировка на ее руке изображает не череп и кости. Это была каменка.
– У всех нас есть имена. Кстати, как зовут вас?
– Омин Люнд.
– Вы живете здесь?
– Живу – слишком громко сказано. – Она отвернулась, чтобы вновь наполнить стакан одного из выпивох.
– Жуткая стерва, – произнесла Биквин, когда мы вышли наружу. – Здесь все ведут себя так, словно им есть что скрывать.
– Здесь у всякого найдется что скрывать, хотя бы ненависть к этому городу.
Удача отвернулась от Урбитана, да и от всего Саметера, уже много лет назад. Промышленные ульи Трациана Примарис задавили производство на планете, и прибыль от экспорта резко сократилась. Стараясь не выбыть из конкурентной борьбы, местные власти сняли с химических заводов ограничения на выброс загрязнений в атмосферу, чтобы повысить выработку. В течение нескольких веков Урбитан имел проблемы со смогом и отравляющими воздух веществами. Но в последние несколько десятилетий эти проблемы уже никого не волновали.
Загудел вокс. Меня вызывал Эмос.
– Что удалось найти?
– Это очень странно. Саметер оставался чист от скверны довольно долго. Последний раз Инквизиция проводила здесь расследование тридцать один стандартный год назад, да и то не в Урбитане, а в Аквитании, столице. Искали незарегистрированного псайкера. Конечно, преступность на планете широко распространена, в особенности если говорить о торговле наркотиками и уличных драках. Но ничего, что на самом деле можно было бы назвать ересью.